Страница 5 из 12
Я закрыл ящик стола и уже выходил из комнаты, когда снова вспомнил о своих руководствах: "Затем попробуйте психологический метод". Я сказал себе: "Фредди де Хоффман - как раз - такой - человек, который может использовать математическую константу для кода своего сейфа".
Я вернулся к бюро и попробовал 27-18-28 - ЩЕЛК! Замок открылся! (Вторая по важности математическая константа после пи - это основание натуральных логарифмов e: 2,71828...) Там было девять бюро, и я открыл первое, а документ, который был мне нужен, был в другом - они лежали в алфавитном порядке по авторам. Я попробовал второе бюро: 27-18-28 - ЩЕЛК! Оно открывалось тем же кодом. Я подумал: "Это _в_е_л_и_к_о_л_е_п_н_о_! Я открыл все секреты атомной бомбы. Но если я собираюсь рассказывать эту историю, я должен убедиться, что все коды на самом деле одинаковые!" Несколько бюро стояли в соседней комнате, и я попробовал 27-18-28 на одном из них, и замок открылся. Я открыл уже три сейфа - везде одно и то же.
Я подумал: теперь _я_ мог бы написать руководство для взломщиков сейфов, которое переплюнуло бы любое другое, потому что в начале я рассказал бы, как я открыл сейфы, содержимое которых было более ценным, чем у любого другого сейфа, который кто-нибудь когда-нибудь взламывал кроме, конечно, человеческой жизни - но что касается мехов или золотых слитков, я затмил их всех: я открыл сейфы, которые содержали все секреты атомной бомбы: технология производства плутония, процесс очистки, критическая масса, принцип действия бомбы, как порождаются нейтроны, устройство бомбы, размеры - вся информация, которая была известна в Лос-Аламосе, _д_о_ п_о_с_л_е_д_н_е_й_ з_а_п_я_т_о_й_!
Я вернулся ко второму бюро и вытащил документ, который был мне нужен. Потом я взял толстый красный карандаш и листок желтой бумаги, лежавший неподалеку, и написал: "Я одолжил документ #LA4312. Фейнман - взломщик сейфов". Я положил записку поверх бумаг и закрыл бюро.
Затем я подошел к тому бюро, которое я открыл первым, и написал еще одну записку: "Это было не сложнее открыть, чем то. Умный Парень", и запер бюро снова.
Затем в другом бюро, в другой комнате, я оставил записку: "Когда все коды одинаковые, одно открыть так же просто, как другое. Тот Же Парень", и запер его тоже. Я вернулся к себе в офис и стал писать отчет.
Вечером я пошел в кафетерий поужинать. Там был Фредди де Хоффман. Он сказал, что он идет работать в свой офис, и я пошел с ним, просто чтобы повеселиться.
Он начал работать и скоро пошел в соседнюю комнату к одному из стоявших там бюро - такой возможности я не учел - и его угораздило открыть как раз то бюро, куда я положил третью записку. Он выдвинул ящик и заметил там посторонний объект - такой яркий желтый лист бумаги, на котором что-то нацарапано ярко-красным карандашом.
Я читал в книгах, что когда кто-то сильно испуган, его лицо становится болезненно-желтым, но я раньше никогда этого не видел. Так вот, это чистая правда. Его лицо стало серым, желто-зеленым - было действительно страшно смотреть. Трясущейся рукой он вытащил листок. "Ч-ч-что это?" - выговорил он, весь дрожа.
Записка гласила: "Когда все коды одинаковые, одно открыть так же просто, как другое. Тот Же Парень".
"Что это значит?" - спросил я.
"Все к-к-коды моих сейфов од-д-динаковы!" - произнес он, заикаясь.
"Это не слишком удачная идея"
"Т-теперь я это п-понимаю!" - пролепетал он, потрясенный.
Другое следствие оттока крови от лица - это, должно быть, нарушение работы мозга. "Он написал, кто он! Он написал, кто он!" - запричитал вдруг Фредди.
- "Что?" - (я не подписал эту записку)
"Да-да, это _т_о_т_ ж_е _п_а_р_е_н_ь, который пытался проникнуть в Здание Омега!"
Всю войну, и даже после нее, ходили эти бесконечные слухи: "Кто-то пытался проникнуть в Здание Омега!" При работе над бомбой во время войны проводились эксперименты, в которых собирали вместе столько урана, чтобы цепная реакция только лишь началась. Они позволяли одной порции падать с_к_в_о_з_ь_ другую; в момент контакта начиналась реакция, и они измеряли, сколько выделяется нейтронов. Взрыва не происходило, потому что контакт быстро прерывался, и реакция затухала. Она все же заходила достаточно далеко, чтобы можно было убедиться, что все идет как надо, в нужном темпе и вообще в полном соответствии с теорией - _ч_р_е_з_в_ы_ч_а_й_н_о_ опасный эксперимент!
Разумеется, этот эксперимент проводился не в центре Лос-Аламоса, а за несколько миль, в изолированном каньоне, отделенном от поселка цепочкой холмов. Вокруг Здания Омега имелась ограда и стояли сторожевые вышки. Среди ночи, когда все спокойно, какой-то кролик выбегает из чащи, впиливается в ограду и поднимает шум. Солдат стреляет. Прибегает дежурный лейтенант. Что говорит солдат - что это был всего лишь кролик? Нет. "Кто-то пытался проникнуть в Здание Омега, а я его отпугнул!"
Ну, де Хоффман был бледный и дрожащий, и он не понимал, что в его логических построениях есть одно слабое место: было совсем не очевидно, что тот же парень, который пытался проникнуть в Здание Омега - это тот же парень, который стоит рядом с ним.
Он спросил меня, что ему делать.
"Ну, посмотри, не пропали ли какие-нибудь документы"
"Вроде бы все в порядке. Кажется, ничего не пропало"
Я попытался направить его к тому бюро, из которого я вынул мой документ. "Ну, э-э-э... если все коды одинаковые, может, он взял что-нибудь из другого бюро?"
"Действительно!" - говорит он, идет обратно в офис, открывает первое бюро и обнаруживает там мою вторую записку: "Это было не сложнее открыть, чем то. Умный Парень"
К этому времени ему уже было все равно, что "Тот Же Парень", что "Умный Парень": ему было совершенно ясно, что это тот самый парень, который пытался проникнуть в Здание Омега. Поэтому убедить его открыть бюро, в котором лежала моя первая записка, было особенно трудно, и я не помню, как я уговорил его сделать это.
Он начал открывать бюро, а я стал уходить по коридору, потому что я опасался, что, когда он поймет, кто сыграл с ним такую шутку, он перережет мне горло!
Так и есть: он бежит за мной по коридору; но вместо того, чтобы рвать и метать, он почти обнимал меня, таким огромным было его облегчение, что эта кошмарная история с похищением атомных секретов - это был всего лишь проказничающий я.