Страница 29 из 92
– Это меня хотели убить, – поникшим тоном констатировал Вадик.
– Успокойся, я сделала всё, что велела Офелия, твоя судьба в «коконе неприкосновенности»... Мы всё успеем... Помяни моё слово.
– А если родовое проклятье... Какая разница, умереть или валяться бревном?
– Тем более, завтра узнаем, что делать...
– Мы даже не знаем, что нас ждёт, когда ты найдёшь место своего рождения? Что там? Чем это нам поможет? – голос Вадика предательски дрогнул.
– Прекрати паниковать! Делай что должно, и будь, что будет! Ты же ещё собирался в боях участвовать... Где твой бойцовский дух?
Вика удивлялась сама себе: откуда в ней эта жёсткость...
Она закрыла дверь в спальню, легла на кровать и заплакала тихонько, чтобы не слышал и без того расстроенный Вадик. Ей вдруг стало жалко и себя, и его...
Что ждёт их впереди?
Она посмотрела в окно. Полуночный город мелькал разноцветьем витрин и неоновых вывесок. Сигналили машины, по тротуарам гуляли влюблённые. В ярком свете фонарей осенние деревья сыпали золото листвы под ноги запоздалым прохожим...
Вот она, земная жизнь, здесь и сейчас!
Простая и понятная жизнь – как это прекрасно!
Одна действительность, одна реальность, не искажённая изменённым сознанием...
Почему всё произошло именно с ней?
Почему именно она?
Темнова Вика из деревеньки Пустыхово, работающая официанткой в городском кафе, мечтавшая о большой любви...
Почему она сейчас лежит на кровати гостиничного номера в теле шестидесятивосьмилетней морщинистой женщины?
И даже мама – слабая безвольная мама – оказалась неродной...
– Кто я? – прошептала в подушку Виктория Ивановна. – Кто я на самом деле?
Ей приснилась улыбающаяся норна Скульд...
Она пряла пряжу, монотонно приговаривая странные слова: «Чему быть суждено – обязательно будет, но не больше того, чему быть суждено... Ты забудешь всё это, когда вернёшься под сень... Первое цветение в двадцать лет...».
Глава 7
Цыганский посёлок врос в землю крепкими двухэтажными домами из красного кирпича. Прочные заборы с коваными воротами, лай собак и бегающие по улице ребятишки – всё как и везде...
Вика попросила таксиста остановиться около аккуратного магазинчика. Войдя вовнутрь, купила воды и несколько дорогих шоколадок, после чего поинтересовалась у юной продавщицы, в каком из домов готовятся к свадьбе.
– Не доехали два дома... – словоохотливая девчонка махнула рукой, указывая направление. – Из города едете?
Вика согласно кивнула.
– Говорю же, ещё два дома по прямой, и увидите... А вы ихние русские родичи?
– Нет, я – к Черген.
– Да, Черген вчера прилетела... Езжайте!
К удивлению Вики, старая цыганка сама стояла на улице. Невысокая, круглая, в ярком платье и платке, она стояла у ворот подбоченясь, уперев полные руки в широкие бока, напоминая издали расписную сахарницу.
– Почувствовала, что приедете... – не поздоровавшись, обратилась она к выходящей из такси Вике. – Отправляй машину! Часа через два Миша в город поедет – отвезёт! – скомандовала цыганка.
Таксист нерешительно посмотрел на Викторию Ивановну.
– Смотрите, гражданочка, я могу и подождать!
– Да нет, езжайте.
Вика подала деньги через распахнутую дверь. Такси развернулось посредине улицы и уехало.
Вика шагнула на мощённый плиткой двор. Её тут же окружила детвора.
– Бабушка, бабушка приехала! К нашей мами[4] – гости!
Вика открыла сумку и принялась угощать ребятню шоколадом.
– Здравствуйте! – на пороге дома появились молодые девушки.
Они о чём-то переговаривались, рассматривая приезжую.
Однако Черген провела Вику мимо центрального крыльца. Завернув за угол дома, они направились к одноэтажному строению, напоминающему летнюю кухню.
– В доме больно шумно, – пояснила цыганка. – А здесь никто не побеспокоит, да и тепло – я приказала отопление включить... Газом отапливаем...
Они оказались в просторной современной гостиной. Около стола суетилась молодая цыганка, расставляя посуду и угощенье.
– Сейчас чаю попьём, – сказала Черген. – Пробовала когда-нибудь настоящий цыганский сывьяко с маком?
– Нет, – ответила Вика. – Что это?
– Сладкий пирог... – улыбнулась цыганка. – Тебе понравится.
– Са гата[5]! – тихо промолвила накрывавшая на стол девушка. – Со мангэ тэ кира[6]?
– Ступай в большой дом! Наис[7]! – ответила Черген и тут же обратилась к Вике. – Садись, не стой.
Сладкий пирог Вике понравился. Она съела два кусочка под одобрительным взглядом старой цыганки.
– Никогда раньше не была в цыганском доме и не пробовала традиционных цыганских блюд, – призналась она. – Но думаю, что и всё остальное такое же вкусное!
– Вкусное, вкусное... – прищурилась старуха. – Особенно – ежи!
– Какие ежи? – вскинула брови Виктория Ивановна.
– Обыкновенные лесные ежи... Самое излюбленное блюдо цыганской кухни: и жарим их, и тушим...