Страница 27 из 92
Вороньё купалось и барахталось в пыли, вздымая вверх серую взвесь. Облака пыли соединялись, образуя непроглядную пелену.
Внезапно с неба прилетели летучие мыши, они ринулись к дереву и разместились на ветках, повиснув вниз головами.
Вороны стали с силой бить крыльями, вздымая пыль в ещё большее облако.
Чёрные ночницы расправили свои крыльевые перепонки. Достигая ветвей дерева, пыль касалась крючкообразных пальцев мышей и превращалась в серые, слабо светящиеся нити. Мыши тут же взлетали и, кружа, сплетали серебристый кокон.
Когда кокон был готов, они бережно поставили его около камня с фамилией Ракула.
Горбун вопросительно посмотрел на Вику. Та достала золотистую кудель и опустила в отверстие кокона.
Ночницы тут же «заштопали» конструкцию и вернулись на дерево.
Вороны поднялись из пыли и расселись по могилам, но ненадолго. Тут же, одновременно взлетев на одинаковую высоту, они опустились вниз в образе скелетов в тёмных одеяниях.
Горбун, не попрощавшись, заковылял между могил, удаляясь от Вичи.
Вика хотела крикнуть вслед Сытину слова прощанья, но вместо этого закашлялась и... Проснулась...
Дверь торгующего цветами павильона содрогалась от стука снаружи.
Таджик, ночующий на рабочем месте, проснулся и подошёл к двери.
– Шайтан! – выругался он. – Зачем стучишь! Всего пять утра!
– Пожалуйста, откройте, мне очень нужен букет цветов, плачу двойную цену!
За стеклянной дверью стоял смешной косоглазый толстячок возрастом хорошо за пятьдесят.
– Каких тебе цветов? – услышав про двойную цену, поинтересовался таджик.
– Штук пятнадцать красных роз...
– Сейчас подам...
– Ты где был, мой котик? – томно спросила брюнетка, перевернувшись на спину. – Я тебя звала, а ты не отвечал.
– Это – тебе! – Сытин положил на кровать букет алых роз.
– Как мило... – брюнетка уткнулась лицом в цветы. – Ты действительно самый лучший!
– В действительности всё совершенно иначе, чем на самом деле...
– Что ты сказал?
– Это не я, это – Антуан де Сент Экзюпери... Спи...
* * *
На этот раз регистрацию на авиарейс объявили вовремя. К стойке регистрации со всех сторон зала потянулись владельцы билетов до Новосибирска.
Виктория Ивановна не спеша волочила чемодан через весь зал. Поравнявшись с очередью, она обнаружила впереди себя шумную и многолюдную толпу цыган. Огромное количество баулов, бегающие неугомонные дети, громкие гортанные окрики цыганок – всё это вызвало у Вики чувство досады. Она решила постоять в сторонке, дожидаясь, пока кто-нибудь другой не встанет следом за «ромалами».
– Вика, почему остановилась? – напомнил о себе Вадим. – Ты что, цыган боишься? Люди как люди...
– Просто не хочу потом в самолёте сидеть рядом. Шумные очень, – опустив голову, пробормотала пожилая путешественница.
– И правда, как старуха становишься... – разозлился Ракул.
Дождавшись, когда очередь основательно увеличилась, Вика встала в самом хвосте.
Она не заметила, когда от толпы цыган отделилась старуха и направилась прямиком к ней.
Седая цыганка в красном платке и дорогом плаще, из-под которого виднелась длинная яркая юбка, уставилась мутными глазами куда-то поверх головы Виктории Ивановны.
– Миро дэвэл[1]! – произнесла она хриплым старческим голосом. – Вот я и нашла тебя!
– Меня!? – удивилась Вика. – Разве мы знакомы? Вы обознались!
– Сыр тут кхарэн[2]? – не обращая на Темнову никакого внимания, продолжала цыганка. – Говори, я услышу!
– Ракул... Вадим Ракул, – неожиданно отозвался Вадик.
– Со ту пхэндян[3]? Ракул... А я – Черген! Не слыхал такого имени? Меня в честь моей прабабки назвали...
– Ведьма Черген? – голос Вадима дрогнул. – Слышал... И семейную легенду знаю...
– Предки твои из Бессарабии в Россию перебрались... – покивала цыганка. – Ты совсем обрусел... Ракул-молдован, – она тяжко вздохнула. – Только фамилия и осталась... Если хочешь с рода проклятье снять и по земле ходить, то найдёшь меня завтра вечером в цыганском посёлке за городом. Узнаешь, в каком дворе свадьба намечается, и спросишь гадалку Черген. Я наших предупрежу! Ждать тебя буду! Да и ты, золотая, приезжай, раз с парнем этим неразлучная... Тебе погадаю...
– Не знаю, получится или нет... – раздражённо ответила Вик. – У нас много дел на завтра... И нам ещё далеко ехать...
– Далеко... – согласилась цыганка, переведя мутный взгляд слезящихся глаз на Вику. – Далеко, только не так скоро, как задумала... Повременить придётся! А приглашением не пренебрегай... Черген знает, что говорит... Жду вас! Вы мне поможете, а я – перед вами в долгу не останусь!
С этими словами старуха развернулась и пошла в сторону своих сородичей, подметая серые плиты зала аэропорта длинной складчатой юбкой.
– Что это за легенда у твоей семьи? – поинтересовалась Вика у Ракула.
– Давай в самолёте расскажу, – предложил парень. – Я вот думаю, кто ещё меня видит кроме тебя? Тот мальчонка, цыганка... Почему?
– Так надо было у неё и спросить! – ответила Вика.
– И спрошу! – заверил Ракул...
Семейной легенде Ракулов было около ста пятидесяти лет...
В те времена Бессарабия – в составе Молдавского княжества – считалась частью России. Больше половины населения составляли царане – люди, занимающиеся сельским хозяйством, лично свободные, но обязанные отдавать десятину-дижму от произведённых продуктов и исполнять барщину, работая на владельцев земли.