Страница 16 из 17
– Да пожалуйста. Мне он не нужен. Оставьте себе.
– Спасибо, – сказал я и передал колокольчик Линн.
– А навестив тебя, Конрад поехал в Огайо?
– Так он сказал.
– А конкретнее? В Кливленд? Толидо? Цинциннати? Не помнишь, в какой аэропорт он летел?
– Я не спрашивал, а он не говорил, так что не помню.
– Ты после этого с ним общался?
Род казался мне любопытным. Неужели он не спросил, куда летит Конрад?
– Нет, больше он на связь не выходил.
– Ни писем, ни открыток?
– Не-а, ничего, – ответил Род и снова хрустнул шеей.
Кому-то это могло бы показаться обычной растяжкой, но я видел, как ему не хочется отвечать. Я не знал почему, но понимал, что Рамси и Конрад общались гораздо ближе, чем мне показалось на первом допросе. Неужели военные и ВРО не знали и об этом?
Но вернемся к беседе.
– Я еще вчера хотел спросить: в какие игры вы там играли?
– В видеоигры. «Донки Конг» был хитом. – Линн застонала. – И «Хайдлайд». – Линн застонала громче. – Глупости всякие.
– А еще в какие?
– «Подземелья и драконы».
– Это еще что?
– Слушай, ну ты и отстой, – бросила Линн.
– Да ладно, я в жизни не слышал о «Подземельях и драконах», – сказал я уязвленно (отстой? я?). – Что это?
Следующие двадцать семь минут Рамси в мельчайших, умопомрачительных подробностях описывал эту фэнтези-игру, которая, очевидно, была на пике популярности, но каким-то образом прошла мимо меня.
– Конрад тоже играл? – спросил я, когда Род наконец решил перевести дух.
– Не, он был как ты – старомодный.
– Ладно, ладно! Кто еще играл?
– Да все ребята в бараках. Мы играли часами, иногда даже целыми днями.
– Иди ты!
– Не, она правда затягивает. Как начнешь, уже не остановишься. У меня целая книга есть о ней. Хочешь взглянуть?
– Конечно, – сказал я, – давай.
Я решил, что после лекции Рода об игре нам уже не узнать ничего нового. Вскоре он вернулся из спальни с толстой книгой, полной иллюстраций. Пока я листал ее, Линн и Род обменивались своими историями о «Подземельях и драконах», но я все равно не понимал их восхищения. Неужели этим и занимается молодежь от скуки или под кайфом? (Я не мог представить Линн ни под кайфом, ни скучающей.) Или я просто чего-то не понимаю? Может, для разгадки тайных сообщений нужен был какой-нибудь «Ключ к Ребекке»? Лучшие шифровальные книги обычно лежат на виду – поэтому шпионы и прибегают к Библии не реже священников. Как бы то ни было, я решил, что мне стоит получше все это изучить.
– Можно я возьму ее почитать? – спросил я Рода.
– Конечно, – ответил он. – Я хочу, чтобы ты ее прочитал.
Вот так у меня появился еще один кусочек мозаики. Зачем он давал мне все эти вещи? Может, он просто был щедрым или, скорее, импульсивным, но возможно, он устраивал мне проверку, смысл которой я пока не раскусил. Как бы то ни было, я понял, что пора менять тон нашей встречи.
– Ты читаешь исторические книги? – спросил я.
– Геродота читал, конечно. Наполеона тоже.
– А Клаузевица?
– Ага.
– Сунь-цзы?
– Да, он был почти современником Геродота.
Правда? Лучше мне было проверить.
– Макиавелли?
– А ты как думаешь? Само собой. А что?
– Я просто подумал, что ты читаешь одну фигню – вроде этих «Подземелий и драконов».
Я намеренно ответил резко, потому что Род снова начинал задаваться, но сразу понял, что перегнул палку. На миг мне показалось, что я действительно его задел. Но Род, похоже, решил, что игра продолжается.
– Ты когда-нибудь слышал о Феодоре? – спросил он, словно желая поставить меня на место.
– Жене Юстиниана?
– Жене Юстиниана Первого, – уточнил он. – Удивительно, что ты о ней знаешь.
– Не так уж много я и знаю, – сказал я, хотя кое-что мне было известно.
– Прежде чем стать женой императора, она была шлюхой, – пояснил Род и взглянул на Линн, рассчитывая на шок, но она лишь пожала плечами.
– Насколько я знаю, это мать распустила о ней злые слухи, – заметил я. – А потом она и вовсе стала актрисой.
– Она была шлюхой.
– Да какая разница? В итоге она все равно стала женой императора, – процедил я. – А Юстиниан Второй…
– Ринотмет?[17]
Род зашел уже слишком далеко. Наверное, я тоже.
– Мальчики, мальчики, – вовремя прервала нас Линн и пригрозила нам пальцем. – Ну что мне с вами делать?
– В следующий раз обсудим, – сказал я.
– Обязательно.
Род так и сиял от удовольствия. Очевидно, он обожал такие перепалки. Я же решил, что мне стоит освежить в памяти историю Византийской империи. Как я уже говорил, главное в нашем деле – личное общение, а если ради него нужно добавить в свой график пару ночных уроков истории, то так тому и быть.
– Что ж, – сказал я, поднимаясь на ноги, – Бонн уже заждался. Не будем их томить. Который там сейчас час?
– Четыре сорок два, – подсказал Род, даже не дав мне закончить. Часов нигде не было видно. – Пополудни, – добавил Род, на случай если я совсем тупой.
На полпути к двери я вспомнил о вежливости.
– Спасибо за книгу, – сказал я, подняв свой учебник по «Подземельям и драконам».
– И за колокольчик, – добавила Линн и встряхнула его.
– Не за что, – небрежно бросил Род как филантроп, которого благодарят за помощь бедным.
Почти дойдя до машины, я вспомнил о матери Рода.
– Ты уже поговорил с мамой? Передал ей мои слова? Сказал, что она может в любое время звонить нам с Линн?
– Да.
– Все в порядке?
– Все хорошо.
– Тогда до скорого.
На этот раз поливавший лужайку сосед даже не оторвал глаз от своего шланга.
– Чуть не сорвался, Наварро? – спросила Линн, когда мы отъехали.
– Это было спланировано, агент Тремейн.
– С какой целью?
– С целью вывести Рамси из зоны комфорта.
– Кстати, откуда ты знаешь об этой Феодоре?
– Юстиниан I был великим разведчиком. Именно он тайком послал двух монахов в Китай, чтобы разузнать секрет производства шелка. Они вернулись с шелкопрядами и семенами белой шелковицы, спрятанными в посохи, и таким образом навсегда переместили производство шелка из Китая в Византийскую империю и ослабили китайский торговый баланс.
– А это-то тебе откуда известно?
– Я тоже люблю книги, прямо как Род.
Если забыть о моей вспышке, я был доволен утренней встречей. Перехватив инициативу, мы смогли сделать из дерьмово начавшегося дня настоящую конфетку. Я еще не знал, что в офисе нас ждала целая коробка шоколадных конфет.
Когда мы вошли, Корнер едва держал себя в руках.
– Быстро в мой кабинет, – взволнованно сказал он, схватил нас обоих за локти, втолкнул в дверь и чуть не силой усадил в два кресла. – Взгляните на это, – он схватил по листу для каждого из нас и сунул их нам в руки. – Пришло двадцать минут назад.
– Вот черт! – только и смог выдохнуть я, читая документ.
Линн выразилась чуть мягче:
– Проклятье!
– Должен признать, Джо, – сказал Корнер, который называл меня по имени не чаще, чем я его, – ты с самого начала был прав. Это все меняет.
В самом деле.
Сообщение пришло из штаб-квартиры ФБР, причем копии были отправлены нашему атташе по правовым вопросам в Бонне и, само собой, в Вашингтонское региональное отделение. Лаборатория ФБР изучила записку, которую дал мне Рамси. Согласно результатам экспертизы, бумага была «аналогична используемой восточноевропейскими разведывательными службами» и представляла собой «водорастворимую бумагу, мгновенно растворяющуюся при контакте с водой или слюной». Такая бумага была полезна, к примеру, шпионам, которые хотели быстро избавиться от информации, смыв документ в унитаз или засунув его в рот. Не совсем то же самое, что бумага для фокусов, историю о которой Рамси явно сочинил на ходу.
Но дальше – больше. Написанный на бумаге номер принадлежал венгерской разведке в Будапеште. Такой номер есть в любой шпионской сети. Когда звонишь по нему, кто-нибудь отвечает: «Алло». После этого ты произносишь зашифрованное сообщение. К примеру, фраза «Это аптека?» может означать, что операция сорвалась или что кто-то из агентов скомпрометирован. Такие номера распространены в шпионском деле, но зачем один из них Роду Рамси? Зачем Клайд Конрад дал ему эту записку – если, конечно, Род не врал?
17
Юстиниан II (669–711), последний император династии Ираклидов, получил прозвище Ринотмет (Безносый), после того как полководец Леонтий сверг его, отрезал ему ноздри и язык и отправил в ссылку.