Страница 20 из 27
Из сновидения, почти вернувшего ей душевное равновесие, ее вывело мягкое прикосновение. Эдера открыла глаза и с ужасом обнаружила, что бесцеремонно прикорнула на плече лорда Ардена. Она резко выпрямилась. Опекун поправил плащ, примятый ее головой, и сказал:
– Извини, что помешал выспаться. Я хотел предложить тебе полюбоваться городскими стенами. Скоро мы проедем мимо юго-западных ворот столицы.
Эдера высунулась в окошко. Холм, по которому они проезжали, был как-то по-особенному гол и безрадостен. Ничего иного она и не ждала.
– Мы не будем заезжать?
– Нет. Тебе хотелось бы заехать?
Эдера пожала плечами.
– Как будет угодно милорду.
Конечно, любопытно взглянуть на загадочный город, о котором так проникновенно судачили столичные воспитанницы вроде Лаэтаны и Одилии. Но угрюмый пейзаж со скудной растительностью не обещал ничего более зрелищного, чем ярмарка в Ларгусе. После ларгийских и атрейских долин север королевства выглядел убогим.
Лорд Арден наклонился к ней ближе.
– Что-что? Я ослышался или ты действительно согласилась со мной с первого раза? Неважно себя чувствуешь?
– Отвратительно. Эти места нагоняют тоску.
– Не согласен с тобой. Потерпи. Ты еще познакомишься с ними поближе и оценишь их прелесть.
Обещание опекуна сильно смахивало на угрозу. Чем дальше, тем сильнее хмурилось небо, тем более тусклым становилось солнце, более блеклой – трава. Миновав городскую стену, они проехали дюжину миль. Дорога стала топкой. Один раз возница нечаянно вильнул слишком близко к обочине. Колесо соскользнуло и забуксовало. Им пришлось выйти из кареты. Дорогу окружали настоящие плантации осоки. Громко квакали лягушки, издали доносились противные визги каких-то богомерзких тварей… У Эдеры окончательно пропало желание «знакомиться поближе» с болотом и его обитателями…
Ее уважение к опекуну немного выросло, когда он наравне с возницей вытаскивал увязшее колесо. У Эдеры чесались руки присоединиться к ним. О ее физической силе в монастыре ходили легенды. Когда ей исполнилось девять лет, на их поток приняли воспитанниц-аристократок. Появление благородных воспитанниц неотвратимо и болезненно ломало иерархию среди девочек, несмотря на все потуги монастырского рукодства. В борьбе за влияние семь аристократок объединились против прежнего лидера – Эдеры. Они напали на нее ночью, вцепились в волосы, в руки, ноги и бока. Проснувшись, она разбросала их по углам одним движением. А недавно, во время очередного похода по окрестностям монастыря, нокаутировала подвыпившего батрака. Парень, что привязался к ней по пьяни, весил центнер и еще пуд. Эдера удивилась: она даже не ударила его в полную силу. Рассчитывала просто оттолкнуть, а он вырубился.
Эдера глядела на соблазнительно застрявшее колесо. Ее остановил страх перед неизбежными насмешками лорда Ардена: «Эта хорошенькая головка вполне способна научить взрослых мужчин вытаскивать повозку из болота!» А еще врожденная осторожность подсказывала ей не выдавать преждевременно свою физическую силу. Не стоит лорду Ардену знать, что ее не так-то просто «сгрести в охапку и скрутить по рукам и ногам». Да они с возницей и сами неплохо справлялись. Очень скоро повозка покатилась дальше по узкой и опасной дороге.
– Не скажет ли милорд, как долго еще ехать до озера Глисса? – елейно вопросила Эдера, когда ей стало невмоготу созерцать безрадостные пейзажи. Деревья все-таки соизволили появиться, но какие деревья! Вряд ли хоть в одном обитал Древесный Дух. Их кроны были бледными и худосочными. А может, они так выглядели из-за туманного налета. Туман здесь властвовал повсюду. Эдере казалось, что туман поглотил ее, добрался до сердца и обволок его вязкой пеленой.
– Мы уже четыре мили едем по озеру Глисса.
Эдера откинулась на спинку сиденья и зашлась безудержным хохотом. Разумеется, чем еще могли оказаться эти поганые болота, как не ее будущим домом! Лорд Арден заинтересованно наблюдал за ее истерикой.
– Из окна уже можно увидеть мой замок, – продолжил он, когда Эдера отхохоталась.
Вытирая слезы, она выглянула из окна. Они выехали на просторную пустошь. Никакого замка она сначала не разглядела. А потом поняла.
«Замок» состоял из одной-единственной башни. Невысокая и узкая, в форме усеченного конуса, издали она легко сходила за одинокое, очень мрачное дерево. Поверхность башни была матовой и такой гладкой, будто ее не возводили снизу доверху, а вытесали из монолита, окатили сверху водой на морозе, и на ней застыла корка темного льда, такого прочного, что иной камень мог позавидовать. Узкие отверстия напоминали скорее бойницы, чем жилые окна. Подножие башни обволакивала пелена тумана. Такой густой туман Эдера видела впервые. Казалось, его можно кромсать ножом и черпать ложкой. Высотой пелена превосходила человеческий рост. Но когда повозка погрузилась в нее, Эдера с удивлением отметила, что прекрасно видит в тумане. Лишь контуры чуть-чуть размылись и краски поблекли.
Перед входной дверью, низкой и узкой, как сама башня, Эдера различила две фигуры – мужскую и женскую. Однако, штат прислуги лорда Ардена был гораздо скромнее ее собственного!
Опекун вышел из кареты, помог Эдере выйти и повернулся к вознице. Тот спешился с козел и теребил шапку в руках.
– Как ты предпочитаешь получить жалование – всю наличность здесь, от меня, или по моей расписке у мэтра Абаля?
Парень замялся. Он разрывался между жадностью и осторожностью. Хотелось, ох как хотелось ощутить заветные кругляшки в кармане, все сразу! Но не хотелось отдавать их разбойникам.
Лорд Арден нетерпеливо постановил:
– Я выдам тебе половину заработка немедленно. Этого хватит на дорогу, и ты сможешь покутить в столице. Другую половину управитель выдаст твоей семье. Глисс, чернила и бумагу!
Мужская фигура отделилась от башенной двери, приблизилась и оказалась низким сутулым человечком. У него были длинные руки гориллы, короткие кривые ножки, жидкие неопрятные волосы мышиного цвета, белесые брови и блеклые, почти бесцветные глаза. Кожа имела нездоровый сероватый оттенок. Возраст Эдера не смогла угадать: слуге можно было дать как шестнадцать, так и шестьдесят Он походил на гомункулуса, а не на живого человека. На животе висела необъятная сума. Глисс извлек оттуда перо и свернутый вчетверо лист бумаги, подал хозяину, повернулся спиной и нагнулся. Лорд Арден нацарапал записку на его спине и протянул вознице вместе с мешочком монет.
– Ты свободен, друг мой.
Парень откланялся и с заметным облегчением вскочил на козлы. Рессоры приглушенно заскрежетали, стука копыт и вовсе не было слышно.
– Теперь добро пожаловать, Эдера! Я бесовски соскучился по своему жилищу!
Эдера уныло поплелась за повеселевшим опекуном, разглядывая «женский контингент» прислуги. Коренастая и такая же неряшливая, как Глисс: рукава и подол местами серые, местами желтые, в жирных разводах; фиолетовый фартук затертый и потрепанный. Возраст ее также не поддавался определению. Из-под фиолетового чепца выбивались короткие пряди, неестественно светлые. То ли выгорели – хотя как им выгореть в таком тумане? – то ли как-то странно поседели, то ли окислились каким-то химикатом. Кожа потемнела и загрубела. Глаза – мертвые, бездушные; губы – сухие, бурые. Глисс напоминал гомункула, а эта женщина – рептилию.
Они шагнули через порог и очутились в узком коридоре. По бокам, друг напротив друга, располагались две двери. В конце коридора, ровно напротив входа, начиналась винтовая лестница и уходила под потолок. Потолок был смазан синей осветительной мазью. Серена, окажись она здесь, сразу признала бы этот свет. Такой мазью покрывали потолки тюремных камер. Эдере пока не довелось узнать об этом…
– Первый этаж, – прокомментировал лорд Арден. – Это, – он указал на дверь слева, – проход в кухню и кладовую. Это, – дверь справа, – конюшня, на случай если нас решат навестить гости.
По двусмысленной усмешке опекуна Эдера поняла, что за все время, пока сия башня бременит землю-матушку, гости здесь не объявлялись.