Долгая полночь

То, что поведала Дердаэль, оказалось совершенно далёким и от слащавой баллады Жана, и от истории, которую рассказал Луи.

Жанна знала, что историю предков часто приукрашивают, превращая далеко не идеального человека в светлый образ. Но она никогда не думала, что можно изменить всё настолько. Ланс д’Олерон, бандит, клятвопреступник, отдавший сына демону, стал благородным честным рыцарем, и никто об этом не знает – никто, кроме неё.

И ведь Дердаэль не просто так рассказала всё Жанне. Лишь сейчас колдунья поняла, зачем – и как нужно этой историей воспользоваться. Теперь она знала, как следует завершить месть.

Может быть, не стоит? – спросила она себя. И тут же помотала головой, прогоняя эту мысль. Через несколько дней её ждёт казнь. Слова Жана о честном суде – такая же ложь, как и его сказка о благородном предке. Казнь будет, и Жанна отнюдь не желала умирать так просто.

– Ты ходила за Грань, – услышала она полный злости голос. Открыла глаза – и не успела даже отвернуть голову, когда Жан ударил её по лицу. – Зачем, Изгоняющая? Что ты там хотела увидеть?

– Поди к чёрту, – буркнула Жанна. Солнечный рыцарь снова ударил её. – Что, думаешь, с моей смертью проклятье спадёт? Как бы не так!

Удар.

– Ты только и можешь, что бить связанную женщину, – Жанна сплюнула кровь.

– Я не поднимал руки на женщину, – спокойно сказал Жан. – Я бил нелюдь. Говори. Зачем ты ходила в мир духов?

– Я ведь уже сказала, – Жанна прикрыла глаза. Внутри будто сжалось всё, ожидая нового удара. – Поди к чёрту.

Жан поднялся и глубоко вздохнул. Колдунья услышала, как он пнул какую-то шишку, и та запрыгала по земле.

– Оставайся здесь, Берт, и следи за этой гадюкой, – проговорил он. – А я пройдусь вокруг. Кто знает, что она успела здесь отравить.

– Сделаю, – сказал Берт.

Он дождался, пока шаги Солнечного рыцаря затихнут далеко в лесу и сел рядом, задумчиво глядя на связанную колдунью. В отсутствие Жана он не считал нужным носить маску дурачка, и прежнее глупое выражение исчезло, сменившись серьёзностью.

– Плохи твои дела, фея, – сказал он.

– Если ты мне поможешь, они станут лучше, – буркнула в ответ Жанна.

– Признаться, я и подумать не мог, что слова могут творить с людьми такое. Ты опасна, и я удивлён, почему Филипп Валуа до сих пор не избавился от тебя.

– Он пытался, да только безуспешно, как видишь.

– Это и к лучшему, ведь иначе я бы не узнал нечто очень важное для меня. Моя попытка выторговать у короля милость за дар Изгоняющей провалилась, – он тяжело вздохнул. – Но и ладно. Я не подниму меч против Солнечного рыцаря – в конце концов, во мне ещё остались какие-то крохи чести. Я просто уйду.

– Освободи меня. И... И прости за то, что я кричала тогда Жану.

– Думаешь, получится убить его в поединке? – в руках сэра Ламберта мелькнул нож. – Сомневаюсь.

– Я буду сражаться с Солнечным рыцарем так, как он не привык.

Верёвки опали, и Берт выпрямился. Несколько долгих мгновений он изучал её лицо, а потом повернулся и сказал:

– Я запомнил твои слова, милая фея. Ты ведь действительно очень мила, госпожа Мируа, и похожа на рыжую корриган – говорят, духи любят таких. Удачи тебе... в том, что задумала.

Жанна молчала.

– А мой путь лежит в Англию, – он вспрыгнул на коня и взялся за поводья. – Прощай, Жанна.

– Прощай и ты, сэр Ламберт Клиффорд, – тихо ответила она.

Конь вздрогнул, когда Берт ударил его по бокам, и зашагал прочь. Некоторое время Жанна ещё видела удаляющуюся спину рыцаря, а потом деревья поглотили всё.

Затем колдунья выбрала нож поострее и попробовала пальцем лезвие. Ей предстояло много работы.

Тяжёлые шаги Жана она услышала издалека. Рыцарь шёл, не скрываясь, да и не от кого ему было скрываться. Хрустели под ногами сухие ветки, шуршали опавшие листья. И всё это в один миг замерло, утихло, когда он увидел стоящую посреди полянки Жанну.

Тихо прошелестел меч и сверкнул на солнце.

– Что же ты стоишь? – с издёвкой спросила колдунья. – Ах да. Ты же не можешь убить меня, пока я безоружна. Ну? Сунь мне в руки нож. И не томи. Мне уже надоело ждать.

Рыцарь покачал головой. Нож валялся на земле меж ним и Жанной, но он и не подумал его брать.

– Я не убийца, – сказал Жан. – Я – не ты.

– Но это ты убивал безоружных, вопреки договору. Что с того, если меч опускал палач, а не судья? Палач – всего лишь инструмент.

– Довольно! Где Берт?

– Мёртв, – пропела Жанна. Ей доставляло настоящее удовольствие лгать в глаза Солнечному рыцарю, заставлять его думать так, как хотелось бы ей. Впрочем, она ведь даже не сказала неправды. Берт умер, а уехал отсюда сэр Ламберт Клиффорд, бывший палач короля Эдуарда Английского. – Он умер, и всё благодаря тебе.

Изуродованное лицо Солнечного рыцаря потемнело. Жанна видела, как побелели его пальцы, сжимающие рукоять меча. Но нет, её дела ещё не закончены.

Она медленно пошла вокруг начертанной на земле фигуры, глядя на своего врага. Жан остался на месте, лишь повернул голову. Глаза его горели ненавистью.

– С каждым часом ты творишь всё больше мерзостей, – проговорил он, с трудом выталкивая слова.

– Это ещё не самая страшная мерзость, милый мой Жан! Смотри и слушай внимательно!

Жанна раскрыла ладонь, и в центр фигуры упала россыпь алых капель. Жан тут же вскинул клинок, но никто не стал прыгать на него из вырезанных линий, а вместо этого узор поднялся, слипся вместе и распахнул черно-белые крылья, выпуская в мир корвуса.

– Я хочу, – сказала Жанна, – чтобы ты рассказал одну историю. Ты знаешь, какую, слуга Гавриила. Ту, что мне поведала Дердаэль.

– Плата? – каркнул ворон.

– О-о, этот секрет я берегла специально! – Жанна улыбнулась. Краем глаза она заметила, как стоит у края круга Солнечный рыцарь, как исказилось его изуродованное лицо и следят за корвусом глаза, всё такие же синие, как и прежде. – Слушай же. Не так давно я изгнала духа из тела мессира Луи д’Олерона. И когда попыталась выехать обратно, меня остановили. Англичане. Наивно я думала, что спасённый мною рыцарь поможет мне – нет, он принял сторону врага. Тогда я попыталась уехать сама. Луи преградил мне путь, поднял меч и хотел пленить меня. И умер. Ты слышишь меня, Солнечный рыцарь? Он умер, потому что был неблагодарным дураком. Умер от лап моего духа-хранителя, которому я не отдавала приказа, который всё сделал сам. Моей вины нет в смерти твоего брата. Ты ведь хотел справедливости? Вот она! На твоём лице!

Жан остолбенел. Корвусы не принимают ложь, это он знал с детства. Не мог не знать. И та история, что рассказала только что Жанна, была правдивой от начала до конца.

Плюхнулся на землю его меч, выпавший из ослабевших пальцев. Жан тихо застонал, прижимая ладони к ушам. Но Жанна ещё не закончила – теперь заговорил ворон.

– Слушайте, мессир Жан д’Олерон, – сказал он. – Когда-то давно жил на свете человек по имени Ланс...

И Жан слушал, не в силах сопротивляться голосу из-за той стороны, что звенел в голове. Когда корвус дошёл до середины рассказа, рыцарь снова застонал и попытался закрыть уши, но голос продолжал звучать. Ворон спокойно говорил о преступлениях Ланса, о том, почему он отправился в поместье старого графа д’Олерон и кем оказалась его будущая жена. Жан слушал и медленно шёл к Жанне, а каждый шаг давался ему с таким трудом, словно он вытаскивал ноги из вязкого песка.

– Ненавижу тебя, – прошептал он, глядя в лицо Жанне.

Корвус закончил рассказ, и в тот же миг жилистые руки Жана сомкнулись на шее колдуньи.

– Ненавижу тебя, – снова сказал он.

Жанна ощутила, как ноги её отрываются от земли.

Стальное кольцо сжалось сильнее, и девушка забилась в руках Солнечного рыцаря, отчаянно пытаясь вдохнуть. Жан смотрел на неё пустым взглядом, лишь пальцы сдавливали всё крепче, а потом хрустнули позвонки, и Жанна безвольной куклой повалилась к его ногам.

Солнечный рыцарь опустил руки. А потом понял, что совершил – и закричал, падая рядом с колдуньей.