Страница 79 из 105
Ноябрь — плохое время для заблудившихся путников. Мир захвачен в плен серым цветом, ледяной ветер продувает все щели временного убежища, не защищенного магией настоящего дома. Пустеют улицы, редкие прохожие спешат спастись от мелкой нудной мороси под крышами. Шляпы, вуали, накидки, плащи прячут лица и фигуры, в ранних сумерках легко может почудится — по походке, по выбившейся пряди волос, показавшемуся знакомым голосу — это кто-то до боли в груди родной. Человек остановится на твой окрик, обернется. Из-под длиннополой шляпы блеснет неприветливый, настороженный взгляд — чужак на родной улице! Люди не любят чужаков, не стоит привлекать к себе излишнее внимание. Закутайся по самые глаза, гляди только под ноги, чтобы не ухнуть по щиколотку в зловонную лужу. Ты ведь прекрасно знаешь, что некого тебе здесь искать по сторонам. Но снова охотно обманываешься:
— Эй! Погодите! — кричишь неосторожно и отчаянно, ради мгновений жгуче-счастливой надежды. Ради тягучей боли разочарования.
Потом приходит еще более холодная ночь. На серую акварель неба наползает гигантский черный спрут, опутывает горизонт щупальцами-облаками. Не сбежать, не спастись, лишь спрятаться за плотно закрытыми ставнями, накрепко запертыми дверями, зажечь десяток свеч, расшевелить потухающих камин. Жадно набрызгать в палитру всех красок, бросить небрежно, наотмашь через весь девственно-чистый холст неаккуратный широкий мазок — и надолго утонуть в нем взглядом. Никогда еще она так не наслаждалась цветом. Никогда еще не была так внимательна к едва уловимой разности оттенков.
Почему инквизиция не охотится на художников? Их мастерские похожи на логово колдуна. Не в каждой аптеке сыщется столько разноцветных банок, колб, флаконов и пипеток. Не каждому аптекарю под силу смешивать столь сложные, многосоставные зелья, да еще на глазок, без рецептов, не всегда даже зная зараннее, в мучительном поиске — что именно нужно. Перетираются в порошки волшебные кристаллы, ползут по маленькой комнате едкие запахи, магия рождается медленно... А, может быть, просто они, большинство людей, и не подозревают о силе цвета? Может, для них это только сигнальный знак? Красный — сьедобное яблоко, зеленый — неспелое, черный — просто темнота...
Даже работается лучше ночью. По закрытым ставням стучит дождь. Настенные часы давно отбили полночь, узорчатая стрелка медленно ползет к трем — к экватору ночи. Изголодавшиеся в серости глаза наконец вдоволь наелись яркости, руки стали теплыми, а душа перестала бояться. Пора...
Аделаида сдергивает с мольберта в центре мастерской накидку.
***