Трезвые призраки

Старушка приветливо помахала им рукой, они ответили Розе тем же. Павел крепко вцепился пальцами мощных рук в край стола и простонал:

– Скажи им, бабуля, чтобы они убирались отсюда прочь! У меня не то, что бы от страха, но по какой-то причине отказывают ноги.

– Я не подумаю прогонять Майю Георгиевну и Дмитрия Аркадьевича. Надо же мне с кем-то общаться. Пусть даже они у нас живут. Квартира просторная. Места хватит всем.

Привидения в ответ радостно закивали головами.

Очень медленно и осторожно Паша сполз на пол и на четвереньках побежал из комнаты прочь. Примерно так же скачут ещё не объезженные североамериканские мустанги. Но его можно понять. Ведь к чему-то необычному и не совсем понятному сходу не привыкнешь. Требуется время.

Роза Алексеевна допила вино в фужере и стала неторопливо и обстоятельно рассказывать о своей жизни, местами содержательной, но порой и непутёвой. Впрочем, как у всех нормальных людей.

Они слушали внимательно и кивали головами. При этом не знали, каким образом спросить у своей давней подруги, что им делать и как выбраться из дикой и непонятной ситуации.

Но, в принципе, ничем приветливая старушка им помочь не могла бы. С удовольствием бы это сделала, но ведь не знала, как. Не то, что бы данная тайна покрыта мраком, но зачастую не находит более или менее разумных объяснений даже со стороны академиков и членов-корреспондентов РАН. Ибо в темноте полной и невежестве прозябает человечество, но не ведает об этом. Да и ничего оно и не желает знать… Может, и не дано.

Видимо, набравшись смелости или вспомнив о недопитом вине, относительно твёрдой походкой к столу вернулся и Паша. При этом, не поднимая головы, тихо поинтересовался:

– Они ещё здесь?

– А где ж им ещё быть, Пашенька? – Томно сказала старушка. – Они ведь, считай, у себя дома. Мы неразлучны были в молодости.

– Если неразлучны, тогда ладно, – он снова налил себе вина.– Когда неразлучны, как стайка австралийских попугаев, просто… замечательно.

– Ну, и, слава богу. Видишь, какие они милые, Павлик.

– Я, как-то, этого не заметил.

– А ты присмотрись внимательней!

– Не буду,– промычал внук.– У меня нормальное сердцебиение, но пока… Они безобразно машут своими… расплывчатыми руками и широко раскрывают рты. Разве такое нормально, бабуля?

Павел закусил губы и отвернулся в сторону.

Бабушка нежно погладила внука по голове и сказала:

– Глупышка. Здесь с их стороны нет никакой агрессии. Они просто интересуются, как им вернуться в нашу жизнь. Я не знаю ответа на вопрос. Но буду пытаться, как-то, помочь своим друзьям.

– Ну, и товарищи, у тебя, бабуля. Ты даже въехать не можешь, что они – фантомы! С каким удовольствием ты ловишь глюки, и я тоже… вписался в тему.

– Кстати, Павлуша, «глюк» в переводе с немецкого языка означает «счастье».

– Но мы-то, бабуля, как бы, даже и не немцы.

Роза Алексеевна подняла голову вверх и обратилась к привидениям:

– Друзья мои, вы похоронены на совершенно новом кладбище. Но вы помните, где это находится. Мы в молодости туда всей компанией на рыбалку ездили. Там ещё стоит и у дороги силосная башня. Но, может быть, это даже и парашютная вышка. Слетайте туда! А потом, что-нибудь будем придумывать… вместе. Во всяком случае, если вы, дорогие мои, не воскреснете, то успокоитесь.

Привидения кивнули головами и вылетели из квартиры, легко пройдя сквозь стены.

Они помнили, что их самая близкая подруга и в юности была добросердечным и отзывчивым человеком. Может быть, по этой причине она не стала даже депутатом окружного совета.

Старушка Химова, а в девичестве Сбитнева, многое успела рассказать новорождённым привидениям, Майе и Дмитрию о своей жизни. Ничего особенного. Трафаретно, понятно… Всё время работала преподавателем русского языка и литературы в средней школе.

Павлик вылил остатки вина в свой фужер. Выпил и вопросительно посмотрел на бабушку. Она указала рукой на платяной шкаф.

Лицо внука зацвело от нахлынувшей радости. Там было что-то ещё… спиртное.

Если в одной из своих предыдущих жизней вам приходилось быть привидением, то вы, наверняка, подсознательно представляете, с какой стремительной скоростью передвигаются призраки и фантомы. Но если нет, то уж поверьте, что это так. Она превышает скорость света и приближается к скорости мысли.

Конечно же, имеется в виду настоящая, человеческая мысль, а не сгусток неумеренного бреда, позаимствованного из социальных сетей и ставшего серией фантастических романов, написанных подавляющим числом авторов в бессознательном состоянии. Впрочем, там, всего-навсего, один беллетрист под общим псевдонимом – Липа. Похоже на название всем известного дерева, и только. Смысл в данном слове заключается совсем иной. Да и такая «фамилия», вполне подходит для мужчин и женщин и даже для граждан, ставших представителями смодифицированных полов и унифицированных понятий о реальной действительности.

Но это дело десятое. Если сказать коротко, то через пару секунд Дмитрий и Майя оказались у собственных могил.

Тяжко вздыхая, они присели на скамеечку перед собственными довольно скромными, но бетонными памятниками, покрытыми пластмассовыми пластинами под серый «гранит». Правильно. Фамилия у обоих одна – Роголевы. Значит, они муж и жена.

Майя нежно прильнула к нему и сказала:

– Какие же мы с тобой старые на этих керамических фотографиях!

– Майя, я, вообще, не уверен в том, что на фото мы с тобой. Когда-то ведь эта чертовщина закончится.

– Хочется верить, Дима. Как же и когда такое произойдёт?

– Но не может же дикий и жуткий кошмар длиться вечно!

Он осмотрелся вокруг и обратил внимание на то, что здесь, на кладбище, они не одни. Привидений тут было предостаточно, самых разных. Заняты своими делами, если их схоластичные полёты можно назвать полезным занятием.

Но только один из фантомов обратил внимание на Дмитрия и Майю. Он не очень решительно подлетел к ним и, поклонившись, представился:

– Василий Игнатьевич Поронов. Если по-земному выражаться, то умер в прошлом году в возрасте пятидесяти лет. Не пил, не курил, плотник шестого разряда. Моё тело лежит почти рядом с вашими.

– Ничего в могилах нашего… не лежит,– возразил Дмитрий.– Нас там нет!

– Это верно, – согласился с его словами Поронов. – Там только оболочка. Все мы сейчас обитаем в самых разных мирах. А здесь только сгусток энергии, часть общей информации. Извините, а вы сейчас в какой обители находитесь?

– Мы всё ещё там, вернее, здесь, в земном мире, – пояснила Майя, – пошли за вином, и вот… стали привидениями. Превратились в них.

– Никто ни во что и никогда не превращается, – возразил Василий Игнатьевич, присев рядом с Дмитрием.– А то, что вы называете привидением, всегда существует. Это лишь часть сути всего живого и условно не живого, любого предмета и явления.

– Может быть, вы, Василий Игнатьевич, подскажете, как нам вернуться к нормальной земной жизни? – Поинтересовался Дмитрий. – А то мы не знаем, кто мы тут и что, вообще, произошло.

– Так вы просто мытари, те самые, кто застрял между мирами,– почесал затылок Поронов. – С вами дело сложнее. Вы не определились. Получается, что никто вас и нигде не ждёт, да и никто не терял. Вот так-то, Дима и Майя.

– Откуда вы знаете наши имена, – удивилась Майя.– Или мы с вами раньше где-то встречались?

– Обычная мирозданческая телепатия, – пояснил Поронов.– Но мне, как бы, пора просыпаться в своём новом мире. Если задержусь, тоже стану мытарем, как и вы. А мне такое не нужно. Обожаю опредёленность.

– А как же мы? – Сказала Майя.– Что будет с нами?

– Ничего страшного не произойдёт, – успокоил их Василий Игнатьевич,– так вот и будете летать. Может, тысячу лет. Пищи вам не надо. Не тепло и не холодно. Здесь, между обителями, всё просто. А в других мирах всё почти, как на Земле. Некоторые так и хотят обмануть ближнего своего и ограбить. Но мы, порядочные существа, держимся вместе и не даём себя в обиду.