Страница 32 из 34
Встречались грубое сукно из Киликии – шлак[855] и индийская красная набивная ткань из хлопка – киндяк [856]. Пользовались спросом персидская хлопчатая ткань – бязь[857] и индийская хлопчатобумажная материя – бомбасин[858]. Проявлялся интерес к бумазее, ворсистой хлопковой ткани из Малой Азии[859], и некоторым иным сортам левантийского текстиля.
Порой через Кафу везли готовую одежду, какие-нибудь платья левантийского производства. В частности, назывались епанча, накидки с капюшоном, которые шились в Бурсе[860], и турецкий терлик, узкий кафтан с талией и короткими рукавами[861]. Упоминались анатолийские портища, штаны, и йездские ширинки, платки, и многое другое[862].
Если говорить о последующей дистрибуции восточного текстиля из Кафы, то придется констатировать явный приоритет Севера. Лишь ковровые изделия, как свидетельствует комплекс нотариальных актов конца XIII в., отправлялись в Южном направлении, в Перу на Босфоре и египетскую Александрию. Шелковые, шитые золотом материи, бокаран и подобные ему шерстяные полотна отправлялись в Тану, Копу и другие пункты Газарии[863].
Довольно интенсивно левантийские ткани вывозились из Кафы в направлении Польско-Литовского королевства и Московского княжества[864].
Нельзя не заметить, что какая-то часть восточных материй отправлялась из Кафы в восточные же города – Синоп, Симиссо, Самастро и другие[865]. Это объясняется тем, что изысканные камка и бархат были лучшим средством вознаграждения заслуг перед кафской коммуной и выражения союзнической верности перед правителями тех или иных заморских городов.
2. 3. Специи
Наиболее представительную по ассортименту группу левантийских товаров составляли специи. По свидетельству Джорджо Кьярини середины XV в.[866], в Кафе продавались «все специи гроссо, такие, как перец, корица и похожие на них товары, измерявшиеся в кантариях (47,65 килограмм)», а также «все специи минуто, измерявшиеся в малых либрах (317 грамм)». Этими двумя типами специй, различавшимися, как можно видеть, весовым стандартом и, соответственно, способом упаковки в больших или малых объемах, объединялись несколько сотен названий различных пряностей, благовоний, красителей, лаков, мазей, духов и тому подобных товаров.
Вопреки систематизирующему мышлению современности к специям же в XIII–XV вв. относились металлы, квасцы, бумага[867]. Согласно Пеголотти, специями считались некоторые продукты черноморско-азовского и прикаспийского регионов, как, например: соль, рыбий клей, икра; к ним же флорентийский эрудит склонен был причислять богатства еще более отдаленных северных областей, а именно: воск, мед и кость[868].
То есть «специями» в средневековой коммерческой практике именовались не только левантийские пряности, но и редкие продукты вообще, в том числе северного происхождения. По универсалистским представлениям средневековья, специи обладали общими восстановительными для здоровья человека свойствами. Ирония Фернана Броделя по поводу одинаковой пригодности заморских специй для «изгнания ветров» и «благоприятствия зачатию» не совсем удачна[869] и только подчеркивает эту особенность средневекового менталитета.
Я бы осмелился добавить к этому перечню северную пушнину, которая входила в круг интересов все тех же торговцев специями. Достаточно вспомнить род Медичи, тех самых «врачей», которые начинали свое восхождение с цеха аптекарей, с деятельности в качестве специариев, и которые имели особых экспертов по закупке мехов на Севере, в Москве и Скандинавии[870]. Совмещение аптекарской и коммерческой деятельности в отношении пушнины не были противоестественными для того времени: все меха были отличным средством от ревматизма, подагры, водянки и других болезней[871].
Кроме того, нельзя не заметить, что порой меха поступали в порты Черноморья с теми же восточными караванами. Здесь я имею в виду так называемую «ургенчскую белку», известную по итальянским торговым книгам и частноправовым актам[872]. Ее обозначение осталось без комментариев специалистов[873]. На мой взгляд, это была сибирская белка, оказавшаяся в результате «вертикального обмена» в караван-сараях Ургенча; а уже оттуда она привозилась по «Великому шелковому пути» в Кафу. Наконец, анализ состава грузов, доставлявшихся галерами Черного моря в Италию показывает, что наряду со специями почти всегда находились меха и другие продукты Севера[874].
Рис. 6. Торговец специями. Миниатюра из манускрипта, кон. XVe., Нюрнбергская городская библиотека.
Все выше сказанное заставляет несколько иначе воспринимать торговлю специями, чем это казалось прежде. Необходимо учитывать неизбежное расширение товарной структуры левантийского импорта под воздействием обмена Север – Юг.
Если же говорить о специях в узком смысле слова, то, в первую очередь, нужно назвать перец, чаще всего фигурировавший в документах. Его исключительное значение определялось отнюдь не гастрономическими качествами как приправы, но особыми свойствами, предотвращающими гниение продуктов: вплоть до изобретения технологии пастеризации перец оставался едва ли не единственным консервирующим средством. Кроме того, перец почитался действенным целительным снадобьем, помогающим от болезней органов дыхания, мокротного кашля, головных болей и других расстройств[875].
«Торговые практики» и нарративные источники[876] различали перец белый и черный, длинный и круглый. Перец культивировался в индийских областях Гуджарат, Малабар и на острове Ява. Собирали его в мае – июне. В Кафу перец попадал либо по трансанатолийским торговым путям, либо через Кашгарский перевал и Центральную Азию.
Первое упоминание груза перца в Кафе встречается в нотариальном акте 1284 г.; доставлен он был из Тебриза[877]. О перце говорится в нотариальных записях Николо де Беллиньяно 1381 г.[878] В бухгалтерских регистрах
Джакомо Бадоэра 1438 г. значилось 4 понди (360 килограмм) перца, привезенного из Кафы в Константинополь и предназначенного для последующей отправки в Венецию[879].
Перец нередко заменял деньги, выступал денежным эквивалентом в обмене. Известно, что перцем рассчитывались итальянские предприниматели, посредничавшие между Кафой и городами Польско-Литовского королевства. Так, было, в частности, при аренде генуэзцами Кафы перемышльских и дрогобычских соляных промыслов, при откупе торговых налогов во Львове и Гродно[880].
855
Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. – М.: Прогресс, 1986. – Т.Н. – С.232; Карпова И.А. Толково-исторический словарь русского языка: ткани. – М.: Флинта; Наука, 2011. – С. 104: «Килик… Грубая ткань из козьей шерсти».
856
Никитин, Афанасий. Хожение за три моря / Изд. подгот. Я.С. Лурье и Л.С. Семенов. – Л.: Наука, 1986. – С.11, 25; Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. – М.: Прогресс, 1986. – Т.Н. – С.234.
857
Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. – М.: Прогресс, 1986. – T.I. – С.261.
858
Polo, Marco. Il Millione / A cura di M. Malvano. – Torino: G. Einaudi, 1982. – §CLXXXV, CXCIII.
859
Памятники дипломатических сношений Московского государства с Польско-Литовским государством (1487–1533) / Изд. подгот. Г. Ф. Карпов // СИРИО. – С.-Пб., 1882. —T. XXXV. – С. 10–31.
860
Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. – М.: Прогресс, 1986. – T. II. – С. 20.
861
Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. – М.: Прогресс, 1987. – T. IV. – С. 48.
862
Памятники дипломатических сношений Московского государства с Польско-Литовским государством (1487–1533) / Изд. подгот. Г. Ф. Карпов // СИРИО. – С.-Пб., 1882. – T. XXXV. – С. 11–12, 27, 29–30.
863
Еманов А. Г. Система торговых связей Кафы в XIII–XV вв.: дисс…к. и. н. – Л.: ЛГУ, 1986.– С. 66.
864
Контарини, Амброджо. Путешествие в Персию // Барбаро и Контарини о России: к истории итало-русских связей в XV в. / Пер. со староит., ввод, статьи, коммент. Е. Ч. Скржинской. – Л.: Наука, 1971. – С. 220; Памятники дипломатических сношений Московского государства с Польско-Литовским государством (1487–1533) / Изд. подгот. Г. Ф. Карпов // СИРИО. – С.-Пб., 1882. – T. XXXV. – С. 10–33; Украiнскi грамоти XV ст. – Кшв, 1965. – № 32, 51, 55; Akta grodzkie i ziemskie z czasów Rzeczypospolitej Polskiej z Archivum tak zwanego bernardyńskiego w Łwówie / Ed. A. Stadnicki. – Lwów, 1868–1935. – T. VI. – P. 105; Documentele lui Çtefan cel Mare / Ed. /. Bogdan. – Bucureçti, 1913. – Vol. I. – N128; Acte şi fragmente eu privire la istoria Romanilor / Ed. N. Jorga. – Bucureçti, 1897. – Vol. III. – P. 41–42; Pomniki dziejowe Łwówa z archivum miasta / Ed. Czołowski. – Lwów, 1892. – T. L – P. 571; T. II. – P. 165, 182.
865
Карпов С. П. Итальянские морские республики и Южное Причерноморье в XIII–XV вв.: проблемы торговли. – М.: МГУ, 1990. – С. 121–122.
866
El libro di mercatantie et usanze de paesi / A cura di F. Borlandi. – Torino: S. Lattes & C°, 1936. – P. 75.
867
La pratica della mercatura di Francesco Balducci Pegolotti / Ed. by A. Evans. – Cambridge Mass.: The Medieval Academy of America, 1936. – P. 293–294, 296.
868
La pratica della mercatura di Francesco Balducci Pegolotti / Ed. by A. Evans. – Cambridge Mass.: The Medieval Academy of America, 1936. – P. 293–297.
869
Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм XV–XVII вв. – М.: Прогресс, 1986. – T. I. – С. 238–242.
870
Упоминание о Московской Руси XV в. в документе флорентийского архива / Пер. со староит. А. Г. Еманова // Советские архивы. – М., 1989. – № 3. – С. 91.
871
Абу Али ибн Сина (Авиценна). Канон врачебной науки. – Ташкент: Фан, 1981. – Кн. 1. – С. 487.
872
Actes des notaires génoises de Pera et de Caffa de la fin du treizième siècle (1281–1290) / Pub. par G. Brätianu. – Bucarest, 1927. – P. 209; La pratica della mercatura scritta da Giova
873
Balard M. La Romanie Génoise (XII – début du XV siècle). – Gênes; Rome, 1978; Delort R. Le commerce des fourrures en Occident à la fin du Moyen Âge (vers 1300 – vers 1450). – Rome: École française de Rome, 1978–1980. – Vol. I–IL
874
Memorias historicas sobre la marina, commercio y artes de la antigua ciudad de Barcelona / Ed. A. De Capmany y de Monpalau. – Barcelona, 1961–1963. – Vol. I. – P. 269; Traité d’Emmanuel Piloti sur le passage en Terre Sainte (1420)/ Pub. par P. H. Dopp. – Louven; P.: E. et P. Nauwelaerts, 1958. – P. 141–142; Documenti per la storia economica dei secoli XIII–XVI / A cura di F. Melis. – Firenze: L. Olschki, 1972. – P. 190; Documents inédits pour servir à l’ histoire de la domination vénitie
875
Абу Али ибн Сина (Авиценна). Канон врачебной науки. – Ташкент: Фан, 1981. – Кн. 1. – С. 371, 23, 498; Арнольд из Виллановы. Салернский кодекс здоровья // Валафрид Страбон. Садик. Одо из Мёна. О свойствах трав. Арнольд из Виллановы. Салернский кодекс здоровья / Пер. с лат. – М.: Интербук, 1992. – Ст. 72.
876
La pratica della mercatura di Francesco Balducci Pegolotti / Ed. by A. Evans. – Cambridge Mass.: The Medieval Academy of America, 1936. – P. 296; Polo, Marco. II Millione / A cura di M. Malvano. – Torino: G. Einaudi, 1982. – §CLXIII, CLXXI, CLXXX, CLXXXII–CLXXXIV (piper; piper nigrum; piper album; pepe lungo; pepe tondo).
877
Balard M. La Romanie Génoise (XII – début du XV siècle). – Gênes; Rome, 1978. – Vol. IL – P. 720.
878
Studi e documenti su Genova e l’ Oltremare / A cura di G. Airaldi. – Genova; Bordighera, 1974. – № 7.
879
Il libro dei conti di Giacomo Badoer / A cura di U. Dorini e T. Bertelè. – Roma, 1956. – P. 760.
880
Akta grodzkie i ziemskie z czasów Rzeczypospolitej Polskiej z Archivum tak zwanego bernardyńskiego w Łwówie / Ed. A. Stadnicki. – Lwów, 1878. – T. IX. – N58