Страница 22 из 34
В еще больших количествах ввозился шелк-сырец и окрашенная шелковая пряжа, и западноевропейские историки не всегда правы, считая, что вся эта продукция подлежала реэкспорту в Западную Европу. Документы показывают, что часть шелка, в особенности, из наиболее близких шелководческих областей, Кавказа, Закавказья и Гиляна, определенно, оставалась в Кафе и Крыму, ибо она выступала в качестве залога долгосрочных торговых операций[607]. Еще часть транспортировалась по путям «в варяги». С купцами из Кафы шелк-сырец и шелковая пряжа попадали в молдавско-валашские княжества [608] и Львов[609], подчинявшийся польской короне. С русскими купцами, торговавшими в конце XV в. в Кафе, текстильное сырье и крашенный, пряденый шелк из Токата, Бурсы и Йезда, измерявшийся на вес, а не на штуки, как это практиковалось с тканями, достигали северных земель[610].
До сих пор не ставился вопрос о производственном назначении этого текстильного сырья и полуфабриката, тогда как в самой Кафе раньше, чем где бы то ни было в восточноевропейской периферии, сложилась собственная шелковая индустрия. Это подтверждается свидетельством Иоанна Галонифонтского, посещавшего Крым на рубеже XIV–XV вв.: «Там… [в Газарии – А.Е.] – прославленный и многолюдный город Кафа, куда съезжаются купцы со всего света. В нем встречаются все восточные языки, я насчитал там тридцать пять наречий. Этот город за морем оказывает всемерную поддержку и содействие христианам. Там господствуют генуэзцы, они же являются там по сию пору лучшими мастерами по изготовлению шелка и камлота, равно как и по другим ремеслам»[611]. Кафские массарии называли армян-шелкоткачей[612]. Несомненно, часть сырого и полуфабрикатного шелка и хлопка потреблялась в ремесленной сфере города.
По-видимому, с развитием шелкоткачества Кафы, но не просто с пунктом реэкспорта, как считали прежде [613], надлежит связывать появление «кафимских» куфтери и камки, муравных, багряных и белых, с большими и малыми узорами; «кафимских» тафты и шелка, цветных и червчатых; «кафимских» тесьмы и каймы, известных по средневековым русским источникам[614].
В итальянских документах также встречается упоминание кафских шелковых материй. В одном завещании, составленном в Генуе, называлось ритуальное облачение из разноцветной «кафской камки», отороченной золотом и синей каймой[615]. В другом акте, составленном в Рагузе, фигурировал «кафский сендал»[616]. Еще более примечательно знакомство с «кафской камкой», как устойчивой статьей международного торгового обмена, составителей турецких таможенных правил конца XV в.[617]
Вопрос о том, чем отличались «кафимские» шелка от итальянских, остается открытым[618]. В товароведении же того времени они должны были узнаваться, как можно предположить, по характерным товарным знакам Кафы.
Вслед за Кафой на «татарском пути» должны были возникнуть новые шелкоткацкие центры, работавшие на импортном сырье. К XVI в. кружевное плетение «волочейкой», то есть шелковой нитью, обмотанной тончайшей, плющеной проволокой из драгоценных металлов, шитье «канителью» и «мишурой», то есть из медной проволоки с позолотой, стали известны в Московии.
3. 3. Бумага и книги
Продолжая характеризовать товарную структуру южного импорта, хотелось бы остановиться на такой статье, как бумага. Вне всякого сомнения, этот новый писчий материал, вытеснивший дорогой и редкий пергамент, распространился в северных областях, благодаря обмену с Югом. Само слово «бумага» в какой-то мере отразило этот путь, поскольку оно производно от названия сирийского города Bambyce, где начала действовать одна из первых бумажных фабрик.
Перенесенное в конце XII в. в Испанию и Италию, бумажное производство произвело подлинный переворот в Европе. Не случайно, тогда сложился нотариат, оформлявший все частные сделки на бумаге. Тогда же возникло коммунальное делопроизводство, не мыслимое без использования бумаги. Одновременно получила развитие светская система образования, стали возникать университеты, где школяры и студенты вели конспектирование лекций и ученых трудов в бумажных тетрадях. Возникла городская книжная культура, вышедшая за пределы монастырских келий.
Начиная с 80-х гг. XIII в. на итальянской бумаге составлялись тысячи нотариальных актов Кафы, велись дела многочисленных муниципальных ведомств, записывались бухгалтерские счета, составлялись коммерческие письма. Итальянской бумагой пользовались в кафских скрипториях и школах. Очевидный значительный спрос на бумагу в Кафе находит далеко не адекватное отражение в источниках. Можно привести лишь сведения Бадоэра 1438–1440 гг. об отправке в Кафу 3 балласов (519 килограммов) бумаги[619]. Есть еще данные аукционной продажи вещей покойного нотария, среди которых значились 5 стопок писчей бумаги [620].
Из Кафы итальянская бумага распространялась в Крыму, и Кьярини называл ее среди товаров, продававшихся в Солкате[621]. Оттуда импортная писчебумажная продукция направлялась еще дальше на Север[622]. Благодаря южным торговым путям бумага стала достоянием Московии. Именно поэтому, все средневековые русские документы XIII–XV вв. составлялись на итальянской бумаге, хорошо известной археографам по филиграням, водяным знакам[623].
По тем же путям распространялась, по-видимому, и технология бумажного производства. В самой Кафе не было возможности создавать бумажные мельницы из-за отсутствия большого количества проточной воды. Зато в других городах, лежавших по «татарской дороге» на многоводных реках, такие мельницы возникали, и в XVI в. они начали работать в Москве[624].
Иногда в Кафу привозились для продажи книги. По одному из актов 1467 г., магистр Джакомо Траверсаньи продал книг на сумму 1000 аспров[625], что позволяет говорить о существовании оптовой книготорговли, вызванной расширением круга светского образования и чтения.
Еще в XVI в., в условиях турецкого господства, в Кафу отправлялись латинские буквари и учебники по грамматике, а также разнообразные книги духовного содержания на латинском и итальянском языках для остававшихся там итальянцев и униатов из числа греков и армян[626]. Среди книг упоминались, в частности, труды Иоанна Златоуста и Василия Великого.
С этой же линией обмена следует связывать появление в городах на «татарском пути» итальянского бревиария XIV в., латинских и итальянских трактатов XIV–XV вв. по праву, геральдике, теологии. Определенно, по южным торговым путям поступали в Крым и иудейские книги «Торы», «Талмуда» XIII–XV вв. с пометками первоначальных иерусалимских владельцев[627], которые хранились в общинах крымских евреев и караимов.
607
Brätianu G. Recherches sur la commerce génois dans la Mer Noire au treiziéme siècle. – P., 1929. – N9; Gênes et l’ Outre-Mer. T.I. Les actes de Caffa du notaire Lamberto di Sambuceto 1289–1290 / Ed. par M. Balard. – P.; La Haye: Mouton & C°, 1973. – N155; Musso G.G. Gli orientali nei notai genovesi di Caffa // Archivi e cultura. Rassegna dell’ assoziazione archivistica. – Roma, 1973. – N7. – P. 109; Studi e documenti su Genova e l’ Oltremare / A cura di G. Airaldi. – Genova; Bordighera, 1974. – N44; Pistarino G. Le fonti genovesi per la storia del Mar Nero // BB. – Sofia, 1981. – Vol.VIL – P.62; Agosto A. Orientamento sulle fonti documentarie dell’ Archivio di Stato di Genova per la storia dei genovesi nella Russia méridionale // Atti del convegno storico italo-sovietico e della tavola rotonda. – Genova, 1982. – P.379.
608
Documentele lui §tefan cel Mare / Ed. /. Bogdan. – Bucureçti, 1913. – Vol.I. – P. 128.
609
Pomniki dziejowe Lwowa z archivum miasta / Ed. Czołowski. – Lwów, 1892. – T.I. – N388, 571; T.II. – N155; ТЛИ. – N180 (sericum crudum; staminis sericeis).
610
Памятники дипломатических сношений Московского государства с Польско-Литовским государством (1487–1533) / Изд. подгот. Г.Ф. Карпов // СИРИО. – С.-Пб., 1882. – T.XXXV. – С. 11–12, 26–27, 29–30.
611
Joha
612
Balard М. La Romanie Génoise (XII – début du XV siècle). – Gênes; Rome, 1978. – P.285 (magistri camocatorum).
613
Сыроечковский B.E. Гости-сурожане. – M.; JL: Огиз, 1935. – C.53; Фехнер M.B. Торговля Русского государства со странами Востока в XVI в. // ТГИМ. – М., 1952. – Вып. ХХТ – С.83.
614
Памятники дипломатических сношений Московского государства с Польско-Литовским государством (1487–1533) / Изд. подгот. Г.Ф. Карпов // СИРИО. – С.-Пб., 1882. – T.XXXV. – С. 10–33.
615
Prima serie di documenti riguardanti la colonia di Pera / A cura di L. T. Belgrano // ASLSP. – Genova, 1877–1884. —Vol.XIII. – N156 (planeta camocati Caffe diversorum collorum cum frexio celesti bordato aureis).
616
Dubrovnik (Ragusę) et le Levant au Moyen Âge / Pub. par B. Krekic. – P.; La Haye: Mouton & C°, 1961. – N427 (cedalini de Capha).
617
Les actes des premiers sultans conservés dans les manuscrits turcs de la Bibliothèque Nationale à Paris / Pub. par N. Beldiceanu. – P.; La Haye: Mouton & C°, 1960. – T.I. – P.l 14 (kemha de Kefe).
618
Доде 3. Италия и Северный Кавказ в отражении одной текстильной находки XV в. // Материалы по изучению истории культуры народов Северного Кавказа. – Москва; Ставрополь, 2013. – Вып. 11. – С. 83–108, илл.; Dode Z. On the issue of silk weaving in Genoese Kaffa and textiles from the Belorechenskaia kurgans // The Silk Road journal. – Saratoga, 2013. – N11. – P.l 13-122.
619
Il libro dei conti di Giacomo Badoer / A cura di U. Dorini e T. Bertelè. – Roma, 1956. – P.354, 492, 616 (charte; charte tine).
620
Genova. Mediterraneo. Mar Nero (sec. XIII–XV) / A cura di L. Balletto. – Genova; Bordighera, 1976. – P.220 (carta pro scribendo).
621
El libro di mercatantie et usanze de’ paesi / A cura di F. Borlandi. – Torino: S.Lattes&C°, 1936. – P.60.
622
Документы по истории венецианской фактории Тана во второй половине XIV в. / Пуб. и пер. с лат. С. П. Карпова // Причерноморье в Средние века. – М.: МГУ, 1991. – Вып.1. – С. 203–204, 210–211; Pomniki dziejowe Łwówa z archivum miasta / Ed. Czołowski. – Lwów, 1894. – ТЛИ. – P.40, 42, 87, 202,216, 225,270.
623
Лихачев Н.П. Бумага и древнейшие бумажные мельницы в Московском государстве // ЗРАО. —М., 1892.—T.V. – С. 237–342.
624
Там же.
625
Genova. Mediterraneo. Mar Nero (sec. XIII–XV) / A cura di L. Ballett o. – Genova; Bordighera, 1976. – P. 288–289.
626
Россия и Италия: сборник исторических материалов и исследований. – С.-Пб., 1913. – Т.II. – Вып. П. – С. 278–279, 283.
627
Corpus inscriptionum hebraicarum / Ed. D. Chwolson. – St.-Pb., 1882. – N126, 135, 138.