Расколотый мир (ЛП)

В этом году он выпадает на конец осени. Она пытается представить себе, что отбросить прошлое можно путем, как деревья сбрасывают сморщенные листья, цепляющиеся за их ветви, но листья никогда не исчезают. Они падают на землю и лежат саваном вокруг дерева, гния.

«Когда-нибудь», — думает она, — «мы отпразднуем канун Нового года на небесах».

Поднимается ветер и срывает с деревьев их последние несколько листьев, заставляя их медленно кружить вокруг нее, пародируя призрак из Новэмбэ. Они как мертвые звезды, которые потеряли свой блеск, и когда от ее дыхания исходит пар, девушка думает: «Почти похоже».

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

ФЛИНН

Я ПРАКТИЧЕСКИ ДРОЖУ от попытки удержать себя, чтобы снова не потянуться к ней. Голова болит, когда я сжимаю челюсти, заставляя руки опуститься по бокам, где они сворачиваются в кулаки. Я знаю, что она хочет от меня, и что я должен сделать, поэтому я достигаю выражения, которое не похоже на настоящую улыбку. Медленным движением, чтобы не разбалансировать себя, я прижимаюсь к шкафчику.

— То, чего ты обо мне не знаешь… ужасно, Джубили. — Часть меня удивляется, как звучит мой голос. Ненавижу это. Ненавижу. — Я на самом деле невероятно грязный. Не люблю постирушки. — Голос Шона раздается в моей голове, еще одна боль, с его рассказами об Ойсине и Ниаме. Их миры не объединить, как бы они ни старались.

Что-то на мгновение появляется в ее глазах, что является своего рода признанием… согласием, что вместе мы найдем способ оттолкнуться от того, где мы находимся, и направиться к более безопасной земле. Я смотрю на звезды, позволяя себе погрузиться в завихрения света, пытаясь понять расстояния между ними. Я никогда не представлял себе ничего такого огромного, как звезды, подвешенные в космосе.

— Нам нужно понять, куда двигаться дальше. — Джубили нарушает тишину. — Мы не убегаем, но мы и не можем оставаться здесь вечно. Что значит…

— Мы возвращаемся. — Сердце болит от этих слов. Идея вернуться домой не должна быть такой ужасающей. — Мы сделаем то, что сказала Лили Лару, и мы попытаемся найти доказательство того, что творит ее отец.

Я возвращаюсь в свое кресло, и смотрю на выражение лица Джубили в поиске признаков ужаса, пробегающего через меня самого. Неделю назад я бы не смог их найти. Но теперь я вижу ее приподнятые брови, как слишком часто она моргает, как увлажняет губы. Она тоже боится.

— То, что ты сделала там, на космодроме… — начинаю я, колеблясь. — Для меня…

Она качает головой, прерывая меня.

— Не надо. — Ее быстрая улыбка смягчает то, что было бы резким выговором. — Мы вне благодарностей, Ромео. Нет больше смысла вести счет.

— Ну, все же.

На этот раз ее улыбка задерживается, а глаза встречаются с моими. Мы наблюдаем друг за другом, освещенные звездами и сиянием атмосферы Эйвона. Я хочу держаться этого момента, крошечного осколка мира посреди надвигающейся бури.

Коммуникационная консоль, пробуждаясь, начинает попискивать, разрежая тишину.

— Восемь-один-девять, это база. Ответьте, прием!

Я подпрыгиваю, глядя на приборную панель.

— Я думал, ты отключила связь.

Джубили сглатывает, ее глаза устремлены на гарнитуру, все еще витающую над панелью управления.

— Я так и сделала. Это не фоновая болтовня… они приветствуют нас напрямую.

— Что это значит?

Голос, женский и резкий, повторяет свой оклик, в то время как Джубили начинает резко дергать переключатели, включая сканеры, контролирующие показания.

— Это значит, что они нашли нас.

Я наклоняюсь вперед, глядя на сканер, когда она тыкает пальцем по пяти бликам на экране, приближающихся к центру. Хотя я никогда не видел эту технологию раньше, она не требует объяснения, чтобы понять, что это значит. На нас идут корабли по курсу перехвата.

Джубили тянется к гарнитуре и притягивает ее трясущимися руками.

— База, это восемь-один-девять. Мы безоружны… скажите своим бойцам, чтобы отступали.

— Капитан, — произносит голос, — это вы?

— Командир, — отвечает Джубили. Ее лицо становится пепельным в сиянии планеты, и я вспоминаю, что она рассказала мне о своей последней встрече с командиром базы. Тогда в присутствии Джубили, что-то захватило ее разум, прямо в ее офисе. — Да, это Ли Чейз.

— Капитан, мы не хотим кровопролития, — голос командира трещит и размывается статикой, помехи от атмосферы Эйвона сеют хаос сигналам с базы. — Я не верю, что у вас преступные намерения. Сдавайтесь сейчас же, возвращайтесь на базу, и мы сможем поговорить.

Джубили смотрит мне в глаза, ее лицо не читается, кроме глубины смешанных эмоций.

Я знаю, о чем она спрашивает. Если она вернется, меня арестуют. Я доверяю тебе, безмолвно отвечаю я. Я знаю, что значит для нее этот второй шанс. Я знаю, что бы это значило для меня, если бы мои люди предложили мне обратный путь.

— Сдавайтесь сейчас, — снова говорит командир, — и сдайте мятежника, которого вы укрываете. Он будет взят под стражу, но не будет казнен без справедливого судебного разбирательства. Мы все еще можем обсудить это, капитан.

Джубили больше не колеблется. Она снимает гарнитуру, как будто та сгорела. Она качает головой, хлопая ладонью по кнопке связи, выключая ее.

— Это не командир Тауэрс, — говорит она, закрывая глаза. — Это не реально, что они предлагают.

Я снова смотрю на звезды, зная, что я могу не увидеть их снова в этой жизни.

Глаза Джубили следят за сканером, наблюдая, как пять кораблей летят в строю, приближаясь к нам сзади.

— Флинн? — спрашивает она, отвлекая мое внимание от бесконечной панорамы за пределами иллюминатора.

— Да?

Она, делая глубокий вздох, оборачивает пальцы вокруг джойстиков управления.

— Пристегнись.

Она снова погружается в сон. Она задыхается и задыхается, но все, чем она дышит — это темнота, что попадает в легкие, как вода, выдалбливая ее, оставляя ее пустой. Она пытается кричать, но вакуум пространства тих и черен….

Пока нежный, зеленоватый свет не заставляет ее открыть глаза. Зеленоглазый мальчик берет ее за руку и подтягивает к себе… и вдруг, она может дышать темнотой. Подобно мечтам о подводных путешествиях в детстве, девушка может чувствовать темноту в легких, но это причиняет ей боль не больше, чем воздух.

Он говорит, и хотя она не слышит его, вибрация его голоса проходит через их соединенные руки, и она может понять его в любом случае.

— Доверься своим чувствам, — говорит он.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

ДЖУБИЛИ

ПРИБОРНАЯ ПАНЕЛЬ ЗАГОРАЕТСЯ предупреждениями, сигнализируя и крича на меня. Мне становится слишком жарко, угол входа в атмосферу опасно близок к свободному падению. Но на это я и рассчитываю. В погоне за нами боевые корабли, и простой транспортный челнок никак не способен переиграть их в открытом космосе. Так что мне придется перехитрить их.

Щиты смотрового окна закрываются, когда мы попадаем в мезосферу, защищая нас от высоких температур, генерируемых нашим спуском. Миг, и мы оказываемся в более плотном воздухе, весь шаттл начинает трястись, с его шкафчиками и сиденьями он не предназначен для такого рода стресса. Я слышу, как ремни безопасности позади меня звенят и ударяются друг о друга.

Тряска шаттла угрожает выхватить джойстики управления из моих рук, и я сжимаю пальцы вокруг них так сильно, как только могу. Ремень безопасности врезается в меня, когда импульс тянет нас вниз против наших мест, делая мне больно. Мне хочется проверить Флинна, такого было бы достаточно, чтобы опытный ветеран начал молиться всем богам, которые послушают его, а это первый раз для Флинна. Но я не могу, потому что если я сделаю один неверный шаг, если я ошибусь в этом маневре, шаттл разобьется, и мы оба будем мертвы в одно мгновение.