Страница 33 из 79
— Нет. Моя мама купила ее жеребенком, когда мы только сюда переехали. Мама тренировала ее.
— Так это лошадь твоей матери?
— Да.
— А она не будет возражать против того, что я катаюсь на ней?
— Нет. Она была бы рада, что Ириска тренируется.
— Когда твои родители возвращаются из Греции? — выстреливаю я.
Он удивленно смотрит на меня, потому что знает, что никогда не говорил мне о том, где они находятся.
— Купер упоминал о том, что они были в Греции, — добавляю я.
Он отводит взгляд. — Они пробудут там еще несколько месяцев.
— Бьюсь об заклад, ты скучаешь по ним, когда они в отъезде.
Он поднимает плечо в ответ. — Я привык к их отсутствию.
— Твои родители родились в Греции?
Его взгляд снова возвращается к моему. Какое-то мгновение мне кажется, что он решил снова вернуться к Придур-Касу и запретить мне задавать вопросы, но он удивляет меня ответом. — Моя мама англичанка. Она родилась в Лондоне. А отец из Греции – Фессалоники. — Он произносит название города с акцентом.
Звук скользит по моему позвоночнику самым восхитительным образом.
— Я никогда не слышала о Фесса... прости. — Я смеюсь. — Понятия не имею, как произнести это.
Кас хихикает. — Фес-са-ло-ни-ки. — Он растягивает слово для меня.
— Фесс-а-лоники. — Бездарно повторяю я.
— Близко. — Он ласково улыбается.
— Ладно, я никогда о нем не слышала. Боюсь, мои географические познания о Греции ограничиваются Афинами и Родосом.
Он мягко смеется. — Как и у большинства людей. Вообще Фессалоники является вторым по величине городом Греции, веришь или нет. Это потрясающе красивое место.
— Тогда стыдно большинству людей не знать о нем.
Он согласно кивает.
— Ты много провел там времени?
— Много в детстве. Не так много, когда я вырос.
— Почему?
Его ответом стало легкое пожимание плечами.
— Ну, если бы я была тобой, я бы проводила там все время, подальше от дождливой Англии.
— Сегодня отличная погода. — Комментирует он.
Я поднимаю взгляд на безоблачное небо. — Правда. Ты свободно говоришь на греческом? — спрашиваю я, снова возвращая свой взгляд к Касу.
Наши взгляды встречаются. — Да.
Я подумываю попросить его сказать мне что-нибудь на греческом. Но мне кажется, что Кас не выпендрежник, так что я придерживаю свой язык.
Мы подъезжаем с другой стороны от стойл, ближе к конюшням.
Риск набирает скорость, направляясь вместе с Ириской к конюшне.
Я скрываю разочарование окончанием нашей прогулки. Я наслаждалась ею. И я точно наслаждалась общением с Касом. Больше, чем когда-либо могла себе представить.
Мы так и не перешли на рысь, но я это не комментирую.
Кас останавливает Риска перед конюшнями и спрыгивает с него.
Я продолжаю сидеть на Ириске, не уверенная в том, как мне спуститься.
Я смотрю, как Кас избавляет Риска от седла и снимает с него поводья. Риск бредет в конюшню. Кас закрывает перед ним низкую дверь и запирает ее на засов.
Он поворачивается и смотрит на меня.
— Собираешься остаться там на целый день? На его губах определенно играет улыбка.
Я поджимаю губы.
— Я не знаю, как спуститься.
Все еще улыбаясь, он подходит ко мне.
— Вытащи ноги из стремян.
Моя правая нога выскользнула с легкостью, но левая слегка застряла. Я трясу ею, но это не помогает.
— Давай. Кас хватается за мою ногу и оттягивает от нее стремя.
Между его рукой и моей ногой слой ткани и резины, но я все равно чувствую его касание, как будто он дотрагивается до обнаженной кожи.
Меня бросает в жар.
— Держись за седло и перебрасывай правую ногу.
Он убрал руку от моей ноги. Я неуверенно смотрю на него.
— Я поймаю тебя. — Мягко говорит он.
Держась за седло, я медленно наклоняюсь и перекидываю правую ногу через Ириску, стараясь не ударить ее зад.
Я чувствую руки Каса, обернутые вокруг моей талии, помогающие мне спуститься на землю.
— Спасибо. — Шепчу я. Шепот — это все, что я могу из себя выдавить, чувствуя его руки на себе.
Он ничего не отвечает, но и не убирает рук.
Я чувствую, что он подвинулся ближе. Его грудь касается моей спины.
Мое сердце устраивает гонку с моим пульсом.
Я могу чувствовать его нежное дыхание на своей шее.
Невольно я реагирую на его прикосновение тем, что откидываюсь назад, прижимаясь спиной к его груди. Его хватка на моей талии усиливается. И я дрожу.
Я хочу поцеловать его.
Мне он может не нравиться, но, Боже, моему телу он нравится прямо сейчас, и оно как будто заряжено.
Я знаю, что если повернусь, то поцелую его.
Или он поцелует меня.
Я не смогу исправить то, что произойдет.
Но я не уверена, что в этот момент меня это волнует.
Его руки на мне и ощущение его за моей спиной чувствуются слишком хорошо.
Ощущать его – настолько сильное чувство, о котором я никогда не слышала и даже не думала, что хочу этого.
— Дэйзи. — Он нежно произносит мое имя, это звучит как просьба.
Просьба, которую я не могу проигнорировать.
Я медленно поворачиваюсь. Его руки остаются на мне – одна движется по моей спине, вторая лежит на животе, и обе сходятся на талии.
Все мое тело ожило.
Как будто я пребывала в глубоком сне, а теперь он вернул меня к жизни.
Я смотрю на его шею и боюсь поднять взгляд и встретиться с его взглядом. Я знаю, что если сделаю это, все будет кончено.
Я могу почувствовать жар его взгляда на мне.
Он снова произносит мое имя.
Внутренне я задыхаюсь и нуждаюсь.
Снаружи я... задыхаюсь и нуждаюсь.
Могу ли я быть более предсказуемой?
Он убирает руку с моей талии, оставляя после нее холод. Затем его пальцы скользят по моему подбородку. Он расстегивает шлем, снимает его и бросает на землю у наших ног. Ни в один из этих моментов он не отводит от меня свой взгляд.
Его пальцы убирают растрепавшиеся пряди моих волос. Я наконец поднимаю свой взгляд на него.
И он пылающий. Горит. Для меня.
Все мое тело дрожит изнутри.
Он незначительно подвигается.
Он собирается поцеловать меня. Твою мать, он собирается поцеловать меня.
И я собираюсь позволить ему это.
Я закрываю глаза в ожидании.
А затем...
"В тебе" Арианы Гранде ревет из моего телефона. Это рингтон.
Мой телефон звонит.
Мои глаза резко открываются, чтобы встретиться с глазами Каса, которые расширены от удивления. Несколько коротких секунд я смотрю на проплывающие в его взгляде эмоции. Шок, ужас, сожаление... но лишь одна ранит больше всего – отвращение. И то, как резко он убирает от меня свои руки, как будто только что я заразила его смертельной болезнью... это заставляет меня почувствовать себя больной.
Почему его так воротит от мысли прикоснуться ко мне? Поцеловать меня?
Потому что я служанка? Или потому что я всего лишь горничная? Потому что я бедная? Или потому что я сидела в тюрьме?
Он думает, что я для него недостаточно хороша...
Копья боли вонзаются мне в грудь, и я понимаю, что я никогда еще не чувствовала себя таким ничтожеством.
Он отходит от меня. Один шаг. Второй.
Его руки поднимаются к его голове, и он хватает себя за волосы. — Блядь! — рычит он, а затем смотрит на меня. Взгляд холодный и жесткий. — Какого хрена, Дэйзи.— Огрызается он. — Ответь на свой гребаный телефон.
Я подпрыгиваю от резкости его голоса и с удивлением обнаруживаю, что забыла о том, что мой телефон все еще звонит.
Я еле умудряюсь расстегнуть задний карман своих галифе и вытянуть из него телефон. Как только я достаю его, он перестает звонить. Я пялюсь в экран, на котором высвечивается пропущенный звонок. Я не узнаю этот номер, но по коду вижу, что это Лондон.
Мой взгляд прикован к телефону. Я не смею поднять взгляд и посмотреть в глаза Каса.
Я боюсь того, что я могу в них увидеть.
Больше сожаления. А, может, и отвращение.