Страница 4 из 25
Газета «Пролетарий» 17 мая опубликовала из Иваново-Вознесенска следующую корреспонденцию: «У нас творятся небывалые дела. В 1 час 12 мая стали 4 фабрики: Бакулина, Бурылина, Никанора Дербенева и Маракушева. К вечеру стали решительно все фабрики. К утру побросали работу заводы, железнодорожное депо, типографии Ильинского, Соколова и других, бросили работу ремесленники, землекопы — остановилась вся рабочая жизнь, закрылись магазины. С утра 13-го, насколько глаз хватал, перед управой была переполнена площадь: ждали главного фабричного инспектора. Требования рабочими были представлены еще раньше по отдельности каждой фабрикой: везде подавалась бумажка с 27 гектографированными требованиями, изданная Иваново-Вознесенской группой Северного комитета нашей партии. Требования эти, под руководством группы, были выработаны 9 мая в лесу 50 рабочими со всех фабрик, где была решена всеобщая забастовка».
Майская стачка в Иваново-Вознесенске с самого начала фактически стала всеобщей. С каждым днем она набирала силу, рабочие демонстрировали такую сплоченность и организованность, что перед этим оказались растерянными не только предприниматели, а и власти.
В ходе стачки родился Совет уполномоченных. Это был первый в России Совет рабочих депутатов. Он не только руководил действиями стачечников, не только предъявил предпринимателям единые требования бастующих, но и взял под контроль почти всю жизнь в городе. Совет уполномоченных, в частности, ввел на время забастовки «сухой закон», запретил бесчинства и беспорядки, создал рабочую милицию.
На реке Талке, традиционном месте сбора рабочих Иваново-Вознесенска, был организован так называемый «вольный социологический университет», где для бастующих регулярно читались лекции по политическим вопросам. Душой «университета» стал Трифоныч — Фрунзе. Партийная организация начала выпускать информационный бюллетень, в котором велась хроника стачечной борьбы. Фрунзе сделался автором и редактором этого издания.
Действия местных властей были парализованы Советом уполномоченных. Даже владимирский губернатор Леонтьев, вынужденный из-за бурных событий переселиться на время в Иваново-Вознесенск, в донесении министру внутренних дел признавался в своем полном бессилии перед лицом хорошо организованных стачечников.
Во время забастовки Фрунзе проявил себя не только как талантливый пропагандист, но и как боевой организатор масс. Ему принадлежит основная роль в создании и вооружении рабочих дружин. В «ситцевый край» из Москвы он заявился не с пустыми руками — привез оружие и литературу. Создавая отряды рабочей обороны, а по существу рабочей милиции, Фрунзе видел в них прообраз будущей армии народа. В уставе народных дружин, который он написал, об этом так прямо и говорилось: «Боевая дружина формируется прежде всего для того, чтобы служить ядром будущей революционной армии восставшего народа». Документ этот весьма любопытен с точки зрения самого сжатого выражения идей строительства народной армии, которым Фрунзе потом придется заниматься вплотную.
Стачка продолжалась семьдесят два дня. Иваново-вознесенские текстильщики продержались на один день дольше парижских коммунаров. И хотя стачка закончилась лишь частичным удовлетворением экономических требований рабочих, политическое ее значение было огромно. Для каждого ее участника, для руководителей же в особенности, она явилась большой политической школой.
Длительное время предприниматели пытались игнорировать Совет уполномоченных депутатов, настаивали на переговорах лишь с рабочими своих предприятий, отвергали коллективные требования. Когда это им не удалось, фабриканты сами выработали коллективные условия, на которых должна быть прекращена забастовка, шли только на минимальные уступки.
Для переговоров с рабочими хозяева уполномочивали то весьма изворотливых представителей фабричной администрации, то чиновников городской управы, прибегавших к различным хитростям и уловкам. Рабочие депутаты, руководимые подпольщиками, разгадывали маневры врагов.
Тогда фабриканты объявили локаут, составили черные списки на наиболее активных участников забастовки. Наконец, зная, что рабочие и их семьи терпят невероятные лишения, находятся на грани голода, предприниматели потребовали при возвращении на работу подписания каждым бастующим особых обязательств.
Это заставило организаторов стачки действовать гибко, осмотрительно, дальновидно, проводить в процессе нелегкой борьбы массу практических мероприятий, облегчавших положение рабочих, разрабатывать и менять тактику.
В бурные дни стачки Михаил Фрунзе вырос в проницательного и отважного вожака рабочих. Именно в это время он политически возмужал и закалился, раскрыв свои разнообразные дарования. На берегах Талки многотысячная масса увидела, какой это вдохновенный пропагандист и агитатор, его яркое слово способно зажигать сердца и поднимать на борьбу. На тайных собраниях Совета уполномоченных к мнению Трифоныча — Фрунзе прислушивались особенно внимательно, он всесторонне оценивал складывающуюся обстановку. Молодой революционер писал листовки, вел хронику стачечной борьбы, был автором различных политических документов, проявил незаурядные способности партийного литератора.
Иваново-Вознесенская партийная организация в ходе стачки окрепла и выросла. Не случайно вскоре решением ЦК был создан Иваново-Вознесенский комитет РСДРП. В первый состав комитета вошли М. В. Фрунзе, Ф. А. Афанасьев, С. И. Балашов, И. Н. Уткин, Е. А. Дунаев, Ф. Н. Самойлов и другие.
После завершения стачки оставаться Фрунзе в Иваново-Вознесенске стало невозможно. По решению партийного комитета он переселился в Шую — один из важных рабочих центров «ситцевого края». Здесь ему предстояло возглавить всю революционную работу. Товарищи по подполью теперь называли его Арсением. В полиции он зарегистрировался как Иван Яковлевич Корягин, приказчик швейной фирмы «Зингер».
И сюда, в Шую, Фрунзе прибыл не с пустыми руками — с литературой и оружием. Начал свою деятельность с занятий в подпольных кружках рабочих. Позднее он вспоминал о той поре как о великом и незабвенном времени всеобщего энтузиазма и порыва.
Шуйские рабочие проявили огромный интерес к политическим знаниям — видимо, новый пропагандист-подпольщик им пришелся особенно по душе. Несмотря на усталость после продолжительного и тяжелого рабочего дня, они находили время и силы для посещения лекций, тайных собраний, митингов, на которых непременно выступал большевистский пропагандист Арсений. «И все это, — как отмечал Фрунзе, — проходило в обстановке постоянной опасности быть схваченными, избитыми и даже убитыми».
Но и в этой обстановке сам он действовал смело и широко, быстро освоился на новом месте, завоевал доверие. Сколотив первые рабочие кружки, занялся революционной агитацией сначала среди гимназистов, а затем и среди интеллигенции Шуи.
Для отпора полицейским вылазкам Михаил Васильевич создал боевые рабочие дружины, вооружал и обучал их. Несколько боевых операций, проведенных дружинниками, образумили полицейских, они начали остерегаться вооруженных рабочих.
Революционная волна с осени 1905 года повсеместно нарастала. В войне с Японией царизм терпел все новые и новые поражения, выступления против ненавистного самодержавия громом прокатывались по стране. После подавления стачки иваново-вознесенских рабочих, после временных отступлений в других городах снова крепла воля к борьбе. В октябре началась всеобщая стачка в Москве, послужившая как бы сигналом к действию. Вслед за ней забастовали питерские рабочие. Прекратили работу труженики Иваново-Вознесенска, а затем Кохмы и Шуи.
Как только в Иваново-Вознесенске вспыхнула новая забастовка, Фрунзе отправился туда. Он помог местным товарищам поднять на борьбу рабочих ряда предприятий. В Иванове против забастовщиков были брошены орды «черной сотни», признававшей единственный метод в борьбе с «крамольным элементом» — избиения, насилия, погромы. Жертвой разнузданных «черносотенцев» стал руководитель иваново-вознесенских большевиков, один из старейших деятелей русского рабочего движения Ф. А. Афанасьев.