Королевы из захолустья

Новости ждали самые печальные: у несчастного мальчика было сломано бедро – танцевать он больше не мог. Мадам Бернар рассудила: если она скажет дочери правду, та привяжется к бедолаге еще крепче, будет помогать ему, он повиснет у нее на шее, а такого добрая и практичная мать не допустит ни за что на свете. И она сказала дочери, что с Депрео все в порядке. Нога у него повреждена слегка, а хорошенькая девушка возле него готова за ним ухаживать хоть всю жизнь.

Мадам Бернар долго рассуждала о хорошенькой девушке, но Мари-Мадлен ее больше не слушала. Спрятавшись за шелковым пологом своей кровати, она плакала горькими слезами, у нее разрывалось сердце.

Через несколько дней она согласилась, чтобы ее навестил принц де Субиз. Еще через месяц она стала его любовницей.

Фрагонар и любовные шалости

После несчастного случая в Академии прошло два года. Благодаря принцу де Субизу, страстно влюбленному и непомерно щедрому, Гимар действительно стала королевой Парижа. У нее было все: роскошные наряды, драгоценности, экипажи, чудесный загородный дом в Пантене с просторным парком и камерным театром для избранной публики. А еще она обладала гениальным даром танца, который завораживал всех, стоило ей только появиться на сцене. К тому же у нее было много разных удовольствий, потому что она не делала из любви проблем.

И вот в 1768 году как-то поутру, когда Гимар репетировала, к ней подошел элегантный молодой человек в сером шелковом фраке со скрипкой под мышкой. Он подошел совсем близко, и улыбка исчезла с лица Мари-Мадлен. Она узнала Депрео, которого так любила и ради которого была готова на все… Но она принудила себя улыбнуться не без иронии. Как? Это он? Неужели? А говорили, что он попрощался с театром навсегда…

Депрео отвечал в таком же тоне. Он оставил балет из-за перелома, однако театр, хоть он выздоравливал долго, его не забыл. Теперь он первая скрипка в оркестре. И под эту скрипку она будет танцевать.

Полный достоинства, с ледяным выражением молодой человек сделал шаг, собираясь удалиться, но балерина не могла его просто так отпустить. Она хотела задать вопрос, один-единственный, который не давал ей покоя все это время: кто была та хорошенькая кузина, которая вернула ему вкус к жизни?

Кузина? У него нет и не было никаких кузин. Ну, тогда подружка или невеста? Кем ему доводилась та хорошенькая девушка, которая плакала у его постели, когда случилось несчастье?

Депрео все понял.

– Со всем уважением к вашей матери, мадемуазель, я вынужден сказать, что она вам солгала. У моей постели были только отец и мать.

– Солгала? Зачем это ей понадобилось?

Не говоря ни слова, Депрео подвел Гимар к одному из больших зеркал фойе. Балерина увидела себя, элегантную принцессу во всем блеске роскоши, какой ее окружил де Субиз. Ответ был прост. Нетрудно догадаться, почему солгала ее мать. Несмотря на это, волна счастья захлестнула Мари-Мадлен. Она отвернулась от зеркала. Сейчас они поговорят наедине и… Рядом с ней никого не было. Депрео исчез. Но ей необходимо с ним поговорить! Однако балерине очень долго придется ждать этого разговора…

У себя в гримерной она увидела де Субиза. Принц представил ей своего спутника, невысокого, крепко скроенного молодого человека с темными ненапудренными волосами и живым взглядом искрящихся умных глаз: Жан-Оноре Фрагонар, ученик художника Буше, только что вернулся из Рима и привез оттуда множество необыкновенно интересных идей. Наконец нашелся идеальный декоратор для особняка, который принц распорядился возвести для своей подруги на улице Шоссе-д’Антен. Строить его будет архитектор Леду, и ему велено ничего не жалеть ради будущего чуда элегантности и вкуса.

Балерина от души рассмеялась: пока заложен только фундамент, ей не о чем говорить с декоратором. Но у де Субиза на все был готов ответ. Жилище звезды начинается с ее портрета, за него-то и возьмется Фрагонар. На следующий день балерина отправилась в Лувр, где находились квартиры художников, и в одной из них среди страшного беспорядка жил с женой и детьми Фрагонар.

Начались сеансы позирования, но работа не двигалась с места. Причина была проста: художник и модель влюбились друг в друга, и занимала их вовсе не живопись. Веселый безудержный огонь вспыхнул и охватил их. Легкомысленного Фраго коснулась подлинная страсть, и Гимар обрела в нем идеального любовника, умеющего жадно наслаждаться жизнью. Фраго при этом не уставал делать наброски: он видел одну возлюбленную. Он был от нее без ума.

Но темпераментами они были схожи и поэтому то и дело ссорились. К тому же Фрагонар пользовался у женщин не меньшим успехом, чем Гимар, пожирательница сердец, у мужчин. Иногда балерина сквозь огни рампы встречалась взглядом с Депрео. Он стал балетмейстером, и Мари-Мадлен убеждалась: он не сохранил ни единой искры от былого пламени.

Весной 1772 года долгожданный особняк был построен и отдан в руки декораторов. Украшал его Фрагонар со своими лучшими учениками. Среди них балерина заметила худенького черноволосого молодого человека с мрачным взглядом. Он с недовольным видом расписывал одну стену за другой то пальмовыми ветвями, то арабесками. Кропотливая, однообразная и впрямь незавидная работа. Как-то поутру балерина, приехав посмотреть, как идут дела в особняке, подошла к пареньку, который сердито выписывал очаровательные зеленые спирали. Желая утешить художника, Гимар его похвалила. Тут он бросил кисть и с яростью принялся ее топтать: эта мазня не достойна его, Луи Давида, он гораздо талантливее Фрагонара! Фрагонар потому и держит его на малярных работах, что боится его гениальности!

Выходка мальчишки позабавила Гимар. Она пригласила буяна поужинать и даже порадовала себя шалостью: дала понять, что он может понравиться утонченной женщине. Они чудесно поладили, и балерина назначила юному Давиду ежемесячный пенсион в двести ливров. Он ушел из мастерской Фрагонара и отправился на обучение во Французскую академию в Риме.

К сожалению, Фрагонар узнал историю в подробностях, и случилось это накануне того дня, когда балерина собиралась показать особняк принцу де Субизу и своим друзьям. Не без малой толики тщеславия она окрестила свой дом «Храмом Терпсихоры». Принц был аристократом и смотрел сквозь пальцы на увлечения подруги. Фрагонару такое отношение было неведомо, он желал дать неверной урок, который она, по его мнению, заслуживала. Ночью он отправился в особняк, куда сторож охотно впустил его, так как хорошо его знал.

На следующее утро принц, Мари-Мадлен и изысканный круг друзей явились в новый особняк балерины. Со всех сторон послышались восхищенные и слегка завистливые восклицания. А вот и большая гостиная с портретом Гимар в центре. Воцарилось молчание. Тишину разорвал крик ужаса. Из большой золоченой рамы вместо обворожительной богини танца на гостей смотрела Горгона с шевелящимися на голове змеями, которая держала в одной руке факел, а в другой – окровавленный кинжал. Своим пафосом картина напоминала Давида, а вовсе не изящного Фрагонара.

Балерина в ярости схватила со столика статуэтку и готова была запустить ею в картину, но чья-то рука осторожно удержала ее. Депрео не только придержал ее руку, но и задал очень разумный вопрос: чем она так досадила художнику, если он решился на месть? Мари-Мадлен не ответила. И Депрео посоветовал: смех – вот единственное спасение. И Гимар последовала совету: она рассмеялась, а вслед за ней и все остальные…

Рассерженный де Субиз пристыдил Фрагонара, и художник привел картину в порядок, но время нежной страсти миновало…

На протяжении следующих десяти лет Гимар властвовала Парижем, и все это время Жан-Этьен Депрео деликатно на расстоянии следил за ней, ни слова не говоря о своей любви. В 1779 году Гимар потеряла любимую маленькую дочку. В 1782 году принц де Субиз выручил своим богатством мужа дочери, принца де Гемене, который стал банкротом. Знатный аристократ де Субиз отпустил на свободу и свою танцовщицу, оставив ей все, что подарил. Гимар никем не заменила принца де Субиза. Через год ее постигло новое испытание, она заболела оспой, чуть не умерла, но выжила. Ее кожа не пострадала, но болезнь подорвала ее здоровье. Вскоре у балерины появились долги. Ей нужно было менять образ жизни. Но Гимар, вместо того чтобы продать роскошный особняк, сделала королевский жест, выставив дом в качестве приза в лотерее, которая была устроена во время последнего празднества, данного балериной. Это произошло 22 мая 1795 года. Выиграла особняк графиня де Ло.