Терновый Оплот (ЛП)

Эбенайзер покачал головою и указал на дорогу. Улицы становились все более узкими, а высокие, обитые древесиной здания располагались так близко друг к другу, что жители верхних этажей, высунувшись из окна, могли бы поцеловать соседей, разумеется, при наличии хороших отношений. Дворфы входили на улицу Кузнецов, где небо заволакивал дым дюжины кузниц. Многие дома — по крайней мере, их фундамент, хотя кое-где и до самого второго этажа — были обложены камнями, которые сдерживали огонь. Если твой рост невелик — вполне сойдет за стены пещеры.

— Какой-то уют, не так ли? — с надеждой спросил он.

Тарламера снова фыркнула. Стоило им свернуть за угол и выйти на улицу Брайана, навстречу им шагнул совершенно лысый человек. Он подошел к Эбенайзеру и протянул ему руку.

— Вы, должно быть, клан Каменной Шахты, — сказал он. — Я — Брайан. Ждал вас.

Эбенайзер крепко сжал руку размером с окорок. Ответное пожатие было столь же сильно. Глаза собеседников встретились.

— Он — хороший кузнец, — сказал Эбенайзер Тарламере.

Его сестра устроила собственную проверку. Её взгляд скользил от лысины человека, до черной, с проседью, бороды, измерял ширину плеч и силу почерневших от сажи рук, на которых бугрились мускулы.

— Перспективный парень, — призналась она, а потом вздохнула. — Ну, ладно, мальчик, давай глянем твою кузницу.

* * * * *

По дороге в Глубоководье, Бронвин удалось расшифровать часть кода в журнале, найденном на борту корабля работорговцев. По крайней мере, этого было достаточно, чтобы убедить её в принадлежности Груниона Жентариму. Неудивительно, учитывая разрушение жентами Тернового Оплота и пленение дворфов.

Но как же Кара? Носимое ли ей кольцо вызывало гнев Жентарима, заставляя тех похищать детей, увозя их из дому? Отец Кары, кем бы он ни был, и где бы он ни был, мог быть в опасности.

Эта мысль подталкивала Бронвин, когда та кралась через район Гавани. Незнакомец был её родственником. Возможно, у него были ответы на вопросы, до которых Хронульф просто не дожил. Женщина высоко оценивала шансы подобной возможности.

Бронвин поспешила к Спящей Змее — грубой и шумной таверне, где разномастная толпа воров собиралась, чтобы торговать историями, убийствами и краденным добром.

Связной Жентарима, услугами которого она пользовалась несколько раз, также посещал таверну.

Когда Бронвин распахнула дверь, чтобы влететь в переполненную комнату, на улицу вырвался взрыв грубого смеха. Женщину обдало запахом прокисшего эля и потных, грязных тел. Большинство посетителей, заходивших сюда, чтобы выпить, не трудились вымыться после тяжелого рабочего дня. Бронвин заметила, что осведомитель — ищейка и убийца — лежал за столом, возле очага. В ответ на её пинок, мужчина поднял глаза.

— Ну, — спросил он пьяным голосом, — что теперь ищешь?

Женщина наклонилась, чтобы избавить себя от надобности кричать.

— Человека, недавно потерявшего ребенка.

Он откинулся назад и задумчиво уставился на неё.

— Я не очень-то люблю использовать мелюзгу.

— Никто тебе и не предлагает. Слышал что-нибудь?

— Сразу и не скажешь. Кто этот, потерявший карапуза?

— Его зовут Дун. Он темноволос, вероятно, не слишком высокий.

В глазах мужчины мелькнул огонек, но он покачал головой.

— Прости, не могу тебе помочь, — сказал он, протягивая руку за кружкой.

Бронвин сжала его запястье.

— Не можешь или не хочешь?

Он стряхнул её руку, а затем отвернулся, явно желая закончить разговор.

— То или другое — для тебя разницы нет.

Позвоночник Бронвин пронизал страх. Прежде, этот человек пытался продавать, вынюхивая любой кусочек информации, который она могла бы купить. Его прямой отказ и скука, блестящая в глазах, до ужаса насторожили Бронвин.

Кивнув, она снова направилась к бару. Драка уже охватила первый этаж, а потому пройдет некоторое время, прежде, чем она снова сможет добраться до двери. Женщина заказала эль и села на табурет, чтобы переждать бурю.

Чья-то рука схватила её за запястье. Бронвин развернулась, вцепляясь в рукоять ножа. Взглянув на мужчину, она решила, что битва будет легкой. Хотя нападавший все еще находился к югу от середины жизни, он был самым тонким и хрупким человеком, с которым она когда-либо сталкивалась. Искра жизни, по-видимому, покинула его тело, чтобы сосредоточить свое пламя в маленьких, черных глазах.

— Убери руку, или я её отрежу, — сказала она ровным голосом.

Нетерпеливо подняв ладонь, мужчина остановил её. Глаза Бронвин вылезли из орбит. Татуировка, или, возможно, клеймо, красовавшееся на его ладони, было символом злого бога Бэйна — маленькая, черная рука.

Инстинктивно, она успокоила себя, поднимая обе руки в примирительном жесте. Хотя сам бог считался мертвым и покинувшим этот мир, так что бояться его надобности не было, Бронвин не горела желания путаться с кем-либо, якобы являвшимся помощником подобного зла.

— Я слышал тебя. Тебе нужен мужчина, ищущий ребенка. Где он? — настаивал человек голосом, который больше напоминал шипение гадюки.

Бронвин нервно облизнула губы.

— Именно это я и пытаюсь выяснить. Если ты что-то о нем знаешь — готова заплатить за информацию.

Ужасный хрип сорвался с губ бывшего жреца.

— Если в обмен ты готова предложить его желтую шкуру, красотуля, считай, сделка состоялась. Он нужен мне. Я желаю, чтобы он умер, — уточнил жрец, словно относительно его намерений могли остаться какие-то сомнения.

Бронвин быстро взвесила размер риска против возможного куша. Если этот человек знал об отце Кары, у неё действительно не оставалось выбора, кроме как терпеть разговор со жрецом Бэйна и взять на себя риск, который несло нахождение в подобной компании. Потянувшись к своей кружке, она подала бармену знак принести напиток для её «друга».

— Я не знаю, где он, но буду рада отдать его тебе, как найду. Из-за ребенка, — быстро сказала она, когда жрец подозрительно уставился на неё.

— А.

Он ухмыльнулся, а затем отшвырнул стоявшую перед ним кружку.

— Твоя сказочка выглядит правдоподобно. Он — тот, кто ушел от своих истоков.

Во взгляде Бронвин скользнуло ужасное подозрение.

— Он был последователем Бэйна? — спросила она, с трудом сохраняя свой голос спокойным.

— О, да. Подлый, проклятый предатель, — усмехнулся жрец, поднимаясь и сжимая кулаки.

Бронвин глубоко вздохнула. Возможность того, что отец Кары мог быть последователем злого бога, выглядела пугающей, но, быть может, он нажил себе врагов, увидев порочность своего пути. Лучше так, чем заслужить судьбу сидящего рядом с ней человека — с его скелетным лицом и дикими глазами. Бывший жрец Бэйна, лишенный заклинаний и отрезанный от источника злой силы, был не более, чем обезумевшим телом.

— Когда я найду Дуна, отправлю весть, — сказала она, в то время как разум её метался, пытаясь найти способ сдержать обещание, не подвергая опасности отца Кары. — Я напишу название места на рисунке с черным драконом и оставлю его на двери уборной. Следи.

— Дун? О чем это ты, красотуля? Его имя — Даг Зорет.

Она быстро спрятала удивление.

— Конечно, — сказала она с притворной горечью. — Не хотел бы он зваться именем, которым представился преданной и покинутой им женщине. Всегда был осторожен. А еще искренен и откровенен. Френк из Лускана и Эрнест из Невервинтера!

К её удивлению, старая шутка вызвала у жреца Бэйна хриплый смешок. Она предположила, что юмор едва ли являлся чем-то привычным в его компании. Встав и бросив на стойку несколько серебряных монет, Бронвин кивнула бармену.

— Пей и ешь, что хочешь, пока монеты не кончатся.

Она ушла быстро, а бывший жрец все еще размышлял об этой неожиданной щедрости. Дойдя до двери, Бронвин ощутила, как провожает её взглядом доносчик Жентарима.

* * * * *

Возвышаясь на своем белом коне, Алгоринд ехал по переполненной улице. Он все еще не понимал, как Ледяной Ветер вернулся в Залы Правосудия. Лошадь была хорошо ухоженной и выглядела ничуть не хуже чем до кражи её дворфом.