Страница 18 из 63
Ни тогда, ни сейчас, я не собирался каяться за то, что считал для себя правильным. Я не жалел ни о том, что попытался заступиться за ребёнка, ни о том, что полюбил женщину, которая в меня верила.
Я провел в пыточной три дня. Ворочался с одной стороны на другую, позволяя только что полученным ранам затянуться лишь для того, чтобы в другом месте появились новые. Я катался по остриям пик, как раненый зверь, и едва сдерживал крик, чтобы не доставить Морхиру удовольствия увидеть меня униженным и умоляющим. Бесконечный круговорот боли высасывал из меня силы, но владевшая мной ярость позволила вынести все молча. Ярость и мысли о той, что стала моей погибелью. И моим спасением.
Воспоминания об Эстель прогоняли готовую поглотить меня тьму, давали сил тогда, когда терпеть уже казалось невозможно. Эстель. Единственная звезда на туманном небосводе моего сознания.
- Ты больше и пальцем её не тронешь, айранит.
- Да, мой князь.
Я склонил голову в знак почтения и покорности.
- Иди переоденься, - приказал Морхир. - В твоей спальне тебя ждёт новый костюм. Телохранитель моей невесты не должен выглядеть как оборванец.
Он с презрением оглядел мою рваную одежду, почти сплошь залитую кровью, будто я по своей воле выглядел сейчас как решето.
- Да, мой князь, - снова повторил я.
Морхир пристально посмотрел на меня, словно выискивал за внешней покорностью признаки бунтарства. Но жизнь многому меня научила. Сокрытие истинных эмоций было одним из самых ценных её уроков.
Удовлетворенный, князь махнул рукой на дверь, показывая, что я могу идти.
Присланный Морхиром наряд был не просто новым. Он был довольно дорогим. Из темно-фиолетового атласа, с пуговицами из драгоценных камней и кружевом по краям рукавов и ворота. Чего добивался князь, облачая того, кого считал пылью под своими ногами, в подобный наряд? Было ли тому причиной нежелание оскорблять свой взор моим жалким видом или что-то другое? Новый костюм был мне противен, но я надел его. Это была далеко не самая сложная из задач, которые мне предстояли.
В отличие от Эстель, я был готов к нашей встрече. У меня было время привести мысли и чувства в порядок, чтобы не выдать себя ни единым жестом и взглядом.
Когда князь позвал меня, я вошел и посмотрел на девушку коротко и безразлично, после чего опустил глаза, боясь, что они неминуемо откроют все то, что творилось у меня внутри. Я чувствовал, что Морхир наблюдает за нами. Разбившийся бокал, выпавший из руки Эстель, заставил его полностью переключить своё внимание на нее.
Я тайком оглядел девушку. Облачённая в шикарный наряд – Морхир определенно не поскупился ради нее – среди роскоши княжеского дворца она выглядела так, словно родилась одной из княгинь фейри. Гордая, величественная, такая неприступная и непокорная с виду. И такая покорная в моих объятиях. Гибкая и горячая, словно воск. Но об этом сейчас лучше было не вспоминать. Поэтому я снова задумался о том, зачем князю понадобилась именно она. Вспомнил, как Эстель говорила, будто ей кажется, что она когда-то уже была в Шезгарте. Тогда я сказал ей, что это не воспоминания, а лишь её фантазия. А что, если она права? Разве стали бы демоны охотиться за обычной земной девушкой? Да, Эстель была красива, и красота её была необычной. Сейчас, глядя на нее, одетую в кроваво-красное платье, демонически прекрасную в неверном свете свечей, я готов был поверить в то, что она обладает какой-нибудь темной магией. И демоны хотели похитить её вовсе не из-за красоты, ради этого не нужно было тащить девушку в Шезгарт, они могли бы учинить насилие и на Земле. Нет, им нужна была сама Эстель. И князю тоже. И книга попала в магазин тоже неслучайно.
Мне нужно было поговорить с Эстель. Расспросить её. Тогда я, может быть, узнаю что-то, что поможет мне понять происходящее.
Если, конечно, она пожелает со мной разговаривать.
Как я и думал, в глазах девушки, когда я сопровождал её в покои, читалась едва сдерживаемая обида, граничащая с яростью. Я понимал причины. Но было не время и не место, чтобы что-то объяснять.
Эстель молчала. Я тоже не вступал в разговор, следуя за ней безмолвной тенью и указывал направление рукой, если она мешкала, не зная куда идти или поворачивала не в ту сторону. Среди извилистых коридоров дворца было слишком много ушей. Я нисколько не сомневался в том, что за нами наверняка следят.
Когда мы остановились у двери, Эстель не выдержала.
- Ты что, так и не скажешь мне ничего?
Моя Эстель. Такая искренняя в своих порывах. Такая доверчивая.
Я смотрел на нее - внешне безо всякого выражения, но изнутри мучительно боролся с чернотой, готовой залить мои зрачки и обнажить истинные чувства.
Я не предавал тебя, Эстель. Ни единой своей мыслью, ни единым словом. Но тебе пока лучше думать иначе.
Я открыл перед ней дверь, пропуская вперёд. Она вошла и оглянулась, ожидая, что я последую за ней. Но я лишь поклонился и сказал:
- До встречи, моя госпожа. Я буду ждать вас здесь, чтобы сопроводить на ужин.