Правнучка стрелы

Но почему-то при этом не появлялся перед ними никто из богов и даже мелких, незначительных, по его представлениям, духов.

– А не может ли Идущий по следу сказать Великому Нму, почему его отцу Вла не сидится на месте? Может быть, Духи Желаний зовут его отдать земле и траве всё лишнее, что накопилось внутри его? – Поинтересовался Нму. – Если так, то пусть Вла присядет за куст и сделает своё дело.

– Происходит не совсем так,– спокойно, но с достоинством солгал Зур.– Просто Вла устал уже слушать песни по дивиди. Ему не нравится, как рычат молодые люди на экране, изображая певцов и музыкантов.

– Великий Нму согласен с Вла, и ему очень приятно слышать непонятное слово «дивиди», – кивнул головой вождь, пережёвывая кусок варёной колбасы, немного удивляясь тому, что у «толстой змеи» не имеется внутри ни каких потрохов.– Повелителю племени больше бы понравился рёв диких быков Кун-Гу. На это гораздо приятней смотреть. Мудрый Нму очень жалеет людей далёкого мира, которым приходится наблюдать за всем… не очень понятным. Ведь ещё и слушать приходится… Но вождя, всё-таки, радует, что люди из Будущего так дики и глупы.

– Зур очень удивлён тому, почему Великому вождю не понравилось пение Великой певицы Аллы . – Идущий по следу закурил, и остальные последовали его примеру.– Ведь её вокальные… э-э… способности издавать приятные мелодичные звуки радует многих людей.

– Идущий по следу ошибается,– вождь налил себе в чеплашку водки и закусил колбасой, также не расставаясь с сигаретой.– Великому Нму пришлись по вкусу крики толстой и не очень молодой женщины по имени Пуга. Звуки, которые она издаёт из чудесного ящика, разрывают сердце, потому что они очень похожи на стоны большой лесной птицы Кура-Да. Никому из людей не удаётся так кричать. Именно по этой причине Нму решил взять в жёны Пугу, которая так вот… поёт.

– Но это будет сделать очень сложно, потому что Пуга имеет мужа и, возможно, снова собирается замуж,– категорично заявил Зур.– Она не захочет поменять свои апартаменты, уклад жизни, поклонников на прекрасную, но… пещеру.

– Идущий по следу не должен спрашивать Пугу, хочет ли она жить с Великим Нму и в его мире. Он в самоё короткое время доставит Пугу сюда,– вождь, находящийся под парами спиртного, был непреклонен.– От этого будет зависеть судьба Зура и его отца Вла.

– Этот дикий козёл,– с раздражением сказал уже на русском языке своему отцу,– дал мне не выполнимое задание – притащить сюда всем известную… Аллу. Он решил сделать её своей женой. Он, как бы, и угрожает нам. А мне бы хотелось, как можно дольше, не портить с ним отношения.

– У нас в пещере столько оружия, да и ты сообщал, что у тебя ещё в разных местах кое-что припрятано,– винные пары ударили в голову Вла. – Мы всех тут перещёлкаем, как котят. Ты не смотри, Лёша, что я малость сбичевался. Я в своё время… служил в воздушно-десантных войсках. Я совершил пятьдесят один прыжок с парашютом…

– А потом окончил институт и стал активно пить,– прервал хвастливые речи отца Алексей.– Но я не об этом. Я о том, что кровожаден ты, батя, бывший инженер-технолог шинного завода. А моя задача, теперь и твоя, пока живу, и здесь бороться со злом… С убийцами. А Нму – не такой страшный зверёк, каким хочет казаться. Но, возможно, я ошибаюсь.

Нму, устав от звуков не понятного ему языка, хотел было возмутиться, что его гости «непонятно лают» при нём, но уснул крепким и блаженным сном. С пьяной улыбкой на лице. Наверняка ему снилась женщина Пуга, и он не сомневался, что очень скоро она переступит порог его пещеры.

У каждого племени, большого или малого, в раннем неолите существовали свои брачные законы. Уходящие старались тоже их соблюдать и жить, по возможности, так, как их предки. Правда, время от времени, существующие правила и порядки изменялись и обновлялись.

На вершине, под названием Ова-Би, на открытом месте неровной площадки громоздились гранитные валуны, тут же валялись разной формы осколки шпата и кварца и других горных пород. Именно сюда приводили мужчины и парни своих будущих жён, именно, из тех, кто ещё не состоял в браке и не имел ни с кем половых контактов. Тут, на Ова-Би, исполнялся священный ритуал, и ещё ни одна девушка не прошла мимо этого места перед началом супружеской жизни.

Разумеется, сюда являлись и женщины, отступившие от общих правил, то есть согрешивших до вступления в первый брак. Второе, третье замужество и далее, по ряду причин, не «освещались» ритуальными условностями. Их не водили на Священное Место. Не имело смысла… Досрочно и не законно лишённые целомудрия шли к Ова-Би на свой страх и риск, опасаясь быть разоблачёнными, или, с благословления будущих мужей, которые не считали довременную утрату девственности своих без пяти минут наречённых такой уж большой бедой. Но нарушение девицами брачного закона, как, впрочем, и многих других, каралось смертью и торжественным съеданием провинившейся. Ведь случалось, что иных мужчин не устраивал подержанный товар.

Ранним утром Вла (он же, Владимир Станиславович) сидел у входа в пещеру, почти матерился и тяжело вздыхал:

– Куда я попал? Ни одной помойки, даже "мусоров" не наблюдается! Представь себе, и трамваев нет! Скука и тоска смертная!

– Чего ты, батя, ворчишь? – Зур вышел из пещеры с автоматом на плече и, кроме этого, двумя запасными магазинами к нему и штык-ножами, которые лежали в небольшом мешке из козьей шкуры. – Пошли-ка, в лес. Немного поохотимся на зайцев Качу. Они здесь очень агрессивны и крупнее наших овчарок. Надеюсь, ты ещё не разучился стрелять?

– Стрелять-то я не разучился, – Вла встал с валуна и поплёлся за сыном в чащу леса.– Но ты пойми, как тяжело жить среди иностранцев, не зная их языка. Кроме того, голова болит. Сгонял бы ты, сын, в будущее за бутылкой! Башка раскалывается.

– С этого и надо было начинать! Обрати внимание на то, папа, что здесь все ведут трезвый образ жизни. Я понимаю, что мы вчера выпили изрядную дозу спиртного, но… данный факт не может служить поводом для того, чтобы посылать меня… Кроме всего прочего, я опасаюсь того, что на тебя могут напасть здесь не дикие звери, а бандиты, которых я притащил сюда из Будущего…Ранний Неолит – их тюрьма. Они ребята ловкие и способны пристрелить тебя из нашего же оружия.

Вла согласился с доводами Зура, и они, зайдя далеко в лес, решили спрятать автоматы и всё остальное в груду пересохшего валежника. Так было надёжней. Отец решил ждать возвращения сына из короткой командировки, сидя на поваленном стволе граба Гри-Зи-Ни.

Буквально полчаса Зуранову хватило на то, чтобы купить объемную дерматиновую сумку и заполнить её пятью бутылками с водкой, самой разнообразной закуской. Не забыл и два пластмассовых стаканчика. Когда он увидел перед собой вывеску магазина «Спортивные и рыболовные товары», то, не теряя времени, приобрёл и телескопическое удилище с тремя готовыми настроями и с большим запасом лески, поплавков, крючков и грузил. Ему хватило денег и на то, чтобы купить спортивный лук с большим запасом к нему стрел.

Через мгновение он оказался во времени раннего неолита, в том самом месте, где оставил Вла. Приземлившись, он успел разглядеть, что все четыре бандита, включая майора-копа, здесь. Причём отец его валяется в траве, избитый, и на него с яростной улыбкой направил ствол автомата бывший владелец ЧОПа «Бык» Родион Потапченко-Зяблик. Вероятно, он с особым пристрастием допрашивал его отца, пытаясь узнать, где и как можно найти Алексея Зуранова. Их наглость не знала границ. Они, голодные, оборванные, всё ещё не сомневались в том, что всесильны даже здесь. Стоит им приказать, как все и всё желаемоё для них исполнят. Но, вероятно, Вла держался стойко, поэтому лицо его было изрядно разбитым.

Каким-то образом, поймав мгновение опасности, Зур бросился в густую траву, слыша, как над ним пролетели пули короткой автоматной очереди. Перекатившись за ствол дерева, Идущий по следу умудрился быстро наложить стрелу на тетиву и произвести её натяжку и спуск. «Перистая» смерть пронзила Потапченко горло, и он выронил из рук автомат. Никто из бандитов не успел воспользоваться им, потому что вторая стрела тут же срезала охранника по погонялу Тёплый. Обычно робкий в жизни, Владимир Станиславович, довольно резво вскочил на ноги, схватил автомат и довольно быстро, с невероятным для него озлоблением, расстрелял, почти в упор Романа Палыча и Губу.