Правнучка стрелы

Ей, предварительно посаженной «на иглу» людьми Листрилова и Галиджанова, бандиты любезно выплатили гонорар в десять тысяч долларов, оставили квартиру покойного Плиданова и даже его «Вольво». Но после шантажа, угроз и милостивых обещаний и уверений, что «Лорочка шагнёт на самый известный подиум демонстрации отечественной и зарубежной одежды и даже начнёт активно сниматься в кино», Кочемасова без колебаний документально отдала дело своего покойного мужа с годовым доходом в триста тысяч долларов некому Рашиду Гафарову… Впрочем, не совсем некому, а непутёвому племяннику Ахмета Ахметовича Галиджанова. Кочемасова совершенно не была в курсе того, кто и зачем убил её Эдика, поэтому убирать её бандитам не имело ни какого смысла. Сама сдохнет… от морфия или «белого китайца».

В полном неведении того, что происходит и уже произошло с Плидановым, Алексей и Вадим ехали по городу, разрабатывая планы дальнейших совместных действий. Шерстенёву необходимо было числиться охранником на кабельном заводе, стараясь, как можно больше узнать о том, кто из руководителей предприятия, кроме Мартемьяна Рыжих, состоит в преступной группировке. Слушая Зуранова, его откровенные рассказы о происходящем, Шерстенёв тяжело вздыхал. Скорей всего, это не означало, что Вадим в нерешительности.

Алексей понимал, что этот парень всегда готов защитить не справедливо обиженного человека, ибо сам частенько бывал в шкуре такового. Человека, побывавшего в самых горячих точках последних локальных войн, государство оставило, что называется, при собственных интересах. Ни семьи, ни денег, ни жилья… Только минувшие беды и, скорей всего, грядущие. Пламенная ложь и обман со стороны господ, рвущихся в период предвыборных кампаний различного рода и ранга к власти, с незапамятных времён стали уже традиционными.

Жуткий исторический момент экономического и политического беспредела базируется на доверчивости народа и ещё долго будет процветать в условиях эрзац демократии и дозированной свободы. Что же остаётся российскому человеку? Учиться жить, как рядовые американцы, никогда не знавшие истинной демократии? Или надеяться на справедливое возмездие, почти фантастическое, за содеянное зло нынешним узурпаторам, диктаторам и боярам, ставшим таковыми не понятно, каким образом? Вот именно об этом они и говорили. Но, как говориться, языком чесать – не мешки ворочать. Надо мыслить с опережением и действовать, так действовать, чтобы «каждой сестрёшке досталось по серёжке».

Зуранов довёз Шерстенёва до здания управления ОАО «Кабельный завод». Вадиму надо было продолжать работать охранником. Но придёт время, когда он целиком сможет отдаться справедливому, в данном случае, сыскному делу.

Алексей продолжил свой путь уже в одиночестве, внимательно следя за дорогой. Он крепко держал баранку «Форда», думал о судьбе и не совсем сложившейся жизни Шерстенёва, который в свои молодые годы уже умудрился похоронить собственного ребёнка… Потом мысли Зуранова переключились на дело по убийству Зинаиды Шнорре. Но в данном случае, трудно было остановиться на чём-либо одном. Вспомнил Козицкую, которая каким-то невероятным образом пришла к нему в офис, в буквальном смысле слова, с того света.

Он уже почти перестал удивляться тому, что происходит с ним и вокруг него. Но его немного обескуражило то, что Лилия Максимовна, явно убитая и ограбленная высокопоставленными бандитами ни слова не сказала ему о том, что и он пострадавшая… И никто за неё не заступился, списав её в мир иной, не взирая на прошлые и довольно заметные заслуги Козицкой перед государством.

Сыщик допускал, что Тихий, предчувствуя собственную смерть, мог оговорить себя и сказать, что это именно он убил и скульптора Воротова. Но скорей всего, всё же, убийца Зинаиды Марковны, был палачом и пенсионера-ваятеля. На несчастный случай его выпадение из окна ни коим образом не было похоже. Надо же было умудриться при полном параде, то есть в цивильном костюме, выпасть из окна седьмого этажа. Если он был так одет, значит, собирался куда-то идти. Но мог и не по этому случаю принарядиться… ожидал кого-то. Женщину? Возможно.

Но его гостем мог быть и мужчина, который ему помог, что называется, выйти не в ту «дверь». Получается, что гость был физически силён. Возможно, и не один. Сыщик досадовал, что не может абстрагироваться, отделить одно убийство от другого. Понятно, что шайка действует одна и её цель – не просто обогащение, а глобальное и… в пожарном порядке. Понятно, спешат. Боятся возможных перемен. Нужно сделать дела – и уйти в тень, жить спокойно и тихо на солидных бабках. Но, тем не менее, у каждого убийства есть своя предыстория, свои исполнители, промежуточные заказчики…

Впрочем, к чему всё это. Он ведь – не главный судья города. Камилла Трифоновна Баркус, которая, при случае, всех сволочей отмажет. Он – не столько даже сыщик, сколько – мститель… за слёзы и пролитую кровь народа. И уже фактов и, практически, преступников достаточно, чтобы их карать по закону… совести и справедливости. В этом городе другие законы не действовали.

Он понимал, что собирать и анализировать факты надо поэтапно, а не стараться это делать одновременно. Не стоит корчить из себя Юлия Цезаря, этакого героя, который может делать сразу пять дел, а то и больше. Но уже приходится. Ничего не попишешь, такова работа частного сыщика. Но придёт опыт, а с ним Алексей, возможно, сможет объединять и классифицировать, как бы, не однородные явления и события. Впрочем, всё, в принципе, ясно. Клиентов у него – не густо. Михаила Арнольдовича можно не считать, он – уже сыщик.

Да и Козицкая явилась к нему за помощью из… царства мёртвых. Впрочем, нет в природе ничего мёртвого. Это он понял уже давно и окончательно убедился в этом осле первой же встречи с Лики-Ти. Он ведь для «нормальных» земных людей – явление не реальное, фантом, привидение…

По сотовому телефону Алексею позвонил Денис и сообщил ему в подробностях всё то, что произошло с Плидановым. Изложил все подробности и о его непутёвой жене Ларисе Кочемасовой. Сообщил, что уже занимается, не бросаясь в глаза, этим делом. У Зуранова была хорошая, и все сказанное Гранкиным он запомнил. Настроение сыщика испортилось.

Не только интуиция, но и способность анализировать происходящее заставили его свернуть с главной городской магистрали на маленькую улочку, где располагалась средняя школа № 27. Новое название «лицей» за ней ещё окончательно не закрепилось. Сыщик хорошо помнил, что сейчас середина лета, и школьники на каникулах. Но лицей есть лицей. Чем чёрт не шутит, возможно, тут идут и в дни отдыха учащихся какие-нибудь практические или факультативные занятия для ребят. Скорей всего, никогда в России не будет выбит из сознания педагогов старый большевистский лозунг: «Отдых должен быть активным и общественно-полезным!».

Да и на предприятиях наших (точнее, не наших, а частно-акционерных) зачастую магнаты агитируют рабочих не стремиться трудиться ради роста заработной платы и других благ, а работать по-ударному, что называется, за миску борща. Иначе и быть не может там, где сильные мира сего, от имени государства, за бесценок продают «избранным» и землю, и всё, что скрыто в её недрах…всё, что принадлежит народу, а не какому-нибудь депутату или министру. Нонсенс? Ещё какой!

Но Алексей старался не думать об этом, ибо суть давно происходящего в стране уже не была загадкой даже для вчерашних лохов, тех самых, которые вкалывали на государственных предприятиях, но ныне не стали их совладельцами… и многие остались за бортом жизни.

Зуранов понимал, что, хоть и Паша Ивасёв, скорей всего, сейчас в числе самых активных скаутов, тем не менее, он, вполне, мог отдыхать с мамой сейчас, где-нибудь на Канарах или в Хургаде. Но сыщик решил заехать сюда наудачу. Необходимо было кое-что уточнить… окончательно и бесповоротно.

Разумеется, Зуранов не был в курсе того, что Паша именно сегодня находится в школе – на факультативных занятиях юных художников оформителей, точнее, будущих специалистов по наглядно-изобразительной рекламе. Алексей очень хотел встретить этого вундеркинда из пятого «г» класса и с глазу на глаз побеседовать с ним. Доверительно, и так, чтобы об этом пока не знала его мама. Не хотелось бы, чтобы эта гневная фурия примчалась в офис «Портала» и устроила шмон на тему: «Почему её Пашеньку третируют и беспокоят какие-то там частные сыщики». Алексей понимал, что в таком случае он стал бы открытой мишенью для городской мафии, и не только он.