Страница 3 из 8
«Урон России был нанесен великий и в этом были повинны, в первую очередь, патриарх Никон и цари: Алексей Михайлович, Софья, Федор и Петр I» (Кутузов Б.Я. Церковная реформа, стр. 58).
Население России после царствования Петра I сократилось на 3/4, то есть огромные территории стали безлюдными. Но репрессии продолжались и в последующие годы и века, другими императорами и императрицами, вплоть до 1905 года.
…И только после революционных событий 1905 года манифестом Николая II старообрядцам была дарована свобода вероисповедования по старым обрядам.
17 апреля 1905 года, после известных революционных событий, был издан «Высочайший Указ об укреплении начал веротерпимости», подписанный царем.
Старообрядцам был посвящен 7 пункт: «Присвоить наименования старообрядцев, взамен ныне употребляемого названия раскольников, всем последователям толков и согласий, которые приемлют основные догматы церкви православной, но не признают некоторых принятых ею обрядов и отправляют свое богослужение по старопечатным книгам».
Все старообрядческие храмы были открыты. А в 1971 году на Поместном соборе Русской православной церкви русские старые церковные обряды были признаны спасительными, равно честными новым. Кроме того и Никонова реформа была охарактеризована, как «крутая и поспешная ломка русской церковной обрядности». Основания для замены двуперстия на троеперстие, объявлялись, более чем сомнительными.
Указанные Священный синод и Собор дают в настоящее время юридическое право каждому верующему исполнять богослужение по старым или новым обрядам, в любом месте, дома или в храме, по любым церковным книгам и традициям богослужения».
В 1718 году Акинфием Демидовым в Быньгах был основан металлообрабатывающий завод, производивший высококачественную сталь.
Вид на Быньги (60-е годы XX века).
Фото Захватошина М.Н.
В вышеуказанном очерке в «Областной газете» о Быньгах А.Корюков далее пишет.
«Когда пришёл Демидов, стали работать на строительстве завода, плотины, работали в шахтах и у горячих печей, жгли уголь.
Быньговский завод выделывал высококачественную сталь, которая шла не только на оружие, но и на знаменитые быньговские косы, называемые у нас литовками, готовили их из хорошей ковкой стали. Эти косы продавали по всей России. После мастера освоили замочное дело, делали классные замки, ковали сундуки.
Немало жителей села занималось добычей золота, то есть становились профессиональными старателями. Некоторые из них, у кого были большие семьи, работали в одиночку, другие сбивались в артели. Так легче бить шурфы и шахты. Всё-таки работа очень тяжёлая, не было ни двигателей внутреннего сгорания, ни электричества, всё делали вручную. Весь инструмент – лом, кайло, лопата да старательский ковш. Песок и руду возили тачками вручную или в таратайках на лошадях. Жили по принципу «сегодня густо – завтра пусто».
Попадало золотишко – гуляли, пьянствовали, играли в карты, в азартные игры. Рассказывают, что в азарте проигрывали коней и даже свои избы. Ну, наткнётся кто на золото – заново разбогатеет.
Чтобы отпугнуть других от богатого места, придумывали страшные истории. Однажды, старик-старатель рассказал мне такую страшилку: «Сижу, дескать, в забое, передохнуть решил, смотрю, а ко мне белый козлёнок бежит и страшно так в глаза смотрит и говорит загробным голосом: «Что роешь, Ипат? Могилу себе выробишь. Иди домой – сын у тебя умирает!». Прибегаю, а ведь верно, сын под борону попал, сильно поранился, но выжил. Вот оно как бывает!». И верили люди. Да и сами рассказчики, придумавшие эти небылицы, постепенно начинали верить своим же выдумкам, но золотом не попускались.
После того как Невьянский завод перестал плавить металл, закрылся и Быньговский завод. Это было в начале XX века.
На его месте возникла промышленная артель, которая работала долгие годы и лишь в середине XX века была преобразована в мебельную фабрику, так как замки и сундуки уже не имели большого спроса. Примерно в то же время на южной окраине села была открыта шахта «Быньговская» от Невьянского прииска треста «Уралзолото».
Мой прадед, мои деды, бабки. Их жизнь в Быньгах и высылка в Первоуральск
Насколько мне известно, большая старообрядческая семья Захватошиных жила в Быньгах уже в XIX веке. Прадед Ефим, дед Никита Ефимыч, его сыновья – Александр, Галактион, Лаврентий, Нефед, дочери – Паруня, Агафья, Пелагея, Парасковия.
Захватошин Нефёд Никитич, 1917 год
Мой отец – Захватошин Нефед Никитич родился 10 июля 1897 года в селе Быньги. 7 февраля 1918 года он обвенчался и женился на красивой таволжанке (из соседней деревни Таволги) Колногоровой Зинаиде Киприяновне, ставшей потом матерью моим братьям и мне. Мать наша была тоже родом из старообрядческой семьи. Родилась она 12 ноября 1898 года.
Она рассказывала мне, как приехали сваты с женихом (моим будущим отцом). Жених ей очень понравился: красивый, статный, очень разговорчивый, и она сразу же согласилась стать его женой.
Колногорова Зинаида Киприяновна, 1917 год
Маме в ту пору было 19 лет и жила она в достаточно обеспеченной семье со своей матерью (нашей бабушкой) Колногоровой Александрой Максимовной, с сестрой Елизаветой и братом Петром. Отца Колногорова Киприяна Егоровича у них не стало в 1911 году, его убили воры. Маме тогда было только 13 лет. После гибели Киприяна Егоровича всю заботу о семье пришлось взять на себя бабушке Александре, она стала портнихой, шила шубы, занималась хозяйством, готовила приданое дочерям.
Судьба нашей бабушки довольно интересна. Еще в детском возрасте она примерила монашеский головной убор монахини, которая гостила у них. Монахиня тогда и предсказала Александре монашескую судьбу. Позже так и случилось. После выдачи замуж дочерей и женитьбы сына она ушла в монастырь и приняла имя черноризицы Антониды (черноризиц, черноризица – устар. монах, монашка, чернецы). Дальнейшая судьба ее неизвестна.
Но вернемся к моим родителям. После свадьбы приданое матери (рукоделие, занавески, посуду, белье, одежду, обувь) привезли в Быньги в дом, где жила семья отца в сундуках изготовления Демидовского завода.
Захватошины Зинаида Киприяновна и Нефёд Никитич в 1919 году
В первые же годы совместной жизни с женой наш отец построил свой дом по Большой улице (сейчас это улица Ленина) рядом с Красной церковью. Дом был кирпичный, большой, в два этажа.
К 1931 году у моих родителей уже была большая семья. К тому времени родились мои старшие братья: Михаил – рождения 18.07.1922 г., Алексей – 25.05.1924 г.р., Роман -23.07.1925 г.р., Александр – 16.06.1927 г.р., Василий -20.04.1930 г.р. До Михаила у моих родителей было еще двое детей: сын Иван 1919 г.р. и дочь Зинаида 1920 г.р. Но, к сожалению, они умерли в младенчестве.
В те времена у россиян и в особенности у староверов были большие семьи, так как тогда не допускались аборты или иные способы прерывания беременности. Это считалось на Руси великим грехом.
Как и большинство жителей царской России, отец и мать были малограмотными (закончили 1–2 класса церковной школы), но умели писать, читать и считать.
В годы НЭПа рядом с домом семья построила маслобойню, на которой производили льняное масло. Семя льна для производства масла привозили с Ирбитской ярмарки. Льняное масло было маслом широкого применения.