Страница 21 из 27
— Ты что, даже номер набора правильно запомнить не можешь? Или шутить тут вздумала? — Серый карлик с красными глазами подскакивает ко мне. — Браслет!
— Что?
— Браслет покажи, глупая, — кривится он.
— Я не глупая, просто неместная. И вообще, у вас тут плесенью воняет. Вы вещи правильно храните?
— Не воняет, а пахнет. И это мой любимый освежитель воздуха! Браслет покажи, гл…
Он снова кривится, проглатывая обзывательство. И хорошо, не люблю, когда меня унижают.
Протягиваю руку.
Фабиус проводит ладонью над браслетом. Глаза ярче вспыхивают красным, цепкие пальцы сжимаются на запястье поверх браслета, больно сдавливают. На рефлексе выворачиваю руку и отскакиваю, готовая отбиваться:
— Что вы делаете? Мне больно!
— Экая неженка, — презрительно бубнит он и направляется вглубь склада. — И впрямь тридцать седьмой, уж как лет тридцать туда девчонок не брали. Надеюсь, что-нибудь завалялось.
Потираю запястье: больно он схватил, надеюсь, синяков не будет. Ощупываю браслет — вроде не пострадал…
Раздаются шаркающие шаги. Между стеллажами плывёт огромный пыльный мешок на тонких ножках Фабиуса. Ну и силища у этого карлика!
Или просто мешок лёгкий?
— Это списанные вещи, — сообщает Эзалон от моей груди.
Подскочив и оглянувшись, профессора не обнаруживаю. А платье на моей груди дёргается.
Выхватываю из кармана список дел, и тот, слегка вибрируя, произносит голосом Эзалона:
— Фабиус! Тебе пятнадцать минут назад транспортным коридором доставили новый набор, не жадничай!
— А это кто будет носить? — возмущается Фабиус, но мешок утаскивает назад.
Сам бы и носил.
Наклоняюсь к списку и шепчу:
— Спасибо, профессор.
Убрав листок в карман, окидываю рассеянным взглядом стеллажи с коробками и стопками тканей, конторку и кресло рядом с ней.
Фабиус возвращается с огромным чёрным мешком, промаркированным: «№37» и сбрасывает его передо мной.
— А если размер не подходит? — уточняю на всякий случай.
— А если размер не подходит, — пискляво передразнивает Фабиус. — Понаехали тут.
— Я не приехала, а телепортировалась.
— Без разницы. Сразу у себя там не открывай, прежде ознакомься с инструкцией на мешке. — Фабиус садится за конторку.
— Спасибо, — выдавливаю я и берусь за мешок.
Он не двигается с места. Совсем, сколько ни тяну. Напрягаюсь изо всех сил.
Хлоп! Это Фабиус так громко закрыл лицо рукой:
— Потяни за кольцо, неместная… совсем неместная.
Обойдя мешок, действительно нахожу кольцо на верёвочке рядом с пластинкой. Дёргаю. Мешок всплывает над полом, верёвочка удлиняется…
Зачарованно глядя на это магическое действо, направляюсь к выходу. Мешок плывёт за мной, точно огромный воздушный шар. Здорово!
В спину несётся ворчание о расточительстве, необходимости старые вещи донашивать и о том, что о личных записках Эзалона надо предупреждать сразу. Меня прямо распирает благодарность к профессору: если бы не он, ходить бы мне в старье.
Я выбираюсь из сумрака и вони странного освежителя Фабиуса на свет и свежий воздух. Вдыхаю полной грудью. Хорошо!
Уже вечереет, пора в комнату возвращаться. Я направляюсь в сторону административного здания — к счастью, студенты разошлись, да и по аллеям никто не шляется, — и уже от него по памяти иду к общежитию. Огромный мешок плывёт за мной. Как это удобно. Только удивительно, почему сам Фабиус нёс его в руках? Или такая система парения одноразовая? Ограничена по времени?
Надо поторопиться, а то мало ли что: я этот мешок сама ни за что не донесу.
Прибавляю шаг.
— Эй, малышка! — доносится с боковой дорожки. — Ты что в столовую не ходила? Я тебя ждал…
Иду дальше.
— Эй, куда спешишь? — Кто-то топает сзади. — Иди ко мне, я покажу тебе настоящую любовь.
Оглядываюсь: парень почти бежит, смотрит прямо на меня.
— Отвали. — Ускоряю шаг.
— Так и знал, что ты горячая, детка, — ухмыляется он, и на его вытянутом лице проступают звериные черты. — Иди ко мне, сладкая!
Оборотень. Ника говорила, что они в переходном возрасте становятся агрессивными.
А этот скалит клыки:
— Сладкая... вкусная.