Страница 14 из 27
Отступаю на несколько шажочков, быстро оглядываю его массивную фигуру в хорошо подогнанном бархатном костюме, дополненном плащом. Вампир ведь вампиром — прямо как в фильмах. Здесь людей кусают? А плащик зачем? От солнышка прятаться, чтобы не сгореть? А в зеркалах настоящие вампиры отражаются? В мышей превращаются? Размножаются кусанием? Вечная молодость, все дела?
Неуловимым движением профессор оказывается рядом.
— Солнце Эёрана для нас безвредно. Я отражаюсь, превращаюсь, — томно шепчет он. — А на обращение в вечно молодых у нас, дорогая человечка, огромная очередь. Но вот просто укусить, если попросишь… — Его дыхание касается моей кожи. Вздрагиваю. Он рыкает. — Ам!
Подскакиваю. Кто-то усмехается. К лицу приливает кровь, я стискиваю кулаки. Гневно смотрю на профессора. Он… он… его бы колом осиновым! И чесноком…
Он снова усмехается и громко заявляет:
— Чеснока не боюсь. А зубочистки у меня осиновые.
Мысли он мои, что ли, читает? Лицо печёт ещё сильнее. Не знаю, куда деться.
— Валерия, мысли ваши я не читал, лишь видел отголоски образов. — Профессор милостиво взмахивает рукой в сторону зала. — Садитесь.
Садист. Изверг.
Поминая его самыми недобрыми словами, я с трудом поворачиваюсь к вампиру спиной и нетвёрдой походкой прохожу мимо отгороженной ложи — наверное, для особых учеников или комиссий.
Парты заняты почти полностью, я направляюсь к задним рядам — от греха подальше. Конечно, на меня все смотрят. Многие улыбаются.
Опять публично опозорилась.
— А что, на Терре правда так вампиров боятся? — слышится чей-то звонкий шёпот.
— Очень, — отзывается профессор.
— И что, даже обратиться не хотят? — удивляется ещё кто-то.
— Совсем не хотят, даже сопротивляются!
— Совсем дикие.
— Там есть свои нюансы. Но не это тема нашей сегодняшней встречи, — небрежно пресекает разговоры профессор.
Наверное, он у нас давно не был. Сейчас вампиры — это романтика, и из желающих обратиться выстроилась бы очередь.
Щёки по-прежнему пылают. Я устраиваюсь на последнем ряду. Сидящий впереди парень поворачивается:
— Ты правда с Терры?
У этого женственного красавчика длинные уши.
— Эльф? — выдыхаю я.
— Наполовину. Меня зовут Валарион. — Он протягивает правую руку.
— Валерия. — Пожимаю его удивительно мягкую, шелковистую ладонь.
Он не отпускает, указательным пальцем левой руки проводит по захваченной ладони. Щекотно.
— Ты чего делаешь? — С шипением отдёргиваю руку. — Я же твои уши не трогаю.
Заливаясь румянцем, Валарион прикрывает уши.
— Извини, я впервые вижу человечку с Терры.
— Это не повод меня наглаживать.
Профессор бросает в нашу сторону пристальный взгляд, и я пригибаюсь к парте.
В аудиторию продолжают заходить студенты, рассаживаются по редким свободным местам. Никто не удостаивается пристального внимания профессора, углубившегося в изучение лежавших на столе документов. Перешёптывания подобны мерному гудению улья.
Спокойствие раскалывается внезапно:
— Это он.
— Я пропала…
— Принцы.
— Надо было платье надеть.
— Какие красивые…
— Ну почему я именно сегодня не накрасилась?
— Смотри-смотри…
— Ой, я влюбилась…
И десятки подобных восклицаний, охов и вздохов разной степени громкости наполняют аудиторию. Все девчонки — сплошное движение.
И причина тому — только что вошедшие парни: изящный блондин и более высокий статный брюнет с забранными в хвост вьющимися волосами.
Сердце пропускает удар: это же… он… Это он мне слюни вытирал!
Принц.
Сползаю по стулу, но вовремя останавливаю попытку спрятаться под стол: хватит с меня эксцентричных выходок. Ну в самом деле: здесь пару сотен человек, то есть существ, не заметит же он меня.
Блондин устраивается в ложе. А принц, как назло, внимательно, ряд за рядом, оглядывает аудиторию, будто ищет кого-то.
— Ой, он на меня посмотрел…
— Какие волосы…
— Невесту присматривает…