Страница 28 из 33
Фок мстительно сверкнул бельмами и произнес:
- А могу и разжаловать к капралы!
Кондратенко постарался успокоить военных:
- Вы лучше посмотрите что они вытворяют!
Светлана и Олег Рыбаченко как раз одним прыжком захватили огнеметную батарею. Японцы очень просто попались, не успели запустить огонек. Тогда мальчишка и девушка-рейнджер развернули пылающие языки своего многоликого дракона. И так все эти струйки по рядам прошлись. Мальчишка уперся, воительница плечом вместе с ним, и они погнали многотысячную самурайскую массу к оврагу. И словно на страшном суде полетели желтокожие грешники в бездну.
Даже генерал Фок машинально ляпнул по-русски:
- Ну и молодцы!
Неслышно подошедший сзади генерал-адъютант Стессель пробормотал:
- Если я об этом напишу императору - подумаю мое место в сумасшедшем доме!
. ГЛАВА ? 6
Взятие Оренбурга стало настоящим триумфом пугачевцев. Гарнизон как ожидалось после пленения начальства почти не сопротивлялся. В плен сдалось около трех тысяч солдат и офицеров, казаков. В самом городе еще оказался довольно большой арсенал из ружей и девяносто пушек - правда больше половины неважного качества.
Пленных солдат и тех офицеров, что изъявили перейти на службу самозванцу верстали к казаки, стригли особым кругом. Тех кто не признавал мужицкого царя - императором всея Руси тут же на месте и вешали. Профессор Колобков как человек умный упал перед Емельяном Пугачевым на колени и завопил:
- Признаю! Признаю царя-батюшку! Я его лично в Питере на раз видел!
Пугачев протянул руку для лобызания. И ласково произнес:
- Государству нужны ученые люди! Будешь же при мне советником!
Среди офицеров гарнизона примерно половина осталась верное Екатерине и пошла в петлю, одна нашлись, особенно среди этнических поляков желающие послужить самозванцу. Богатые казаки выдали своего главаря и также приняли присягу.
Бригадира Корфа и губернатора повесили - хотя немцы и пытались вымолить себе жизни. Но казачий царь повелел:
- Поздно пить боржоми когда печень отказала! Надо было раньше сдать город мне!
Кроме того губернатору судебная коллегия зачитала многочисленные преступление и обиды нанесенные народу и обвинения в расхищении казны. Кожедуб даже посоветовал:
- Не спеши батюшка-царь их казнить! Они часть казны припрятали, нужно выбить сведения!
Как выяснилось пытка оказалась не лишней. Губернатор умудрился зарыть в землю более двухсот тысяч рублей золотишком и камушками. И других богатых дворян потрясли, а на купцов наложили дань.
Денег захватили великое множество, как и ковров, оружия, и прочего добра. Много отличной меди, и прочих ценностей. Нашелся и спрятанный орден Владимира первой степени.
Казацкий царь приказал наградить им Кожедуба с присвоением ему звания генерала-майора. А генеральские звания в армии повстанцев редкие в основном очень распространенный чин полковника. Вот например капитан Горбатов такие полковничьи эполеты получил.
Один из пяти первых казаков, что признали царем Пугачева или может не Пугачева, точно не Петра Третьего Мясников, тоже получил полковничий чин и под команду пятьсот человек, его направили на усиление Илецкой защиты, чтобы так не осел какой-нибудь правительственный батальон. Следовало встречать уже и Голицына.
Кожедуб очень хотел перетянуть на сторону народа бригадира Синицына. Тот не погиб - снайпер-ас послал пулю так, что она ушла рикошетом, просто оглушив старшего офицера. Но Синицын пока отвергал любые предложения, а Пугачев к таким не умолим, так что пришлось его запереть в острог. Может одумается!
Но вообще падение Оренбурга и в самом деле изменило баланс сил в регионе, и на сторону самозваного царя стали переходить и те кто ранее колебался особенно в среде башкир, узбеков, киргизов. У Пугачев за несколько дней собралось уже около тридцати тысяч народу и продолжали прибывать, все новые и новые толпы.
Корпус Голицына продолжал правда не спеша приближаться. После того дошло известие об падении Оренбурга князь заколебался. Он и в самом деле подумал, что возможно у него не хватит сил. Но генерал-аншеф Бибиков категорически настаивал на продолжение скорейшего продвижения к Оренбургу. Может даже рассчитывал, что город отобьют прежде чем его величество Екатерина узнает.
Бибиков прибыл в Бугульму уже сильно простывший, а там окончательно разболелся. По сему дать точной инструкции она не мог. Последним распоряжением, до того как генерал-аншеф покинул Самару - стал приказ Михельсону повернуть свой отряд от Уфы и идти на соединение с Голицыным. Наверно и Бибиков опасался, что Голицына не хватит сил, для генерального сражения.
Однако это решения оказалось спорным - Михельсон все равно не успевал, а Чика мог продолжать и далее осаждать Уфу.
Получив приказ от царя-батюшки атаковать Михельсона "Граф Чернышев" выслал разведку, и узнал, что подполковник уже отбыл в южном направлении. Чика не хотел отходить от богатого города Уфа. В ней уже начался голод, а снятие блокады давало шанс пополнить припасы. Так что граф Чернышев написал отписку казацкому государю, что ему сейчас уже Михельсон не угрожает.
Значит, можно держать фрукт в котле. Другой новостью, стало сообщение, что генерал Деколонг со своим трехтысячным сибирским корпусом отошел от Челябинска. После новости о взятии Оренбурга, в тылу его корпуса с новой силой разгорелись мятежи крестьян и местных кочевников. Да и первый нерешительный штурм осажденные отбили нанеся противнику серьезный урон.
В любом случае воеводы царицы спешно просили Екатерину об помощи, и в тоже время не хотели отступать от мужицких толп.