Страница 46 из 76
Эйнар мотнул головой, заставив сердце трепыхнуться, а голову – впасть в панику: дура-дура, у него горе, а ты лезешь, – но тут же добавил.
– Отдыхай. Я сам приду, как освобожусь, но только спи, не дожидайся.
Я кивнула и выскользнула за дверь.
* * *
Было уже далеко за полночь, когда Алвис зашел в ректорский кабинет.
Эйнар сам только закончил получать ответы от сородичей. Отозвались почти все. Почти. От шестерых драконов не удалось получить ответа, и никто не имел ни малейшего представления, где они. Тереса насчитала в Академии останки четверых. Еще была надежда, что двое других просто слишком увлеклись своим одиночеством.
Ректор в очередной раз за день потер лоб, пытаясь вычленить из сотни сверхсрочных дел и обрывков информации самое важное, и с недоумением уставился на две стопки листов, положенных перед ним.
– Так, что это?
– Это, – Алвис указал на левую, – взятые со студентов показания, где, когда и при каких обстоятельствах они приобрели указанную вещь. А это, – он кивнул на соседнюю, – заявления на компенсацию. Оформляли все сразу, чтобы не дергать бедолаг лишний раз...
Новость о том, что вместо шкур диких зверей, адепты все это время носили на себе останки драконов, вызвала у детей весьма однозначную реакцию. И их было действительно жалко.
Эйнар взял из правой стопки верхний лист.
Там аккуратным почерком, по всей форме, был написан отказ от компенсации, оформленный на имя ректора. А снизу тем же почерком, крупными буквами наискосок было приписано – «В ж... ему эту компенсацию засуньте, когда поймаете!».
– Ну и что это такое? – уточнил Эйнар у темного.
– Ай, подумаешь, мальчик с ошибками написал слово «горло»! – Алвис плюхнулся в одно из кресел. – В общем-то они все в той или иной степени сводятся к одному.
– А что с показаниями?
– Все вещи были куплены в ближайшей кожевенной лавке Тилбери. Мы с Иваром уже наведались туда. Владелец не при чем, он помнит, как продавал адептам изделия, но не имеет ни малейшего представления ни как они оказались в его лавке, ни кто их ему продал. Промывка мозгов, причем весьма грубая, работал не мастер дела – так, тяп-ляп, лишь бы следы замести. У бедняги теперь провалы на ровном месте.
– Я гляну его потом, – кивнул бронзовый, задумчиво потирая подбородок.
В кабинете на мгновение повисла тишина.
– Кто? – наконец, спросил ректор, и Алвис негромко назвал имена. Четыре имени. Три драконицы и дракон. И правда четыре. Значит, еще была надежда и надо продолжать попытки связаться и предупредить двоих.
Драконы снова немного помолчали.
– Я смог узнать, где погибла Ида, – снова заговорил темный. – Слетаю, побеседую с ней. Может удастся что-то выяснить.
– Добро. Только будь осторожен.
Алвис хмыкнул.
– Сам-то давно ли от проклятия в термах отмокал, советничек?
– Думаешь, он же?
– Уже уверен.
– Прекрасно.
Действительно прекрасно. Наконец-то найти и избавиться от твари.
– Иди уже.
Однако черный не спешил вставать.
– Еще одно. Может, и не ко времени сейчас, но кто знает, сколько меня не будет. Сделай, Тьмы ради, как-нибудь так, чтобы девочке не приходилось ревновать. А то знаешь ли, потрошителей у нас будет два.
Он поднялся и вышел, отправив напоследок Эйнару отпечатавшийся в памяти образ ворвавшегося в кабинет воплощения Тьмы.
Эйнар посмаковал его, разглядывая во всех деталях, и губы против воли тронула ухмылка.
* * *
Ночь прошла беспокойно.
Насыщенный день, вместивший в себя некросрыв, шокирующее открытие, много-много ходьбы и разговоров, тревога за ректора, да и проигнорированное мной магическое истощение дали о себе знать – спала я скверно и, соответственно, проснулась в отвратительном настроении.
Записка, обнаружившаяся в изголовье, не смогла его существенно улучшить – Эйнар сообщал, что освободился только под утро, пришел, увидел, как я сладко сплю, и пожалел меня будить.
Ха! Пунктирный сон, полный дурных неоформленных сновидений, беспричинных пробуждений и беспокойства, ощутимого даже в забытьи – это теперь называется «сладко спала»?!
И вот это мне было предложено вместо большого, теплого, успокоительного дракона?!
Ладно. Я постаралась найти в ситуации положительные стороны. По крайней мере, он точно жив! Никуда не сорвался мстить страшной мстею, а жив и здоров.
Был. С утра. Если точно – незадолго до рассвета...
– Не превращайся в наседку, Тереса! – громко сказала я сама себе.
В пустой комнате мой голос показался странным, неестественным.
Ректор, сильный маг, дракон, в конце концов – Эйнар уж точно мог о себе позаботиться.
Осознание этого не мешало мне сидеть на кровати, обняв колени и мрачно и в красках воображать худшие варианты развития событий.
Устав от душевных метаний, я воззвала к голосу разума – и лучше б воздержалась, потому что он въедливым тоном, подозрительно похожим на бабкин, напомнил мне и про проклятие, то самое, снятое в купальнях, и про то, что убитые были такими же драконами, как Эйнар…
А-а-а-а-а! Беззвучно поорав и подергав себя за волосы, я вздохнула и принялась одеваться.
Тьма ведает, будут ли у нас сегодня занятия – но завтрак будет наверняка.
Вот туда и пойду.
Раздражение скапливалось песком под веками, звоном в не отдохнувшем мозгу и зудом – в теле.