Страница 6 из 11
Из лекции Гейзенберга и дальнейшей беседы с ним Берг решил, что немцы существенно отстают от американцев в создании атомной бомбы. Более того, Гейзенберг отметил, что его страна уже проиграла войну. По пути в отель было темно, и Берг мог убить немца незамеченным, но оставил его в живых.
Рузвельту доложили о миссии Берга. Это было для него поводом гордиться проведенной операцией все последующие годы.
Моррис Берг родился в арендованной квартире без горячей воды в Манхэттене в 1902 г. в семье русско-еврейских эмигрантов. В 7 лет он начал играть в бейсбол. В 1928 г. он окончил престижную юридическую школу Колумбийского университета, позднее оставил бейсбол, его приняли на работу в разведке.
После войны он отказался от нескольких предложений тренерской работы, был принят в ЦРУ для сбора информации о советском атомном проекте, но его успехи были незначительны. Он умер в 1972 г. в Беллевилле (Belleville), штат Нью-Джерси. Берг был холостяком, и его сестра похоронила его прах в Израиле, но никто не знает, в каком месте. Как говорили журналисты, в смерти, как и в жизни, он был загадкой.
1.7. Лакни Бэдд – главный герой одиннадцати томов
Ланин Бэдд – мастер интриги и политических маневров, непоколебимый сторонник социальной справедливости, любимец женщин и верный супруг. Он одновременно агент президента США и доверенное лицо фюрера. Он странствует по миру и неизбежно оказывается в центре событий. Он – международный эксперт по искусству, арт-дилер и участник поисков картин, украденных нацистами. Он – очевидец ранних ростков фашизма и нацизма, он – противник американского изоляционизма, он участвует в Арденнском сражении, Ялтинской конференции, на испытаниях американской атомной бомбы, изучает ядерную физику с Эйнштейном, присутствует на спиритических сеансах, подвергается пыткам в коммунистической тюрьме, предстает свидетелем на Нюрнбергском процессе. Невозможно перечислить все испытания, которым он подвергается, события мировой истории, в которых он участвует, исторические персоны, с которыми он встречается. Но ведь такова и была задача писателя – показать в беллетризованном виде тот отрезок истории, в котором ему и всему миру пришлось жить.
С большим бизнесом Ланни знакомится через отца – Роберта, Робби, как его называют близкие и друзья топ-менеджера оружейной корпорации. Он продает вооружение всем воюющим сторонам еще до того, как Америка вступает в войну. Робби надеется, что Ланни однажды займется семейным бизнесом, и поэтому берет его с собой в деловые поездки. Его мировоззрение выражается словами, обращенными к сыну: «Люди едят друг друга. Они требуют войны, и ты ничего не можешь с этим сделать, кроме того, чтобы защитить себя».
Отец учит Ланни быть циничным в идеях патриотизма. Он говорит сыну:
«Помни, не случается войны, в которой была бы во всем права одна сторона. И помни, что в каждой войне обе стороны лгут. И поскольку никакая из сторон не права, для продавца оружия лучше всего оставаться нейтральным и получать прибыль, какую он сможет».
Идеализм Ланни вступает в противоречие с практицизмом отца. Многие друзья и знакомые Ланни представляют разные взгляды и разные политические силы своего времени.
Он обсуждает мировые события с Бернхардтом Монком и Гертрудой (Труди) Шульц – членами немецкого подполья, с Раулем Палма, директором испанской социалистической школы, со своим дядей Джессом Блэклессом – французским художником и коммунистом, Барбарой Пульезе – итальянской антифашисткой. Большое впечатление на него производят продавец вооружений Базиль Захаров и консервативный французский бизнесмен Денис де Брюин.
Сильнейшее влияние на политическое образование Ланни оказывает друг детства. Зная отношение Ланни к президенту Рузвельту и горе, которое испытывает Ланни после его смерти, Рик присылает Ланни стихи, одна из строчек которых становится названием книги 10 серии (см. ниже). Эрик, хотя и аристократ, наследник титула баронета, симпатизирует рабочему классу и после войны становится лейбористом, левым журналистом. Благодаря знакомству через отца с влиятельными бизнесменами, а через мать, светской львицей во Французской Ривьере, с высшими слоями общества, у Ланни есть возможность познакомить Рика с влиятельными и важными людьми.
Контрастом к Рику с его социалистическими идеями предстает второй друг детства – Ланни Курт Мейснер, официальный композитор гитлеровской
Германии и секретный агент ее спецслужб. Благодаря знакомству с ним, Ланни входит в доверие к Гитлеру и другим высокопоставленным нацистам.
Некоторые критики Синклера скептически отмечали, что приключения вездесущего, как Бог, Ланни Бэдда невероятны и абсурдны. Для них наш герой был комбинацией графа Монте-Кристо, Шерлока Холмса и Гарри Гопкинса (советника президента Рузвельта). Он всегда появляется в нужное время в нужном месте, он всегда интернационалист, хотя всегда американец, он социалист, он миллионер, он арт-дилер, он агент президента, он волшебник, обладатель энциклопедических знаний, неотразимый для женщин, но всегда безупречный в личной жизни, почти, как Галахад – рыцарь круглого стола короля Артура, славившийся своей чистотой и целомудрием.
Критик Салли Перри (Sally Parry) пишет:
«Временами Ланни кажется прообразом послевоенного Джеймса Бонда. Подобно Бонду, он невероятно привлекателен для женщин. Он переживает несколько любовных приключений и безуспешно подвергается их преследованию. Он женится три раза, первый раз – на испорченной американской наследнице, второй раз – на подпольщице антигитлеровского сопротивления, и третий – на американской антифашистской писательнице. В отличие от Бонда, Ланни предан каждый раз одной женщине, осознавая себя человеком чести, отказываясь от фальшивого брака с еврейской женщиной в Берлине, принимая решение, которое, как он знает, приведет ее к гибели».
Далее приводится сцена из книги 8 «Поручение президента», рассказывающая, как Ланни противостоит женскому обольщению своей молодой и красивой приятельницы, хозяйки дворца в военном Берлине Хильды Доннерстейн, где по ее приглашению он остановился.
«Ланни поднялся в свою ледяную камеру. Он положил одежду на кровать и забрался в нее. Он едва согрелся, как услышал, что ручка двери повернулась, стояла полная темнота, и он ничего не видел, но услышал слабые звуки приближающихся шагов, а потом голос прошелестел:
– Ланни, могу я войти?
Голос был близко, очевидно, возле кровати, так что вопрос был излишним.
– Я должен сказать нет, – воскликнул он, – я женатый человек!
– Ланни, я так одинока и так несчастна.
– Сожалею, Хильда, но я дал клятву верности и должен сдержать ее.
– Никто не будет знать, Ланни.
– Я буду знать, и моя честь тоже.
– Вы знаете, я всегда любила вас, и теперь я самая несчастная из женщин.
Бедная душа! Он всегда жалел ее, а поэт сказал, что жалость толкает сознание к любви.
Несколько лет назад она попыталась сблизиться с ним, она показывала желание стать его возлюбленной. Он не знал тогда, как выйти из этого положения и тактично намекал, что с ним не все в порядке. Теперь, когда он был женат и имел новорожденного сына, он едва ли мог ожидать, что подобный предлог сработает. Хильда была вдовой с опустошенным сердцем, таким же было положение многих женщин в Германии и во всей Европе. Их мужья, их любовники, их сыновья – все эти мужчины ушли и миллионы уже никогда не могли вернуться назад.
– Ланни, – умоляла она, – я замерзаю, стоя здесь.
Он мог сказать только:
– Идите в свою комнату.
Но она была хозяйкой, его другом, и он очень жалел ее. Когда она взмолилась: «Позвольте мне лечь в постель», он ответил:
– Вы можете занять половину ради дружбы, но ничего больше.
Он подвинулся и предоставил щедрую половину. Так они лежали и разговаривали, странное занятие, но это случалось с большим числом мужчин. Ланни не упрекал ее и не читал ей мораль, у него не было таких чувств, но он жалел женщин всю свою жизнь, понимая, что они получили худшую долю. Война разбила большинство барьеров цивилизованной жизни, и нехватка мужчин могла повлиять на ее восстановление. Ланни сказал ей это, но объяснил, что в его случае было дано обещание, и он должен сдержать его.
– Думаете ли вы, что и ваша жена сдерживает его, – спросила она. Он ответил:
– Я в этом абсолютно уверен.
Он рассказывал о жене и вложил в свои слова неподдельные чувства, которые он к ней испытывал. Он лежал на безопасном расстоянии и вдруг осознал, что женщина тихо рыдает. Он достаточно много знал о любви, чтобы это не заставило его как-то ответить, он даже не коснулся ее руки. Треть метра оставалась преградой между ними, когда она сказала:
– Как мало немецких мужчин сделали бы то же самое.
Он согласился с ней и добавил:
– Особенно среди нацистов.
Она ответила:
– Я имею в виду аристократию, бизнесменов. Почти у всех из них есть любовницы.
Затем, после паузы:
– Как бы я хотела знать вас, когда была молодой, Ланни.
Он был тактичен и добр, как мог, и ответил, что это могло быть судьбой для них обоих».