Звезды над урманом

– Беги, Исатай! – показав саблей на другой берег реки, крикнул Мурзабек и, развернув коня, встал у кромки правого берега переправы.

Аманжол достал лук и вложил стрелу. Подъехавшие джунгарские всадники остановились, опустив копья. Вперед выехал на арабском скакуне богато одетый джунгарин. Рядом гарцевал конь толмача.

– Бросайте оружие!

– Я умру как воин, – крикнул Мурзабек и, держа в обеих руках сабли, подгоняя коня коленями, поскакал на Туменэнбаатора.

Воины, окружившие полукольцом Мурзабека, подняли его на копья.

– Господин, ты уже на середине реки, – прохрипел, умирая, его верный нукер, потухающим взглядом глядя на водную поверхность.

Исатай плыл рядом с конем, держась с левой стороны за седло. Но их снесло с переправы на глубину, поэтому жеребец развернулся мордой против течения, невольно оголив всю левую сторону, за которой и укрывался Исатай.

Рой стрел, выпущенных с правого берега, буквально накрыл плывущих. Конь захрипел, забил передними ногами и начал уходить под воду, увлекая за собой хозяина. В это время вторая партия стрел накрыла седока. Исатай, два или три раза махнув рукой, пропал в пучине.

Джунгары кольцом окружилив Аманжола, ждали приезда своего господина. К полудню послышался топот копыт. Со свитой подъехал Тэмуужин.

– Брось оружие, – перевел приказ господина толмач.

Аманжол бросил лук наземь.

– Спешься!

Последний слуга Исатая слез с коня.

– Ты не ослушался и будешь за это награжден! – объявил Тэмуужин, усаживаясь на положенный подле него тюфяк.

Молодой воин стоял со связанными руками. Он за свои девятнадцать лет ничего не успел сделать. Он не успел жениться, сходить в поход. Зато зверски убил четырех рабов. А вот теперь Аманжол сам оказался в роли жертвы. Что приготовили ему джунгары, про какую награду они говорили?

– Я дам тебе столько серебра, сколько ты сможешь выпить! – рассмеялся Тэмуужин и махнул рукой.

Один из воинов принес от костра железный ковш, в котором дымилось и играло на солнце расплавленное серебро. Двое заломили голову Аманжолу, насильно разжав саблей рот обреченному.

Крик отчаяния захлебнулся в бульканьи и шипении плоти.

– Ты войдешь в цветочный сад богатым и счастливым, – устало вздохнул Тэмуужин, поднимаясь с тюфяка и отряхивая халат от песчинок.

Глава 9

Местный бай Валихан полулежал, облокотившись на подушки и рассуждая вслух:

– Племянник сибирского хана Едигера, Сейдяк, просит отдать ему имеющихся у нас рабов для возврата на Московию. Сибирское ханство просится под опеку русского царя Ивана, так как опасается притеснения со стороны Кучум-хана и продвижения джунгаров на север Сибири. Если раньше джунгары хозяйничали только на юге, то теперь нам и нашему Киши джузу приходится на севере терпеть их присутствие. Эти пришельцы устанавливают свои законы. Мои люди донесли о появившейся неделю назад в нашей степи сотне конных разведчиков джунгар. Они преследовали малый конный отряд от святых могил и, организовав западню у Ат-Базара, вырезали всех. Но главная их задача – собрать сведения о численности наших вооруженных отрядов, установить места их сосредоточения. Я полагаю, что джунгары готовятся к масштабному набегу. Отошлите полоненных московитян хану Аблаю, он решит, как переправить их Сейдяку. Собирайте воинов, закупайте оружие. Джунгары нападут ранней осенью, когда трава в степи будет еще зеленая и кормить своих лошадей можно будет выпасом. Если продержимся до снега, то они в зиму без кормов не пойдут в поход. И мы выиграем время до новой травы. А там уже и подготовимся к главной битве.

Присутствующие в юрте знатные степняки в знак согласия закивали головами.

– Дочь моего соглядатая за Ат-Базаром Еркена нашла раненого воина. Он очень тяжел. Но за ним ухаживают хорошо, жар почти прошел, и пробитое легкое заживает, – отпив кумыс из пиалы, Валихан продолжил: – Я передал Еркену сурковый жир, смешанный с тибетским корнем. Он хорошо заживляет раны и восстанавливает дыхание. А как батыр начнет выздоравливать, нужно с ним поговорить. Нам ведь нужны опытные воины. Через нового правителя Казанского, князя Шуйского-Горбатого, и его помощника Василия Серебряного будет подписан договор о мире Сибирского ханства с Московией, а нам с ханом Сейдяком ссориться незачем, значит, и с орысами тоже. Смотреть нужно на юг, в сторону Бухары, – вот где опасность.

Степная знать, собравшаяся у Валихана, наевшись поданным бешбармаком, напившись кумыса, разъехалась по своим владениям.

***

Анику лихорадило, опухоль хоть и спала, но синева и гноение раны не проходили, начался жар. Угор колдовал над его раной днем и ночью.

– Плоха дела, плоха. Сыр кончился совсем.

– Арба догоняет, – показывая на юг, предупредил Архип.

– Сейчас моя басурману глаз попадет, как векше21, – беря лук в руки, спокойно, как на охоте, прошептал Угор.

– Погодь, Угор, убить мы его всегда поспеем, а допросить не помешает. Это не воин, у него нет оружия и доспехов, окромя кнута, – остановил вогула Архип.

Отар, сын Еркена, третьи сутки ехал по следу беглецов. У его бая Валихана не было рабов. Но вспомнив о беглецах, они решили нагнать их и рассказать, что орысов забирает русский царь.

Он и не сообразил, как оказался на земле. Связать его было нечем. Поэтому держали под саблями. Да и Отар не сопротивлялся. Трое учинили допрос, а вогул, подойдя к старой кляче, снял хомут. Положив его на землю, стал внимательно рассматривать его внутреннюю сторону, которая соприкасалась с кожей животного.

– Есть зелень! – радостно воскликнул он.

Ножом Отара вогул принялся соскребать ее себе на ладошку. Хомут был старым, потертым, видимо, перешедшим в наследство от отца сыну и пережившим за свой век не одну клячу. На внутренней стороне вместе со столетним конским потом была найдена и нужная Угору плесень.

– Я ему не верю, – покачав головой, заявил Никита.

– Сестра послал, – продолжал уверять Отар, показывая сережки, подаренные вогулом.

Глава 10

Тэмуужин взглянул на серое небо. Нежданный обложной дождь рушил все его планы. Нужно было перейти Исиль и разведать обстановку вплоть до земель, населенных в основном пятью-семью племенами башкир, ведущими кочевой образ жизни. После падения Казанского ханства эти земли оставались свободными, и люди не платили ясак ни русскому царю, ни сибирскому хану. Расширить влияние на западных рубежах и захватить как можно больше северных земель как раз и входило в планы их повелителя Голдана Бошокту, который решил обложить ясаком земли, богатые мехами и рыбой, вплоть до владений хана Кучума. Ведь чуть промедли, и сюда придут орысы. А вытеснить уже осевших и построивших укрепления людей всегда трудней, чем не допустить их расселения.

Московский же царь заявил послам Сейдяка, что он должен вернуть из полона своих людей до трех тысяч душ, и только после выполнения этого условия боярская дума будет решать вопрос о взятии Сибирского ханства под царскую опеку и об оказании помощи в войне с Кучумом и Бухарой.

Вести в степи распространяются со скоростью ветра. И слухи о возвращении рабов уже дошли до южных каганатов. Вот и побежали невольники с юга в надежде добраться до северных ханств, где их уже начали собирать для возврата. Воины Тэмуужина выследили, догнали и уже убили более десятка беглецов. Ведь чем дольше будет собирать рабов Сейдяк, тем дольше не состоятся переговоры с царем Иваном. Если же Иван возьмет под крыло Сибирское ханство раньше джунгар, то о захвате земель и обложении их данью не сможет быть и речи.

Дождь рушил все планы. Степь превратилась в сплошную непроходимую глиняную массу. Ноги у коней увязали, и лошади не могли идти. Одежда воинов намокла, а кожаные доспехи, впитав в себя воду, становились с каждым часом тяжелей и тяжелей. Старая прошлогодняя трава вперемешку с глиной прилипали к копытам лошадей, отрывая подковы.

21

Векша – белка.