Страница 11 из 44
Полуживой Кенжеболат почувствовал, как с него снимают доспехи два подъехавших джунгарских воина, потом они столкнули его в овраг. Но он уже не испытывал боли.
Глава 15
Река теперь текла строго на северо-восток и достигала порой ширины до сорока-пятидесяти косых саженей. Все выше и выше становился правый берег. А пойма, наоборот, раскидывалась на несколько верст, порой до горизонта.
Если левый берег был покрыт в основном тальником, то по правому расстилались березовые леса. Путники пару раз чуть-чуть не нарвались на татарские разъезды. Но вовремя вогул останавливал группу, и они пережидали опасность, лежа в траве или кустах. Днем в основном спали. Шли ночью.
В один из переходов на берегу реки Угор заметил следы волочения лодки. Осмотрев прибрежные кусты, он там ее и обнаружил. Лодка вполне могла выдержать двоих человек.
– Подмогнуть?
Все от неожиданности вздрогнули. До чего тихо и бесшумно подошел хозяин челночка. Одет человек был в белую до пят рубаху. Такая же белая борода с усами украшала его лицо.
– Куды путь-дорогу держим?
– На север.
– Вижу, что не на юг.
– В городище Искер, там полоненных собирают для возврата домой.
– Степь изменилась нынче. Два хана зачали войну между собой. Конные разъезды рыщут везде. Неспокойное время настало.
– А ты, отец, как тут оказался? С виду-то русич, а говор старый.
– Ушли мы из Руси. Давно ушли. Как веру греческую вводить стали, так и ушли. Перевалили камень25 и подались куды очи глядят.
– Татары-то вас не трогают?
– А что нас трогать. Татары своих чад к нам носят. То грыжу заговорить, то еще чего. Хворь снимаем, а они нам еду за это приносят. Но изменились времена. Кучум-хан силу набирает. Жестокие времена настают. Набеги на Русь чинит. Хочет один Сибирским ханством управлять. Недавно два отряда прошло на помощь Кучуму. А по прошлому месяцу узбеки шли, около пятисот душ. Война завязывается между ханом Сейдяком и Кучум-ханом. Так что возвращать вас на Русь скоро некому станет.
– Так что ж, нам век скитаться?
– Найдете вы свое царство в лесу дремучем, где зверя немеряно и рыбы полным-полно, ягод да грибов через край. Это тебя Никитой кличут? – спросил старец, глянув на каменотеса.
– Так и нарекли, – удивился Никита.
– Вот что, Никитушка, дар в тебе есть. Видения видеть разные. Место твое здесь. Далее тебе дыба царская, а тут жизнь тихая. Смена нам, старикам, нужна, ветхие мы стали. А обучать некого. Оставайся, тут твоя судьба.
– Так как же я от веры-то истинной откажусь? Хрещенный я ведь.
– Царю изменил? С войны ушел? Крест боярину целовал? Ты ужо ей изменил. А вера наша испокон веков идет. Деды и прадеды верили в Перуна.
– Погодь, погодь! – было вступился за товарища кузнец.
Но ведун его перебил:
– А ты, Архип, сотника сын, ступай собе с миром. Тебе другое на роду писано.
– Отец, откель и мое имя ведаешь?
– Я все знаю, Архип. И как ты в рабство попал, и как Узун Бека порешили сотоварищи. Иди, дойдете вы вдвоем до урмана. И предназначение в мире этом ты выполнишь.
Старцы дали Угору и Архипу теплую одежду. Уже начинался сентябрь, и ночевать в лесу становилось холоднее и холоднее. Наскоро обнявшись, путники расстались с Никитой.
– Сквозь сибирское ханство пройдем – и дома, – говорил на ходу вогул, мерно шагая на север.
Утром вышли к устью Ишима.
– Эртыс, однако, – проговорил вогул, остановившись.
Перед ними расстилалась картина слияния двух рек. Исиль впадал в Эртыс, и далее уже широкая река уходила за горизонт.
Глава 16
Исатай медленно выздоравливал. Слишком большая была кровопотеря. Он уже мог выходить и сидеть подле юрты. Иногда прибегала Ботагоз. Занятая делами по стойбищу, она нет-нет да и уделяла время для Исатая. То гостинец принесет, то просто придет и посидит рядышком. Исатай любовался девушкой, ее гибкостью и жизнерадостностью. Много ли нужно воину, чтоб хоть чуть-чуть почувствовать себя счастливым?
Наступил сентябрь-месяц. Трава выгорела, и теперь степь стояла рыжая. Дождей тоже давно не было. Спасала только прохлада внутри юрты, войлок которой не пропускал жару вовнутрь и согревал ночью. Джунгары ушли на юго-восток. В такое время года трудно прокормить лошадей, и они двинулись к горам, где есть зеленая и сочная трава. Несколько раз приезжал Валихан и справлялся о здоровье Исатая. Привозил ему сурковый жир, перемешанный с тибетским корнем.
Конский базар закончился, и купцы разъехались по своим улусам. А в память о нем остались только вытоптанное поле, привязи и, естественно, юрты Еркена. Впереди была зима. Чем порадует она воинов? Что принесет следующая весна, когда в степи опять объявятся джунгары?
***
Вогул присмотрел пару деревьев. Они свисали над берегом и еле держались на корневищах. День ушел на разделывание бревен и сборку плота.
– Дальше рекой пойдем, левым берегом. Тут топко, и верховые татары нас не достанут, – заявил Угор.
– Ночью, конечно, сподручней сплавляться. А днем спать, как и раньше, – согласился с ним Архип.
Кузнец проснулся еще до заката. Вогула рядом не было. Не было и лука. «Значит, промышлять подался», – решил Архип.
И действительно, через несколько минут зашуршали под ногами листья, и Угор показался из-за кустов. Он нес на плече заячью тушку.
– Плохой охота. Совсем зверя нет, – бросив около ног Архипа тушку, присел вогул. – Если так пойдет, то от голода пухнуть начнем.
– Не плохой, а плохая, – поправил друга кузнец.
– Вот и я говорю: плохая, худая ныне зверя.
Вогул принес корешки камыша, которые положил рядом с зайцем.
– Разводи огонь, Архипушка, будем мясо жарить. Хлеб кушать.
– Какой хлеб? Я окромя лепешек бусурманских уже годков двадцать хлебушка не видал, – вздохнул, раздувая костерок, кузнец.
– Сейчас пожарю.
И Угор принялся жарить корешки камыша.
– Гляди ты, вкусно! – изумился Архип. – А мы в отрочестве только кидались рогозником да шишки раздували по ветру. Оказывается, его и кушать можно.
– Ешь, Архип, зубы не будут выпадать. Как бобер будешь! – рассмеялся Угор.
Глава 17
Вечером, оттолкнув плот от берега, они двинулись дальше. Левый берег почти весь был покрыт ивняком, и, отойдя метров на десять, беглецы пустили самодельное плавсредство по течению.
Вогул изредка направлял движение плота вырубленной длинной ветвью. Архип сидел на корточках и смотрел вперед. Река становилась шире и шире. Порой мимо проплывали острова, которые возникали из темноты как огромные айсберги, а потом вновь исчезали в ночи. Да и правый берег становился все выше и выше.
Архип заметил, что чем дальше они двигаются на север, тем раньше наступает утро и позже темнеет.
– Светлые ночи уже прошли, но еще рассвет наступает рано. Когда же выпадет снег, наступят темные ночи, солнце станет вставать позже, а садиться раньше, – разъяснял Угор своему другу.
С продвижением на Север все чаще и чаще стали попадаться стойбища и поселения. Костры пастухов были видны издалека, поэтому путники замолкали, ложась на бревна, и тихо проплывали мимо левым берегом реки. Для надежности Угор клал на плот ветку, которой управлял, и издалека плот становился похожим на оторванное от берега дерево, плывущее по течению.
– Это татарская вотчина. Нужно идти тихо. Скоро городище Искер будет, а там уже и урман близко, – пояснял вогул.
И впрямь, по левую сторону реки к утру показалась широкая река Тобол. На высоком берегу виднелись стены городища.
25
Камень – Уральские горы.