Страница 9 из 16
Конюх и его подручный напали из-за спины. Как бы виртуозно не владела девушка кнутом, но против толстой шкуры северных варваров все ее умение оказалось бессильным. Один из них специально подставился под удар, как и она недавно, вырвал кнут из ее рук и отбросил его далеко в сторону. Затем мужчины уже втроем навалились на нее, пытаясь связать.
Эсмиль дралась как дикая кошка: кусалась, царапалась, шипела, плевалась, извергала ругательства и проклятия, обещая, что отдаст на алтарь Бенгет "этих выродков". Но мужчины, выросшие в суровых условиях и каждый день боровшиеся за жизнь, быстро сломили сопротивление юной аристократки. Это дома и среди своих рабов она была всесильна, а здесь…
Когда ее, избитую и крепко связанную, бросили на пол в холодной кладовке, она впервые в жизни заплакала. Не от боли и страха, а от бессильной ярости и унижения – чувств, которых прежде ей не доводилось испытывать.
***
Дарвейна разбудил стук в дверь. Потянувшись, он машинально прошелся рукой по кровати, ожидая нащупать теплое женское тело. Но его рука наткнулась на пустоту. Мужчина недовольно нахмурился. Стук повторился.
– Кто там? – раздраженно гаркнул лэр.
Дверь робко приоткрылась, и в проеме показались испуганные глаза незнакомой рабыни.
– Ваша Милость, – произнесла она еле слышно, – хозяин приказал узнать, не желаете ли чего…
Пару мгновений Дарвейн пристально ее разглядывал. На личико вроде ничего, а фигура…
– Зайди и закрой дверь, – приказал он. – Раздевайся.
Мара, а это была она, практически оцепенела от ужаса и дрожащими пальцами начала развязывать узлы на своей одежде. Перед ее глазами стояло искаженное злостью лицо Лирин. Что же этот лэр вытворяет в постели, если бедняжка помутилась разумом из-за него?!
Вид обнаженной женской плоти привел мужское достоинство лэра в полную боевую готовность. Девушка была юна, с длинными ногами, полноватой грудью и округлыми ягодицами, но все равно чего-то не хватало. Какой-то перчинки.
– Подойди к стене, – голос мужчины стал ниже, в нем завибрировали хриплые нотки, – обопрись. Вот так.
Встав позади девушки, он прижался к ней всем телом, ощущая своими бедрами гладкость ее ягодиц. Рабыня была покорна его воле и точно знала, чего от нее хотят. Расставив ноги, она позволила лэру втиснуться между ними и так прогнулась в спине, что его набухшая плоть теперь упиралась прямо в ее лоно. Всего одно движение, и он будет глубоко в ней.
Но Дарвейн почему-то медлил. Мужчина сам не понимал, почему он это делает, но только услужливая покорность рабыни начала его раздражать. Ему хотелось, чтобы она возмутилась, дернулась, хотя бы попыталась отстраниться. Но нет, она послушно ждала, пока он войдет в нее и использует. Это показалось ему отвратительным.
Разозлившись на самого себя, мужчина схватил девушку за волосы и резким движением поставил на колени. Теперь его увеличившееся орудие оказалось как раз напротив ее лица.
– Соси, – жестко приказал он, сузив глаза.
Мара безропотно подчинилась. Свою девственность она потеряла еще в тринадцать лет и за это время поняла, что мужчинам не стоит перечить. Особенно, в спальне. Особенно, когда мужчина купил тебя за деньги. Лучше смолчать и покориться, и тогда, наверняка, довольный клиент сунет лишнюю монетку тебе за пазуху, тайком от сурового хозяина.
Девушка старательно вылизывала его член, лаская искушенным язычком, но делала это механически, без страсти и огня. Дарвейн чувствовал, как ее язык скользит вдоль ствола, дразнит чувствительную уздечку, легко ударяет по головке… Тело лэра жило своей жизнью, но разум оставался холодным и беспристрастным. Это была не та женщина. Он хотел бы видеть на ее месте другую.
В какой-то момент он прикрыл глаза и представил, что совсем другая девушка так покорно насаживается ртом на его плоть. Вернее, не покорно, а с безудержной страстью и после того, как он заставил ее силой!
Картина, пронесшаяся перед внутренним взором, заставила его зарычать. Ухватив рабыню за волосы, он начал двигаться резкими, глубокими толчками, ничуть не заботясь о том, что та задыхается. Напряжение в паху достигло своего предела. Дарвейн последним движением вошел в рот рабыни на всю длину так, что кончик его члена уперся в заднюю стенку ее горла, и излился мощной струей. Затем медленно вышел из нее и коротко бросил:
– Я хочу видеть ту рабыню, за которую заплатил раньше.
Мара судорожно закашлялась, пыталась отдышаться. Она едва не задохнулась, пока лэр удовлетворял свою похоть. На глазах выступили слезы от нехватки воздуха, но она выдержала это испытание и сейчас гордилась собой. В конце концов, не каждая женщина способна ублажить мужчину подобным способом!
– Она больна, – прохрипела девушка, восстанавливая дыхание, – и не может быть вам полезна, Ваша Милость.
Дарвейн молча натянул штаны, а потом не терпящим возражений тоном заявил:
– А вот это я уже сам решу, может она мне быть полезна или нет. Где твой хозяин?
Нхир Марх обнаружился в трапезном зале и, едва увидев проблемного постояльца, тут же накинулся на него чуть ли не с ругательствами. Дарвейн, насмешливо улыбаясь, выслушал нелепые обвинения и лениво произнес:
– Не понимаю, о чем ты, трактирщик. Вот твоя рабыня, – он указал на Мару, – с которой я провел последние полчаса. Разве она избита? Изнасилована? Или ей причинен другой вред? Да и признаков помешательства не видно. Так что не нужно обвинять меня в том, что одна из твоих рабынь сошла с ума.
– Я не знаю, что вы там себе надумали, Ваша Милость, но вам придется заплатить мне неустойку! – Ридрих начинал сердиться. Этот высокомерный сукин сын испортил рабыню, которую он хранил для себя, довел ее до сумасшествия, а теперь собирается улизнуть, не покрыв расходов. – Девчонка ни на что не годна, у нее буйное помешательство. Я даже не смогу ее продать!
– И почему меня должны трогать твои проблемы? – Дарвейн саркастично приподнял одну бровь.
– Пока вы не взяли ее себе в постель, с ней все было в порядке, – упрямо повторил трактирщик.
Лэр окинул его насмешливым взглядом. Небольшого роста кряжистый мужичок. Наметившееся брюшко, окладистая борода, сальный взгляд из-под густых бровей. Ну, да, сразу видно – охотник до девок. Почему тогда эту берег? Никак влюбился? Или просто не успел? А теперь что, решил заработать на случайном постояльце? Мелкая душонка.
Дарвейн брезгливо сплюнул на грязный пол.
– Сколько хочешь за девку?
– Что вы имеете в виду, Ваша Милость?
– Я спрашиваю, во сколько ты оцениваешь свою полоумную рабыню?
– Э-э-э-э… но она не продается…
– Неужели? – Дарвейн одной рукой схватил трактирщика за грудки и немного приподнял над полом, приблизив его лицо к своему. – Только что ты плакался, что не сможешь ее продать. Так вот. Назови свою цену. Я дам вдвое больше, и будем считать, что инцидент исчерпан.
В голове у Марха тут же защелкали костяшки воображаемых счетов. Глаза заблестели в предвкушении скорой наживы. Что значит недостойная мужчины душевная слабость, если на кону хорошие деньги?!
– Две тысячи кертингов! – задыхаясь от волнения, выпалил он.
Дарвейн чуть не расхохотался, услышав, что этот несчастный оценил свою рабыню как породистого скакуна.
– Боюсь, на рынке она будет стоить намного меньше, чем мой конь, – сказал он. – Триста ледоров и ни одним эро больше!
Ридрих на секунду прикрыл глаза. Это действительно было щедрое предложение. На базаре ему вряд ли дали бы и половину этой суммы.
– Ладно, – скрепя сердце произнес он, – ваша взяла. Пройдемте в мой кабинет, надо оформить купчую.
– Где сейчас моя новая собственность? – поинтересовался Дарвейн.
При упоминании о девушке у него сладко заныло в паху, а чресла налились кровью. Маленькая чертовка была страсть как хороша! Дарвейн вспомнил, с какой яростью она отбивалась, и снова ощутил прилив желания. Что ж, дорога в родные земли предстоит неблизкая, хорошо, если под рукой всегда будет доступная женщина. А то, что она буйная, так это даже лучше. Ее яростное сопротивление будет разжигать в нем еще больший огонь. К тому же, он вполне способен ее укротить.