Страница 58 из 78
— У нас есть Эдвард Шервуд, рассказавший мне о своём разговоре с братом. Он не лгал. К тому же, ухо, которое нам прислали, не принадлежит Брайану, — закончила я.
— Ты рассказала Ринде? — спросил Роган.
— Ещё нет. Но я расскажу. Она моя клиентка, и её жизнь и жизни её детей могут быть в опасности.
— Если она такая эмпатка, как она могла всего этого не заметить? — спросила бабуля Фрида.
— Я прослушала наш первый разговор, — продолжила я. — Она ни разу не сказала «Брайан любит меня», а только говорила, что Брайан заботится о них. Рассказывала, как сильно по нему скучают дети. Я думаю, она испытывала обиду. Чего я не понимаю, так как этот брак вообще произошёл. Ринда не нуждалась в его деньгах, и, судя по тому, как она жаждет стабильности, сложно поверить, что она могла увидеть в нем что-то неотразимое.
— Я могу это пояснить, — сказал Роган.
— Как ты это выяснил?
— Спросил у матери. У Ринды вариация гена NPTN и НФ.
— Что это значит? — спросила я.
— NPTN — это ген, ответственный за кодирование белка нейропластина. Некоторые разновидности NPTN связанны с высшим интеллектом, — пояснил Роган. — Обычно, магия передаётся от родителей к детям, и она наследственная по силе и типу, из-за чего у нас и есть Дома.
Это многое поясняло. Если родители были аквакинетиками, водными магами, то их дети тоже становились магами воды. Существовали некоторые вариации, но сами таланты не слишком разнились. Два водных мага могли иметь ребёнка-психокинетика, способного контролировать лед, или мисткинетика, способного управлять туманом. Но у них никогда бы не родился правдоискатель.
— Люди, у который вариация NPTN с НФ идут на риск, — продолжил Роган. — НФ значит непредсказуемый фактор. У их детей может быть или не быть магия, а у тех, кто её получит, она будет непредсказуемой. Если у детей Ринды будет магия, скорее всего, она будет ментального типа. Они могут быть эмпатами, телепатами, провидцами или гармонизаторами. Нет никакого способа спрогнозировать точно. Отец готов был рискнуть с Риндой, потому что был уверен в нашей генетической линии. Он предполагал, что, по крайней мере, один из моих детей будет сильным телекинетиком, а если кто и может произвести телепата-телекинетика, то только Ринда.
— Но большинство Превосходных не хотят играть, — предположила я. — Ринда может поставить генетическую линию под угрозу.
Роган поморщился.
— И да, и нет. Некоторые Дома ухватятся за шанс варианта, но большинство таких браков будет не с главой Дома. Главы Домов хотят, чтобы их дети унаследовали семейный трон. По словам матери. Оливия не согласилась бы на меньшее для своей дочери, именно поэтому она меня ненавидела. Я разрушил её идеальный план, разорвав помолвку.
— Брайан подходил по всем параметрам, — подумала я вслух. — Он был главой Дома. Ему принадлежала процветающая корпорация, способная обеспечить стабильный доход Дому. Он был стабильным, сосредоточенным на безопасности и сдержанным, чтобы не расстраивать Ринду своими эмоциональными перепадами, и чувствительным к давлению. Готова поспорить, что Оливия инвестировала в «Биокор».
— Ты снова думаешь как Превосходная, — заметил Роган и в его глазах отразилось одобрение.
Я кивнула.
— Если он нарушит правила, она могла применить социальное и финансовое давление. Она пыталась обеспечить безопасность своей дочери.
Должно быть, Оливия очень любила Ринду.
Мама вздохнула.
— Твой мир напрочь испорчен, Роган.
— Я знаю, — ответил он тихо.
— И теперь в нем моя дочь. — Мама отложила полураспущенный шарф. — Я закончу утром.
Она ушла.
— Для меня тоже поздновато, — объявила бабуля Фрида.
— Ладно, ладно, — проворчала я. — Мы поняли намёк.
Бернард встал, и выключил оборудование. Экраны померкли. Баг спрыгнул со своего стула и потрусил наружу. Роган опустил голову, чтобы посмотреть на меня. Маска соскользнула и на меня смотрел Коннор. Я уловила вспышку комнаты наверху, с раскинувшимся над нами покрывалом ночного неба. Она была короткой и призрачной, лёгким намёком на проекцию. Должно быть, он развеял её, едва о ней подумав, но я все равно смогла её уловить.
Идём со мной домой.
Ну конечно я пойду, Коннор.
Я скользнула ближе, прижимаясь к его руке.
— Я устала, и у меня болят ноги.
Он усмехнулся.
— Мне тебя понести?
Он легко мог бы это сделать, стоило мне попросить.
— Нет. Мне нужно поддерживать имидж.
Мы вышли из гаража. Дверь с грохотом захлопнулась за нами.
— И что же это за имидж?
— По словам Гарена, я молодая Виктория Тремейн, ужасная и прекрасная.
— Хочешь, я закажу для тебя золотой паланкин?
— Возможно. — Ночное небо над нами было бесконечным. — Я обыскала дом Ринды. Мне казалось то, что мы ищем, может быть в рисунках Кайла. Но это не так.
— Мне жаль.
— Дедлайн завтра в четыре. У нас по-прежнему ничего нет.
— Я знаю. Но есть и кое-что хорошее. По крайней мере, нам не стоит переживать из-за этого ублюдка. Они его убивать не собираются.
— А даже если и убьют, то сделают нам одолжение, — закончила я.
— Какая жестокость.
— Это наихудшее предательство. Хуже чем измена. Он муж Ринды, но у него даже не хватило духу попросить у неё развод.
— Мы до него доберёмся, — пообещал Роган.
— Как все прошло в Остине?
— Аде-Афефе подумают над этим. Это все, что я смог сделать. — В его голосе прозвучало разочарование. — Где-то выиграешь, где-то проиграешь.
— Звёздный день для нас обоих, да?
— Да. — Он умолк. — Шаффер прав в одном. Когда речь идёт о наследовании таланта правдоискателя, его гены побеждают.
Вот как выглядит настоящая любовь. Шаффер не распознал бы её, даже если бы она смотрела ему прямо в глаза.
— Я приму это к сведению.
Все шло наперекосяк. Почти наступил дедлайн, а у меня по-прежнему ничего не было. Шторм просто так этого не оставит. Будут последствия, а у нас почти не было защиты против его магии. Завтра мне придётся объяснить Ринде, что её супруг, скорее всего, замышлял её убийство. Моя злая бабка продолжала пытаться меня похитить. Леон не передумал стать киллером, когда вырастет. Дата испытаний была уже не за горами.
Я просто хотела отдохнуть от всего этого. Я хотела отложить это до завтра, потому что если я буду думать об этом слишком много, я рухну как разрушенное здание.
Мы поднялись по лестнице на второй этаж. Мне представилась комната под ночным небом, огромная кровать; обнажённый Роган, его тяжесть на мне, ощущение его твёрдых мускулов; его чувственный взгляд; дурманящий вкус его магии, скользящей по моей коже и распаляющей мои нервы…
— Невада, — произнёс он с хрипотцой в голосе.
— Да?
— Иди быстрее.
Я побежала от него по ступеням. Он поймал меня на площадке и поцеловал. Я ощутила вкус Рогана: мужчина и кофе, вдохнула запах сандалового дерева от его кожи и почувствовала объятия. Магия ласкала мою шею, горячая и мягко бархатистая, а затем весь мир перестал иметь значение.
￭￭￭
Утро наступило слишком скоро.
— Ты врёшь. — На щеках Ринды проступили красные пятна.
— К сожалению, нет. Все, что я тебе рассказала, подкреплено доказательствами и показаниями. Эдвард подтвердит свои слова. Он мне не врал.
Она отвела взгляд. Мы сидели на балконе второго этажа, как можно дальше от любопытных ушей. От вида боли на её лице мне становилось не по себе. Я отчасти убедила себя, что она должна была знать или хотя бы подозревать, что Брайан был во всем этом замешан. Я ошибалась. Она ничего не знала, и эта новость обрушилась на неё, будто тонна кирпичей.
— Почему? — спросила она ломким голосом. — Как? Как он мог поступить так с нами? Со мной и детьми?
— Он эгоист и манипулятор. Зрелые люди не сбегают от стресса и проблем. Мы с ними справляемся. В первый же раз, когда он сбежал, кто-то должен был его усадить и пояснить ему, как сильно все из-за него переживали. А затем привести его в чувства, чтобы он не сделал этого снова. Вместо этого, это поощрялось и вошло у него в привычку. Он боится конфронтации. Убить тебя и детей проще, чем встретиться лицом к лицу с Эдвардом или разбираться с вашим разводом. Ты ведь эмпат, Ринда. Ты знаешь его лучше, чем кто-либо другой.