Страница 55 из 78
— Продолжим, — сказал Гарен. — Ваш ход.
— Какое значение имеет волнистая линия?
— Я не понимаю.
— Когда вам встречается кто-то с сильной ментальной защитой, и вы хотите ослабить их волю, вместо того, чтобы пробивать её грубой силой, вы рисуете волнистую линию в усилительном круге. Почему люди ужасаются, когда её видят?
Гарен посмотрел на меня с секунду, затем поднял бокал и осушил все вино одним глотком.
— Вы это делали?
— Да. Ответьте на вопрос.
— Они ужасаются, поскольку это заклинание Дома Тремейн. Никто другой его не делает. — Он подался вперёд, сосредоточившись на мне. — Как вы определяете рисунок волн?
— Вы подстраиваете их под особенности защиты человека. По наитию.
— Я так и знал. — Он легонько хлопнул по столу. — Я знал это. Мы годами пытались их воспроизвести. Вы мне покажете?
— Возможно. Ваш черед.
Гарен задумался.
— В вашем офисе, когда я спросил у вас напоследок, единственный ли я ребёнок, вы знали, что я лгу?
— Да. — Я отрезала маленький кусочек гребешка. Он начинал остывать, и выглядел восхитительно. Было бы жаль его не попробовать.
Он откинулся назад на стуле. Его глаза светились, и это было не только от вина.
— Ваш ход.
— Зачем вы пришли сюда, Гарен?
Он помедлил.
— Я пришёл выяснить, что вы та, за кого себя выдаёте.
— Я знаю. Но я не это имела в виду.
— Это более сложный вопрос.
Принесли еду. Красный берикс выглядел божественно, а пах ещё лучше, но я едва это заметила.
Гарен подождал, пока мы снова не остались одни.
— Как я и сказал, я пришёл выяснить, что вы не обманываете. Если бы я уличил вас во лжи или ваша магия была бы недостаточно высокого калибра, я бы уже летел на самолёте домой.
— Но вы всё ещё здесь.
— Да.
Он опустил глаза на мясной медальон на своей тарелке.
— Что это? — спросила я.
— Дикий кабан. Хотите попробовать?
— Нет, спасибо.
— Я понимаю, что у вас с Роганом своя история, — сказал он. — Бурная, жестокая история, очень захватывающая, но полная опасности, страха и неопределённости.
— Да.
— Он запросил ваш профиль?
— Нет.
— Тогда он законченный идиот.
Я попробовала морского окуня, чтобы не отвечать. Он таял во рту.
— Вероятно, мне не стоило этого говорить, — продолжил он, — но теперь уже поздно.
Я улыбнулась.
— Вы боитесь, что он подслушал?
— Нет. Но вы явно заботитесь о нем, и я не хочу вас оттолкнуть. Я сделал несколько запросов. Сожалею насчёт вашего отца.
Что ж, это был поворот на 180 градусов.
— Спасибо.
— Вы взяли руководство над детективным агентством на грани банкротства и спасли фирму. Вы не перенапрягались и не расширялись слишком быстро, нанимая людей, чтобы взяться за максимальное количество дел. Вместо этого вы сосредоточились на качестве. Вы сыграли важную роль в спасении Хьюстона от Адама Пирса, но не оказались в центре внимания. Подозреваю, что негласно быть компетентным более важно для вас, чем слыть хитом сезона. Я прав?
— Да. Мы не нуждаемся в подобного рода внимании. Объёмы нашей работы не велики, но мы прекрасно с ними справляемся. Наш бизнес приносит нам хлеб.
— Вы заботитесь о своей семье. Я делаю то же самое. Я взял на себя бразды правления после того, как моему отцу диагностировали раннюю стадию болезни Альцгеймера.
— Мне жаль.
— Спасибо. Мне было восемнадцать. Когда я закончил проверку и осознал, насколько глубоко лежала проблема, наша фирма оказалась под серьёзной угрозой. Следующие двенадцать лет я жил и дышал «Шаффер Секьюрити». Я точно знаю, чего это стоит. Ты ставишь свою жизнь на паузу, а затем встаёшь каждое утро и работаешь над фирмой, совершенствуешь, возводишь её кирпичик за кирпичиком, дело за делом, клиент за клиентом. Ты ложишься поздно ночью, ломая голову, как будешь оплачивать счета. Для этого нужна самоотверженность и настойчивость. Поэтому когда подходит какой-то идиот с микрофоном и тычет им тебе в лицо, ожидая, что ты дашь ему лакомый комментарий по делу, над которым ты работал восемь месяцев, ты уходишь прочь, ведь твоя работа не для этого.
— «Детективное агентство Бейлор» гордится своей осмотрительностью. Наши клиенты ожидают конфиденциальности.
Гарен кивнул.
— Отправиться на телевидение и запустить ток-шоу может быть неправильно воспринято.
— Да. — Он это понимал. — Вы сохранили вашу компанию?
— Да. Мы вторая по величине охранная фирма в Соединённых Штатах. «МРМ» — третья. Августин Монтгомери в течении долгих лет наступает мне на пятки. — Гарен улыбнулся. — К несчастью для него, его судьба — плестись в хвосте.
Окунь попал не в то горло. Я закашлялась.
Гарен ухмыльнулся.
— Я подумал, что вам это может понравиться. Если серьёзно, то моя личная сеть стоит больше четырёхсот миллионов и продолжает расти. Компания стоит больше миллиарда долларов.
— Зачем вы мне это говорите?
— Потому что мы обещали быть честными друг с другом, и я хочу, чтобы у вас была вся необходимая информация для принятия обоснованного решения.
Я замерла с бокалом в руке.
— В конце всего этого должно быть принято решение?
— Да. Я прошу вас выйти за меня замуж.
Как хорошо, что я не пила, когда он это произнёс.
— Вы меня не знаете, Гарен. Я не знаю вас. Помогите мне это понять.
— Брак — это партнёрство. Думаю, мы будем хорошими партнёрами. Мы похожи. Мы оба ценим семью, честность и знания. Мы выполняем одинаковую работу и посвящаем себя ей. Мы больше заботимся о репутации, а не о славе. Мы оба осторожны, потому что знаем, что поставлено на карту. Я думаю, мы бы хорошо поладили.
— И это никак не связано с генетикой?
Он вздохнул.
— Именно с генетикой это и связано. Если бы вы были взбаламошной авантюристкой, я бы все равно всерьёз рассматривал вашу кандидатуру, учитывая ваш набор генов.
— Как я понимаю, выбор не велик?
— Да. Мы — редкий вид, и когда мы выходим за пределы нашего собственного типа магии, всегда существует риск ослабления силы.
— Разве не было бы разумней подождать, по крайней мере, до испытаний, чтобы вы могли быть уверены?
Он отложил вилку.
— Мне не нужны испытания. Я знаю, что вы — Превосходная. Вы нарисовали волну Тремейн, даже не зная, что это такое. Это подтверждает, что ваши способности генетические, и они перейдут вашим детям. Это золотая жила.
— Угу.
— Вас беспокоит, что мы обсуждаем это, словно мы оба — редкий вид домашнего скота, который рассматриваем для разведения?
— Естественно, это меня беспокоит. Я человек, Гарен. У меня есть мечты и ожидания. Я хочу выйти замуж по любви, а не благодаря своим генам.
— Я тоже.
Правда.
Он вздохнул.
— Но всегда присутствует тот катастрофический момент, когда ожидания встречаются с холодной, жестокой реальностью. Я могу гарантировать, что наши дети будут могущественными Превосходными. Это редкая возможность для нас обоих. Вы — восходящий Дом. Вам нужно завести союзников, чтобы выжить. Вам нужно будет инвестировать в безопасность и персонал для себя и членов семьи, что означает стартовый капитал. Вам нужно будет научиться ориентироваться в водах Домов, кишащих акулами. Вам нужно обучение. Вы можете быть по природе сильнее меня. Мы не узнаем этого, пока не сойдёмся в схватке. Но в битве не на жизнь, а на смерть, я вас убью. У меня есть знания и опыт использования своей магии, а вам того и другого не хватает. Брак со мной гарантировал бы, что все эти потребности будут учтены.
Многое из того, что он сказал, имело смысл.
— А что это для вас?
— Партнёр, который действительно меня понимает. Кто-то, кто будет верен, кто будет работать со мной ради достижения общих целей. Кто-то, кто будет расти со мной, кто будет привносить ценный вклад. Очаровательная, интеллигентная женщина. Которая будет замечательной матерью. — Он умолк.
— Отношения со мной будут честными, Невада. Я не буду тебе лгать. Я не смогу, но даже если бы мог, не захотел бы. Мы оба знаем, что это обоюдоострый меч, но лучше выложить все здесь и сейчас.