Страница 76 из 89
– Они-то жили, а вот я невечна....
Алина поправила очки, соскользнувшие вниз, на переносице, одновременно приподнимая изящные брови.
– Что ты имеешь ввиду? – спросила она.
– Ничего… – Николь повернулась к девушке лицом. – Алиш, мне необходимо как можно скорее решить эту проблему. Неужели нет никакой лазейки? Жители посёлка надеются на меня, и я не могу их подвести.
Алина понимающе кивнула и снова опустила глаза на фотографии. Глядя на её правильную осанку Николь выпрямилась. («И как ей удаётся всегда выглядеть начальником?»)
– Давай так: я поговорю с Олегом – старшим экологом. У него, по-моему, есть нехилые связи в ассоциации. Думаю, он подскажет выход.
Лицо журналистки осветилось радостью. Она подскочила к девушке и обняла её сзади.
– Ты мой спаситель! За мной огромный преогромный должище.
Квартира Николь Вернер.
27 мая 2017 г.
Николь закончила статью о художнике и, оставив её на столе начальника, вернулась домой практически без сил. Она приняла душ и накинула шёлковый халат, вышитый в стиле китайской росписи. За прошедшие дни без мобильной связи, казалось, о ней вспомнили все знакомые, друзья и родственники. Она выпила обезболивающее и утолила голод ужином, параллельно перезванивая каждому. Её давняя подруга Дина Майер, проживающая в Венгрии, сообщила, что проездом в городе.
– Дорогая, я так соскучилась! – сказала Дина по телефону. – Хочу заскочить к тебе.
– Я буду очень рада.
– Хорошо, заеду минут через двадцать, может раньше. Устроит?
– Да, я сегодня никуда не собиралась.
– Заядлая любительница ночного отдыха остаётся дома? – ехидно отозвалась Дина. – А ты, случаем, не выскочила замуж?
Весёлый смех Николь раздался громом в пустой комнате.
– Разумеется, нет!
Они ещё немного поболтали о работе и личной жизни. Дина поведала новости общих знакомых, а Николь внимательно слушала до тех пор, пока в дверь громко ни постучали.
– Кто-то пришёл, записывай адрес и приезжай, – сказала Николь, заканчивая беседу.
Она продиктовала улицу, номер дома и отключилась. Очередной стук в дверь отразился жутким ударом в затылке, и Николь поспешила открыть. На пороге стоял мужчина крепкого телосложения в деловом костюме. Его духи обдали стойким знакомым ароматом.
– Малышка, ну чего так долго не открываешь? – возмутился Тимур Корякин. – До тебя не дозвониться. Телефон то не доступен, то вечно занято.
Николь была обескуражена. Она никак не ожидала увидеть Тимура, поскольку, находясь в Красном Ручье, совершенно забыла о существовании любовника, впрочем, как и о существовании многих других мужчин, с которыми она проводила вечера в своё удовольствие.
– Прости, я была очень занята.
Тимур пытливо посмотрел на неё.
– Можно войти?
– Конечно, заходи!
Тимур прошёл в гостиную и, положив кейс на стол, устроился на диване. Николь села рядом. Излишняя скромность – та самая, которая неимоверно заводит мужчин, не преобладала в характере журналистики. Но впервые её смутило, что она находится перед Тимуром в одном халате.
(«Чувствую себя на международной выставке, где в один ряд стоят картины и обнажённая я.»)
Они не виделись несколько недель, но Тимур по-прежнему выглядел – как и подобает выглядеть успешному бизнесмену – безупречно. Его безукоризненная манера преподнести себя публике в лучшем свете, словно он незаменим в любой сфере деятельности – демонстрировала его самооценку. Будучи человеком женатым, их совместные недолгие встречи с Николь заканчивались до полуночи. И он, соответствуя примеру добропорядочного семьянина, возвращался к жене, а Николь наслаждалась одиночеством в ванне.
Тимур с подозрением оглядел утонченно обставленную комнату, которая пришлась бы по душе даже самому придирчивому гостю. Уютная гостиная, совмещенная с прихожей, не выдавала долгого отсутствия Николь в квартире.
– Я никак не мог дозвониться до тебя, – наконец заговорил Тимур. – Где ты пропадала?
– Была в командировке. Будешь чай или кофе?
Тимур ослабил галстук, и его плутовские глаза загорелись похотью.
– Я буду тебя!
Он придвинулся ближе. Его губы покрывали чувственными поцелуями её шею. Николь стало не по себе. Её переполняло странное, ни на что не похожее чувство. Неужели это муки совести?
Раньше Николь не приходилось задумываться, что чувствует та несчастная, которая терпеливо ждёт своего мужа дома, тогда как он в ту самую пору приятно развлекается с Николь. Нельзя сказать, что молчаливая совесть совсем не доставляла Николь хлопот. Нет, скорее, она была весьма избирательна и неустанно напоминала о своём существовании, когда дело касалось любимой работы или родных людей. Очередная любовная интрижка с легкостью входила в её насыщенную жизнь и считалась всего навсего разновидностью увлекательной игры; непродолжительной партией в шахматы, где каждый избранник всего лишь пешка. Немалая польза подобных отношений для неё состояла в снятии напряжения. Грехопадение – понятие чуждое тем, кто не сумел справиться с инстинктами низменных желаний, заложенными внутри. Конечно, бывали в её близком окружении и холостяки. Но в последнее время на светских вечеринках ей попадались исключительно несвободные люди. Семейное положение мужчин не интересовало её, а уж тем более в бескорыстные планы никак не входило женить тех на себе, что делало Николь весьма выгодной любовницей. Опираясь на мнение, что мужчины вступают на хлипкую дорожку измены только от безделья или надоевшей повседневности, она не привязывалась к женатым поклонникам, а свою животную потребность расценивала как дикий зов плоти, никак не связанный с моральными ценностями. Мужчин очаровывала её дружелюбная лояльность. Она была не только любовницей, но также и твёрдой опорой, никогда не обижалась и не устраивала сцен ревности. Быть может, то было следствием её ничтожно малых чувств к мужчинам. Ей не довелось окунуться в бассейн более возвышенных эмоций, чем обычная страсть. Потому и душевные муки разлук были ей неведомы.
Но сейчас она не понимала, что так сильно угнетает разум и сердце, отталкивая от Тимура. Нет, дело не в совести. На то была иная, более весомая причина: свежие воспоминания о Максе, о ночах неподражаемого безумства рядом с ним, о прикосновениях его чудесных губ под водой, когда оба спрыгнули с водопада. Теперь Тимур стал ей противен, и она отпрянула.
– Тим, мы столько не виделись. Расскажи, что нового произошло у тебя за это время?
Тимур недоверчиво покосился на журналистку. Мгновение он помолчал, затем заговорил таинственно и возвышенно.
– Да есть у меня парочка новостей, интересных для тебя.
Николь вспорхнула с дивана, словно бабочка, и направилась в спальню. Она больше не могла находиться в такой непосредственной близости с мужчиной полуголой.
– Как любопытно! – прокричала Николь из спальни. – Расскажи.
Он улыбнулся, хоть и знал, что эту улыбку Николь не видит. Его захлестнула приятная истома от того, как звучат слова, сказанные им.
– Теперь ничто не помешает нам быть вместе. Я подал на развод.
Незамедлительной реакции, на которую рассчитывал Тимур, не последовало. Когда он подъезжал к дому, ему представлялось, как Николь, узнав о полной его свободе, радостная и счастливая, бросится к нему на шею с признаньями в большой и светлой любви. Но, увы, действительность выглядела не так, как рисовало воображение самовлюбленного мужчины.
Николь вернулась молча в гостиную в шортах и свободной футболке. Её несколько бледноватое лицо выглядело растерянным. Тимур озадачился, увидев, что Николь собрала свои волосы в тугой хвост, зная, как сильно её белокурая шевелюра сводит его с ума. Он находил необычайно возбуждающим момент, когда Николь разбрасывала длинные волосы сверху подушки, и те мягким шелком струились по его крепкому плечу. Он скользнул взглядом по её чудесной коже ног: лёгкий загар смотрелся восхитительно. Избегая пристальных взглядов Тимура, Николь села в кресло, а не рядом с ним, что окончательно сбило мужчину с толку.