Страница 12 из 23
Несомненно, Клоуз обладал как обширными познаниями в химии и медицине, так и, в первую очередь, хорошим чутьем, видением перспективы и упорством. Его роль в производстве инсулина можно описать летучим выражением: нужный человек, оказавшийся в нужное время в нужном месте.
Вполне естественно, что любая крупная корпорация строит стратегические планы, но лишь немногие из них окупились столь стремительно и успешно, как в компании «Эли Лилли» – для нее 1922 год стал началом мирового взлета.
Профессор Маклеод, шеф Бантинга, был знаком с Клоузом несколько лет и уважал его как ученого и как администратора, поддерживающего научные исследования; Маклеоду также было известно, что компания располагает штатом опытных химиков, готовых приступить к работам по очистке инсулина.
Эта одна сторона медали, а с другой – настойчивое стремление Клоуза получить права на открытие канадцев.
Полагаем, что его впечатляли не только финансовые перспективы – он понимал общечеловеческую значимость вопроса, спасение десятков, сотен тысяч жизней безнадежно больных людей. С этим требовалось торопиться – они умирали каждый день.
В результате 30 мая 1922 года было заключено соглашение между попечительским советом университета Торонто и компанией «Эли Лилли». К работам сразу же была подключена группа химиков компании под руководством Джорджа Уолдена, которая занималась исследованием инсулина – с тем, чтобы к октябрю можно было производить препарат в значительных количествах.
Первая поставка, которая, по принятому соглашению, предназначалась для Канады, прибыла в Торонто 3 июля – десять бутылочек «айлетина» (так в те месяцы назывался инсулин) объемом пять кубических сантиметров каждая.
Вскоре выяснилось, что стандартизовать производство и увеличить его объемы весьма затруднительно. Каждая партия имела свои особенности; иногда препарат не действовал вообще, а если все-таки снижал сахар крови, то наряду с этим у больных возникали побочные реакции: аллергия, абсцессы, связанные с недостаточной очисткой инсулина.
Упорно продолжая исследования, главный химик компании Уолден выяснил, что кислотность по шкале pH варьируется в различных партиях препарата, и что значение pH в границах 4,0–6,5 ведет к значительному снижению лечебных свойств. Когда это явление было подробно изучено, оказалось, что активное начало при данной кислотности выпадает в осадок из раствора, вследствие чего снижается эффективность жидкого экстракта.
Отрицательный результат?.. Нет, то была победа – ибо осадок являлся наиболее чистым и самым действенным инсулином, который ранее никак не удавалось получить. В последние месяцы 1922 г. Уолден постепенно усовершенствовал свой метод, и проблема производства была решена.
В феврале 1923 г. Клоуз с торжеством констатировал, что компания «Эли Лилли» может обеспечить инсулином весь цивилизованный мир.
Сам Джордж Клоуз и семейство Лилли, владельцы компании, вскоре осознали значимость своих свершений. Сохранились письма, адресованные Клоузу президентом компании Дж. К. Лилли. Он писал:
«Я потрясен грандиозностью происходящего и, признаться, временами мне отказывает здравомыслие… Это величайшее событие, когда-либо случившееся в мире медицины… Перед нами чудесное достижение, и я радуюсь ему» (цитируется по книге Блисса).
Итак, инсулин появился на рынке, и в первый же год компания «Эли Лилли» продала его, при весьма умеренной цене, более чем на миллион долларов. Если полковник Эли Лилли (1838–1898), ветеран Гражданской войны и химик, основал в 1876 году компанию, то в году 1922 инсулин и прозорливость Джорджа Клоуза начали превращать ее в гиганта мировой индустрии лекарств. Эту позицию компания «Эли Лилли» сохраняет до сих пор, активно участвуя в производстве инсулина новыми методами с помощью генной инженерии и сотрудничая с учеными многих американских и канадских университетов.
В 1923 г. датские производители (ныне компания «Ново-Нордиск») начали производить и продавать первый европейский инсулин. В его создании приняли участие видные датские химики и фармакологи Г. Х. Хагедорн (1888–1971) и Б. Н. Йенсен (1889–1946), обессмертившие свои имена открытием нового микрометода определения сахара в крови (метод Хагедорна–Йенсена) и изобретением первого препарата инсулина продленного действия (протамин-цинкинсулин). Август Конгстед (1870–1939), спонсировавший создание и производство первого датского инсулина, попросил назвать его «Инсулин Лео». Вскоре появился «Инсулин Лео» в таблетках, из которых рекомендовалось приготовлять раствор инсулина для инъекций. Однако он быстро был забыт, так как оказался очень слабым и плохого качества.
В 1923 г. в лаборатории академика В. Я. Данилевского харьковчанин Виктор Моисеевич Коган-Ясный (1889–1958) получил первый отечественный инсулин, который был изучен в лабораториях В. Я. Данилевского и А. В. Палладина и апробирован в клинике К. Н. Георгиевского. В 1926 г. на Девятом Съезде терапевтов Союза ССР в Москве, по предложению В. М. Когана-Ясного и знаменитого терапевта Д. Д. Плетнева (1871–1941), пациентами которого были В. И. Ленин, Н. К. Крупская, И. П. Павлов, А. М. Горький и др., и который в 1937 г. был арестован по обвинению в причастности к троцкисткому заговору и расстрелян, приняли следующее решение: «IX Съезд терапевтов Союза ССР считает необходимым создать Инсулинный Комитет, дабы при его содействии добиваться скорейшего изготовления инсулина в достаточном количестве и беспрепятственного беспошлинного ввоза инсулина с продажей его аптеками по себестоимости для широкого пользования».
Сахароснижающие препараты
Удивительно, но об этом свершении мы знаем гораздо меньше, чем об открытии Бантинга и Беста, хотя оно ближе к нам на целую треть века. Многим больным диабетом даже кажется, что таблетки появились раньше инсулина, хотя это совсем не так – лечение сульфонамидными препаратами началось в середине пятидесятых годов, когда первый из них, известный под названием бутамид, вошел в медицинскую практику. Это стало огромным достижением, облегчившим жизнь миллионов больных, которые до того были вынуждены придерживаться чрезвычайно строгой диеты или, наряду с ней, пользовались инсулином. И все же больным, да и многим врачам, история создания таблеток неизвестна. Почему?
Мы думаем, по той причине, что события, связанные в получением инсулина, были очень яркими и, в определенной степени, чудесными и драматическими. Чудо связано с личностью Бантинга, который не являлся ни крупным ученым, ни даже эндокринологом или физиологом, а всего лишь рядовым хирургом, сделавшим свое открытие наперекор обстоятельствам, благодаря случаю и невероятному упорству; напомним, что он работал, не имея ни финансовых средств, ни постоянной должности, и жизнь его в тот период была фактически полуголодным существованием.
Элемент драматизма – даже трагедии – придают этой истории умирающие больные – те, на которых испытывался инсулин, и те, которые тысячами ринулись в Торонто при первых сведениях о чудодейственном препарате.
Наконец, творцов инсулина наградили Нобелевской премией и рыцарскими званиями, о них написаны статьи и книги, их имена упомянуты в любом курсе эндокринологии, а в Торонто создан научный институт имени Бантинга и Беста.
К тому же Бест, который много лет являлся директором этого института, очень серьезно относился к своей исторической миссии – на множестве конференций он делал традиционный доклад на тему открытия инсулина.
Тем интереснее и важнее восстановить еще один фрагмент «диабетической истории», на этот раз связанный с таблетками. Однако заметим, что наш рассказ будет пока что не слишком подробным и полным.
Мы не знаем ни обстоятельств жизни тех ученых, которые занимались сахароснижающими препаратами, ни тягот, связанных с их работой, ни наград, которых они удостоились; можем лишь подозревать, что вести исследования им было непросто, так как начались они во время Второй мировой войны во Франции, половина которой была оккупирована, а другая превратилась в марионеточный придаток Германии. Заметим также, что нашими источниками являются, помимо современной литературы, отечественные книги по эндокринологии шестидесятых годов – в частности, труд Семена Григорьевича Генеса «Пероральное лечение сахарного диабета», опубликованный в 1962 г. в Киеве.