Страница 14 из 36
Вскоре родители Варфоломея «постригостася въ мнишескый чинъ, отъидоша кыйждо въ своа времена въ монастыря своа».[135] Епифаний не указывает, в каком монастыре постриглись Кирилл и Мария. Между тем в литературе давно было высказано мнение, что этой обителью являлся Хотьковский Покровский монастырь, поскольку именно в нем были похоронены родители преподобного. Упоминание об этом находим в жалованной ружной грамоте великого князя Василия III, выданной 1 марта 1506 г. причту церкви Покрова Богородицы «в манастыре на Хотькове, где лежат Сергея чюдотворця родители, отец его Кирило да мати Марья».[136]
С этим категорически не согласен В. А. Кучкин, считающий, что монастыря в Хотькове никогда не существовало. Показателем этого, по его мнению, является грамота 1506 г., в которой хотя и упоминается «манастырь» в Хотькове, но адресована она не здешним игумену и братье, как полагалось бы, а попу и дьякону, которые и заботятся о 17 старцах и старицах, «что живут в том же манастыре».[137] При этом исследователь обращает внимание на более ранний документ 40—50-х гг. XV в., в котором также говорится о том, что храм Покрова в Хотькове возглавлял священник («поп»), а не игумен.[138] Отсюда он делает вывод, что в Хотькове изначально стояла церковь, а не монастырь. Тот факт, что в грамоте 1506 г. Хотьковский храм все же назван монастырем, В. А. Кучкин расценивает как бытовое название богаделенных изб вокруг церкви, где находили приют увечные и престарелые. Такой «манастырь», считает он, стал формироваться не ранее второй половины XV в., ибо в упомянутой грамоте 1440—1450-х гг. намека на его существование еще нет.[139]
Однако при этом исследователь совершенно не учитывает тех условий, в которых развивались подобные домовые монастырьки. Их характеристику дает С. Б. Веселовский: «Дальнейшие судьбы подобных вотчинных монастырьков могли быть разными. При разделах вотчины между сонаследниками совладельцы вотчины заключали между собой особый договор (или вносили соглашение в акт о разделе), кому приглашать причт, как содержать совместно монастырь или храм, обеспечивали нераздельность и неприкосновенность церковного имущества и вообще уславливались о совместном пользовании вотчинным «богомольем». На этой почве между совладельцами вотчины возникали нередко недоразумения и раздоры, тем более острые, чем более размножались совладельцы и дробилась вотчина. Еще хуже было дело, когда части вотчины – путем надела дочерей приданым или путем продаж – попадали в руки инородцев, то есть представителей других родов. Тогда раздоры становились неизбежными и хроническими и организация вотчинного богомолия распадалась. Если представлялась возможность образовать из окрестных селений приход и обеспечить таким путем существование причта, то монастырь, по распоряжению церковных властей, превращался в приходский храм».[140]
Именно такая судьба была уготована и Хотьковскому монастырю, который уже через столетие с небольшим превратился в обычную церковь.
Более существенным представляется другое замечание В. А. Кучкина относительно Хотьковской обители. Судя по тому, что Кирилл и Мария были захоронены в одном месте, в научной литературе сложилось мнение, что Хотьковский монастырь был смешанным по своему составу, то есть мужеско-женским.[141] Нельзя сказать, что в XIV в. подобный тип обителей являлся чем-то исключительным.[142] Но исследователь обратил внимание на то, что, по словам Епифания, родители Варфоломея «отъидоша… в монастыря своа», то есть в монастыри – во множественном числе, а следовательно, данное определение неприложимо к Хотьковской обители.[143] Отсюда возможно предположить, что родители Варфоломея постриглись не в одном монастыре, а в двух соседних.
Действительно, к югу от Радонежа, на берегу речки Талицы (у современной деревни Березники), в пределах соседней волости Воря когда-то находился небольшой Троицкий монастырь «на Березнике». Источники не сообщают о времени основания обители. Первые сведения о ней содержатся в данной грамоте, составленной не позднее 5 декабря 1437 г., из которой следует, что «по благословению… старца Давида» его внук «Иван Данилов сын Данилович» передал в монастырь «Святой Троице на Березник игумену з братьею» деревню Бородинскую «на Воре».[144] Упомянутый в этом источнике в качестве вкладчика Иван Данилов принадлежал к московскому боярскому роду Бяконтовых. Его деда, старца Давида, С. Б. Веселовский идентифицировал с боярином великих князей Ивана Красного и Дмитрия Донского – Фофаном (Феофаном), который приходился братом митрополиту Алексею.[145] Впрочем, по мнению С. З. Чернова, весьма вероятно, что упоминаемый в грамоте «старец Давид» – сын Фофана Данила Феофанович, боярин великого князя Василия I, скончавшийся в 1392 г.[146] Так или иначе, Бяконтовы были ктиторами этой небольшой обители в конце XIV – начале XV в., и, очевидно, она служила их родовым богомольем. Имеются некоторые основания отнести возникновение монастырька ко времени выезда в Москву предка его владельцев Федора Бяконта. Во всяком случае, рядом с ним археологи зафиксировали селище, датируемое в пределах второй половины XIII – первой половины XIV в.[147]
Ниже мы будем говорить о довольно тесных связях старшего брата преподобного и происходившего из рода Бяконтовых митрополита Алексея, который во многом содействовал карьере Стефана. Очевидно, это было не случайно. Поскольку Епифаний, сообщая о пострижении Кирилла и Марии, говорит в «Житии» о монастырях во множественном числе (судя по всему, это не описка), можно предположить, что Мария постриглась в семейном Хотьковском монастыре, тогда как ее муж совершил постриг в соседнем Троицком монастыре «на Березнике», который являлся родовым богомольем Бяконтовых.
И все же при всей соблазнительности этой версии ее следует сразу отбросить – трудно предположить, что Кирилл, имея собственную обитель, постригся в таком же монастыре, принадлежащем другому роду. Что же касается дружбы Стефана с будущим митрополитом Алексеем, то, судя по всему, она была вызвана простым соседством их родов в близлежащих волостях: Радонеже и Воре.
Все это заставляет искать иное объяснение фразы Епифания о том, что родители Варфоломея «отъидоша кыйждо… въ монастыря своа». Разгадку дает знакомство со статьей жившего в XIX в. исследователя церковного права Н. С. Суворова. Он указал, что в Древней Руси нередкими были случаи, когда по соседству с мужским монастырем располагалась приписная к нему женская обитель. Обе обители представляли собой две половины единого целого, поскольку были соединены настоятельством одного игумена. В качестве подобного примера Н. С. Суворов приводит известный мужской Спасо-Прилуцкий монастырь под Вологдой, близ которого на расстоянии всего 100 саженей существовал в XVII в. женский Николаевский монастырь. Последний целиком зависел от Спасо-Прилуцкого, хотя для внутреннего ближайшего надзора имел свою настоятельницу-игуменью.[148] Очевидно, такая же структура была характерна и для Хотьковского Покровского монастыря, куда удалились Кирилл и Мария.
Но монашеская жизнь боярина Кирилла и его жены продолжалась недолго. Они умерли один за другим и были похоронены вместе: «и мало поживша лет в черньчестве, пре-ставистася от жития сего, отъидоста к Богу».[149] Судя по всему, перед кончиной родители преподобного, по обычаю того времени, постриглись в схиму. Думать так позволяет запись в синодике Махрищского монастыря: «Род чудотворца Сергия. Схимонаха Кирилла. Схимонахиню Марию. Климента. Стефана. Петра. Архиепископа Феодора».[150] Здесь перечислены следующие родичи Сергия: отец, мать, племянник, старший и младший братья, племянник. Ниже, при расчете лет монашеского служения Сергия, мы приведем аргументы в пользу того, что смерть родителей преподобного следует относить к 1342 г. Исходя же из того, что впоследствии память Кирилла и Марии отмечалась в Хотьковском монастыре 28 сентября, можно полагать, что они скончались осенью.[151]
135
Клосс Б. М. Избранные труды. Т. I. С. 305–306.
136
Акты Русского государства 1505–1526 гг. М., 1975. № 15. С. 24. (Далее – АРГ.)
137
Там же.
138
АСЭИ. Т. I. № 232. С. 164.
139
Кучкин В. А. Антиклоссицизм // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2002. № 2 (8). С. 123.
140
Веселовский С. Б. Исследования… С. 178–179.
141
Этой точки зрения, в частности, придерживался Е. Е. Голубинский [Голубинский Е. Е. Преподобный Сергий Радонежский и созданная им Троицкая лавра. 3-е изд., доп. СПб., 2007. С. 22. Примеч. 2 (репринт изд.: М., 1909)].
142
В это время известны и другие мужеско-женские монастыри. Об одном из таких – Лазаревском Городецком – известно из сообщения Рогожского летописца под 1367 г.: «Того же лета месяца иуля въ 23 день побилъ громъ черньцевъ и черниць на Городци въ монастыри въ святомъ Лазари на вечерни, а иныхъ по селомъ изби» (ПСРЛ. Т. XV. Стб. 85).
143
Кучкин В. А. Антиклоссицизм // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2002. № 2 (8). С. 123.
144
АСЭИ. Т. I. № 134. С. 104.
145
Веселовский С. Б. Исследования… С. 248; АСЭИ. Т. I. С. 601.
146
ПСРЛ. Т. XXV. С. 279.
147
Чернов С. З. Сельские монастыри XIV–XV вв. на северо-востоке Московского княжества по археологическим данным // Российская археология. 1996. № 2. С. 119–122.
148
Суворов Н. С. Заметки о мужеско-женских монастырях в древней России// Архив исторических и практических сведений, относящихся до России, издаваемый Н. Калачовым. 1860–1861. Кн. 4. СПб., 1862. С. 38–46.
149
Клосс Б. М. Избранные труды. Т. I. С. 305–306.
150
Леонид (Кавелин Л. А.), архимандрит. Махрищский монастырь. Синодик и Вкладная книга. М., 1878. С. 3.
151
Никон, иеромонах. Житие и подвиги преподобного и богоносного отца нашего Сергия, игумена радонежского и всея России чудотворца. С. 214. Примеч. 30.