Страница 167 из 191
В голове немного прояснилось от вспышки адреналина, парень осторожно сел. После вчерашнего, и после того что он узнал, невольно хотелось двигаться крайне осторожно, пусть он и понимал насколько глупым было бы подобное поведение. Курапика, в первую очередь, оценил свое собственное состояние - чистый, относительно здоровый, даже не связанный - уже хорошо. Из одежды, на нем была компрессионная ткань - это говорило, что кто-то или уже знал, или узнал о его травмах. Кроме того, этот кто-то переодел его в белую ночную сорочку без рукавов и такие же штаны три четверти, из необычайно мягкой ткани. И одежда, и обстановка вокруг - все не просто выглядело, оно пахло большими деньгами. Но не теми, которыми швыряются главы мафии, однодневки, привыкшие что дорого - значит статусно. Здесь, что-то говорило о преемственности и состоянии, преумножаемом от поколения к поколению. Он удивительно вписывался в этот антураж своей внешностью, но ощущал себя, все же, неловко. Будто нищий из сказки, занявший место принца.
Парень опустил осторожно ноги с постели вниз - и они мгновенно утонули в густом ворсе персидского ковра. Все помещение оформлено в нежно-пастельных, ненавязчивых тонах, но притом не слишком женственное. Много свободного пространства, мебель из цельного массива дерева - Саргатанос научил его разбираться в подобных вещах. Трюмо, стенной шкаф с раздвигающимися створками, комод, домашний кинотеатр - если это камера, то излишне комфортабельная и тут слишком много предметов, которыми он может нанести вред своему возможному тюремщику... или тюремщикам. Легко оттолкнувшись от постели, Курапика встал. Его немного пошатывало, шум в голове никуда не делся, но в целом, самочувствие было гораздо лучше, чем вчера. О возможной простуде можно не думать - Нен бережет своих пользователей от подобного. Куда опаснее холод был для его ребенка, однако, все в порядке, слава богам. Главное, в следующий раз, ни в коем случае не рисковать так не рожденным малышом.
Он прошел к светло-фисташковым шторам из плотной ткани, через которые в комнату и пробивался свет. Глаза, парень предпочел закрыть, от греха подальше - вдруг солнце выжжет их с такой-то чувствительностью? Ткань легко разошлась в стороны, скользя по гардине. За ней обнаружились прозрачные створки из толстого стекла, так же раздвигающиеся на японский манер, а за ними, цветущий огромный сад. Территория, на которую выходил балкон, утопала в бесконечной зелени и цветах. Вот еще одна проверка своего положения - парень надавил на створку..., но та открылась мягко, плавно, хоть и туго, из-за толщины стекла. Пуленепробиваемое - невольно отметил уголком разума. От свежего ветра, ворвавшегося в комнату с ворохом лепестком и головокружительными ароматами, он не выдержал и опустился устало на нагретый ярким солнцем камень террасы. Слишком хорошо, чтобы быть реальностью.
- Юный господин? С вами все в порядке? - донеслось вопросительно от дверей. Он развернулся слишком заторможено, понимая, что сейчас является просто превосходной мишенью, но заставить себя двигаться быстрее просто не смог. Но, на него, кажется, не собирались нападать. Возле дверей стояла худощавая молодая женщина в черном мужском костюме - сюртук, брюки, рубашка. Все начищенное и с иголочки. В руках она держала поднос с какими-то вещами, который отставила на комод, подошла плавно - бесшумно, как наемная убийца. Однако, стоило ему отпрянуть едва заметно, и призвать цепь, как она замерла..., а затем встала на одно колено, показывая пустые ладони. - Прошу, господин Курапика, не волнуйтесь, - она разговаривала с ним вежливо, но слава богам, не как с душевно больным, или как с ребенком. Скорее показывала, что не желает зла. В ее эмоциях, так же не проскальзывало ничего подобного.
- Кто ты. И где я? - он заставляет себя собраться с силами, поднимается на ноги, одевая одну из привычных безупречных улыбчивых масок. Правда, закрытые глаза смазывают картину, но на таком ярком солнце, даже подобным образом неприятно находиться. Женщина, несмотря ни на что, продолжает стоять на коленях, глядя в пол и заложив руку за спину. Это вгоняет в оторопь. Где он в действительности оказался, что к нему так относятся?
- Я Сара - ваша слуга, - вежливо представляется. - Вы сейчас дома, господин, - она словно не удивлена его вопросам, хотя некоторое смятение в ней чувствуется. Но и Курута, ощущает себя сейчас не лучше.
- Что значит дома? У кого дома? - Курапика старается следить за модуляциями голоса, чтобы не выдать поднимающуюся панику. Собственные эмоции неожиданно подавить гораздо сложнее, чем обычно, будто с него содрали защитный слой кожи и открыли миру кровоточащее болезненно мясо. Чувства лезут наружу непрошенными, гормоны выделяются в кровь так, что у него колет иголочками в затылке, и в кончиках пальцев. Гормоны... да, скорее всего дело именно в них, точнее в беременности, которая провоцирует нестабильность гормонального фона.
- В вашем доме, господин. - Вежливо и спокойно отвечает... Сара. Пусть уж будет так, раз она назвалась этим именем. То, что женщина знает, как его зовут, ничего еще не означало - наверняка, где-то в одежде лежало удостоверение личности. Но убежденность, с которой она говорила, была странной. Он на вкус ощущал эмоции этого человека - Сара свято была убеждена в собственных словах. На всякий случай, он решил уточнить еще раз, хоть стоять так долго было уже довольно проблематично - конечности гудели и угрожали подломиться в самое ближайшее время.
- Давай предположим Сара, что я не помню, ни, как здесь оказался, ни, откуда у меня вдруг взялся собственный дом, - проговорил вежливо и довольно мягко, скрывая гормональное раздражение, которое только набирало обороты внутри, болезненно распирая грудную клетку, желая вырваться на волю воплем или шипением. - Так... - прижал ладонь ко лбу. - Какое сегодня вообще число? - сформулировал вопрос, волнующий его еще с пробуждения в ледяной воде. Последнее, что он помнил - конец лета, а холод в пещере стоял несусветный. Или он в северных широтах, или....
- Сегодня пятнадцатое февраля, господин Курапика, - проговорила женщина. - Вчера, вас принес домой хозяин, сказал, что вы подверглись нападению. Вы живете здесь последние четыре месяца и являетесь невестой наследника семьи, - от полученных ответов на вопросы, Курапике вдруг стало неожиданно дурно. В голове сдавило еще сильнее, а желудок сжало невидимой сильной рукой, как только он судорожно попытался вспомнить о каком наследнике речь, а также с чего это, он решил выйти замуж. И куда делось, чуть ли не полгода его жизни?! Истерика отступила, перекрытая панической атакой, он судорожно прижал ладони ко рту, сдерживая непомерную тошноту. Язык начало жечь от желчи - концентрированной и острой. Женщина тут же встала на ноги. - Пожалуйста, позвольте проводить вас в ванную комнату. - Как можно вежливее, но все равно обеспокоенно произнесла, - врач осмотрел вас вчера и не рекомендовал волноваться, сказал, вы сильно пострадали. Простите, я не должна была ничего говорить вот так резко. - Курута лишь мотнул головой и его длинные волосы, заплетенные чьей-то заботливой рукой вчера, в свободную косу, рассыпались по спине, когда резинка слетела от резкого движения. Он позволил ей подойти, черт с ним. Женщина провела его за раздвижные створки, которые оказались лишь на половину стенным шкафом, а на половину, скрывали за собой комнату для гигиенических процедур. Парень едва успел наклониться над раковиной, как желудок почти наизнанку вывернулся, выталкивая очень и очень много желто-зеленой, густой и остро пахнущей желчи. Чужие руки убрали волосы с лица, закрутили их не сильным узлом на затылке, затем Сара включила воду и осторожно поддержала парня одной рукой за талию, а другой за лоб, пока он не перестал содрогаться от позывов к рвоте. У него не было такого, даже после операции, которую делал Мастер, собирая его по частям. Истеричка чертова. Впервые за долго время обучения у Саргатаноса, Курапике стало стыдно перед этой посторонней женщиной, которая возилась с ним, как с больным ребенком сейчас.