Страница 3 из 9
Во-от… А совсем недавно два краснотрусочника в моем же доме меня скрутили, бьют, а сами молчат. Я-то забылся, кричу: «За что?!» Потом уже вспомнил, что краснотрусочники вообще говорить не умеют, только кулаками молотить, ногами попинать могут…
Тут же, кстати, один краснотрусочник письмо мне подсунул, а там написано, будто я занял первое место покрасчика крыш, которое должно по закону принадлежать пришельцу. И что этот самый пришелец только что, часа два назад, родился…
Горе мое, горе: и контор свалился, и работы лишился, а тут, вдобавок, шерсть уже перестала расти. Кхэ!..
Во-от… В конторном городе мне никто не верит, разве что мои соплеменники. Но что бы они не говорили, это, то же самое, что кричать в пустую стену конторы… Только позавчера получил от самого ЙЕС» письмо такого содержания: «Чтобы ты побыстрее сдох; протянул ноги; окочурился, дал дуба! Поверю в твои полеты только тогда, когда увижу тебя с постриженными ногтями в гробу из консервной банки, сплетник и руководитель восстания, планетник затюканный!» И пр. и пр. в таком же духе. И подпись на одном листе – «ВА-АФ»… Прочитал такое, за сердце схватился, а на грудь – спирт вылил. Кхэ!..
Во-от… Облаял он, короче и велел уматывать на какую-нибудь планетку, где ластоногушка лаушку не пасет…
И вот – встретил тебя, друг! И – душу отвел, рассказав всю свою историю. Правда, в очень сжатом виде, потому, что рассусоливать некогда, видишь, комета движется эллипсоидно, а нам на твою планетку нужно лететь прямехонько. Что?.. Что сказал?!.. Ка-а-к!!!.. Кхэ…
Во-от… И тебя с твоей планетки выслали… Но как ты сюда добрался, ведь дед утверждал, что вы даже не додумались еще до того, чтобы жарить мясо? А-а, пришельцы на своем корабле подбросили… Ну, где наша не пропадала, держись за меня крепко, крепче, чем за свою жену… Что? А, не было жены, ну держись тогда просто крепко-крепко, как за друга!
О-о-о, смотри, какая большая красная звезда! Махнем туда? И-и – оп! Полетели!..
Ах, красота-то, какая, а говорили, что небо в космосе черное-пречерное…
Нет, найдем мы планетку, найдем… и будем жить, вот увидишь. Кхэ!.. Во-от…
Перевод с юкагирского И. Иннокентьева
ИНТЕРВЬЮ
В оленеводческой бригаде № 13 «Табаларский» Аллараа Кулумского района одна неделя января была прямо-таки фантастической.
Ваш корреспондент побывал у них первым. После сообщения этой сенсации у него появилось желание, дорогие читатели, познакомить вас с этим событием, которое подается в форме интервью со счастливыми мгновениями оленеводов этой бригады. Более широко и развернуто, глубоко житейски и философски, об этом будет написано после окончания подписной кампании.
Итак, подписывайтесь и читайте нашу родную и самую правдивую районную газету «Кулумские волны»!
Интервью с Ньанмой Третьяковым, бригадиром, членом партии оленеводов левого крыла, председателем партии: «В наш голодный и холодный край, когда по всей стране идет расхлябанность, помноженная на дилетантскую политизацию основной массы населения, которая шарахается от лидера к лидеру, обещающих этим массам: то превратить наши «деревянные» рубли на бумажные и съедобные, то подкидывающих им ношеные кем-то в зарубежьи носки, та неделя января воистину была сказочной, для нас… Для меня это было с чем сравнить?.. О, как призрак коммунизма, бродивший по всему миру и на одну неделю передохнувший у нас, в тундре!.. Сколько поколений боролись, чтобы увидеть его у себя, а он остановился в моем нимэ[1]!!! Нет, этого не забуду, никогда…
Было, 4 января! Шесть утра показывали часы! Разбудил жену, чтобы она завтрак приготовила. Она оделась, вышла из полога[2] и только хотела зажечь свечку, как за-за-зажглось яркое солнышко.
– Жена, зажги еще две свечки, чтобы наш корреспондент мог бы свой почерк видеть… Хорошо пишется?
– Да, за-за-зажглось, значит солнышко в нимэ. Извините за заикание: до сих пор опомниться не могу: так неожиданно началось, потому лежим все в пологу, а выходить не решаемся. Боимся, что как только откроем пологи, свет уйдет. Хорошо, что Конде с дежурства пришел.
Что? Нет, у нас партийная иерархия, так что, расскажи – жена!
Ойэгэ Третьякова, жена бригадира, мать троих детей, член партии оленеводов левого крыла, председатель женсовета бригады, первый заместитель председателя партии:
– Что рассказывать, пережить надо было это счастье! Давным-давно, когда я еще была несмышленицей-школьницей, обещали, что мое поколение будет жить при коммунизме!..
О, тогда самыми счастливыми были – мы, дети того возраста, когда учишься в третьем классе!.. Знаете, в душе я очень жалела старшеклассников, ведь к этому времени они состарятся. И родителей, тоже – умрут, ведь, не доживут… И в то же время, очень завидовала детсадовским: они будут самыми молодыми, в соку, в благодатное время коммунизма!..
Да, не чаяла, что доживу до этого светлого будущего. Представляете, только хотела свечку включить, то есть, зажечь – под онидигилем[3], вспыхнул яркий-яркий, чем тысяча свечей – свет! С испугу в полог, к мужу, юркнула! Смешная… Совсем про электричество забыла…
Вообщем, пока не пришел ничего не подозревавший Конде, мы, как говорил муж, полог открыть боялись. Потом привыкли, и стала я обед готовить: чайник на печку поставила, оказывается, снаружи печка-то моя, но внутри – другая: какие-то серебряные железки вместо дров напиханы. Поставила чайник на печку – печка сама работает! Убрала чайник – печь выключается… Сама! Поиграли мы так все, а потом Качи, самый любопытный, увидел инструктаж. Оказывается, если на печи что-то с водой поставишь, печка работает. Но, самое-то интересное: печка слушает команду. Сказала: например, что нужна температура +15˚ – работает!
А мой ненаглядный нимэ! Он сам обогревается. Под ровдугой, на жердях, какая-то ткань появилась, она и греет дом. Воду с проруби раньше таскала, если, конечно, успеваю. А в ту неделю, рядом с печной трубой кран был: открываю, чистая вода идет! Господи!..
Говорит Суобуль, первый сын бригадира, член партии отца, того же крыла, второй заместитель партии:
– Заволновалась мама. Особенно она, да и мы переживали, когда этот призрак ушел от нас… Все заболели: и мы, и олени, и собаки… Но в начале, да: диво-дивное! Я из всех домашних первый выскочил из нимэ, когда пришел Конде. Думал, что в раю сижу: не поверил, что и на нашей грешной тундре может зажечься такой яркий свет…
Самое смешное в том, что ОНИ шутить могут. Значит, вышел, подышал, освежился и удостоверился, что не рай это, а моя родная заснеженная тундра. Гляжу, пес мой, Утель, подошел, лапу протянул и говорит: «Здравствуй, хозяин! Доброе утро!»
У меня в мозгу, как бы что-то скрипнуло от Утелиных слов, но, как, ни бывало, отвечаю: «И тебе мой песик – доброе утро!»
Сказал, гляжу, олени идут! Перепугался я, вдруг и они заговорят, а лап-то сколько, шучу… Короче, убежал в нимэ… Но они больше не шутили.
Качи, второй сын бригадира, член партии отца, но правого крыла, председатель партии на альтернативной основе:
– Хочется все рассказывать одному – да других обидим. Поэтому, предчувствуя, что без корреспондентов это величайшее событие не обойдется, поставил вопрос, чтобы каждый рассказывал о пережитом коротко и только то, что он больше всего запомнил. Поэтому я расскажу о санях-нартах:
– Вышел я, чуть погодя Суобуля. Освежить голову. Гляжу, Суобуль с Утелем разговаривает. Думал, свихнулся: бочком-бочком и лег на свою нарту. Поразмышлять. О нежданно-негаданно нашей радости. Ну, лег на нарту: яркий свет лампы все не выключается в моих глазах. Так бывает, когда посмотришь на солнце и, как бы потом не закрывал глаза, негатив солнца не исчезает. Лежу, привыкаю к нашему сумрачному небу и чувствую, плыву. Думал, вначале, что от яркого света голова закружилась: ведь где это видано и слыхано, чтобы по всему побережью Северного Ледовитого океана нашей великой страны, в ровдушном нимэ кочующего тундровика электрический свет горел? Да нигде!..
1
Нимэ (юкагирск.) – дом-яранга.
2
Полог – тканевая палатка, где спят семейные.
3
Онидигил – (юкагирск.) – дымоход.