Суассонская девка

Наверху послышались шаги сразу нескольких человек, лязгнул засов, дверь открылась нараспашку, и осталась в таком положении, пропуская в погреб немного света. Один остался наверху, другой быстрыми легкими шагами сбежал вниз.

- Поппея!

Она нагнулась и внимательно посмотрела на меня, затем схватив сильными руками, небрежно приподняла и посадила, прислонив к стене. Я невольно застонал, веревка больно врезалась в тело. Поппея присела на корточках напротив, и сильно ударила ладонью по лицу, так что у меня лязгнули зубы, и мотнулась голова. Еще один удар другой рукой отправил меня в нокаут. Поппея потрясла меня, приводя в сознание. Нет, удар у нее сильнее поцелуя!

- Очухался, мерзавец?

- Тебе... что с тобой будет?!

- Со мной все будет хорошо, не беспокойся. А вот тебя Минаций забьет кнутом. Надеюсь, сдохнешь не сразу, а недельку помучаешься. Из-за меня он тебе такое устроит! Знаешь, как он любит меня?

- Я не хотел, чтобы так получилось, Популечка! Я так люблю тебя!

Поппея рассмеялась. До чего же у нее приятный, мелодичный смех...

- Ты меня любишь? Да кому это интересно, засранец...

- Госпожа Поппея! - Испуганно окликнули ее сверху.

- Сиди, урод! Я еще приду.

Влепив на прощание еще одну фирменную пощечину, Поппея ушла.

Я снова вытянулся на полу, так веревка резала меньше. Хорошо, что Поппея приходила, мне стало гораздо легче оттого, что она не боится наказания. Наверное, она поговорила с Минацием перед отъездом. Конечно, она злится на меня. Вот же придурок, не нашел места получше для нежностей. Там была толпа рабов, и если бы сам Минаций нас не увидел, все равно кто-то нас ему сдал бы.

Я прислушался. Слышно было очень плохо, но наверху творилось нечто необычное, суета зашкаливала. И Поппею выдернули странно. Надеюсь, она быстро вернется, и я смогу с ней объяснится и оправдаться. Да, может даже она сумеет вытащить меня, раз у самой у нее нет проблем. Вот бы убежать с ней вместе. Надо сразу придумать, как и что ей сказать, а то еще пара таких оплеух, и я говорить не смогу.

Так, что ее больше всего задело, что она говорила? Да ничего и не говорила, сразу начала ругать меня и бить. Сказала, что Минаций меня убьет, потому что любит ее. Меня передернуло от приступа ревности. Вот же сука, любит он ее! Если он ее любит, чего она ко мне полезла! Но она и не говорила, что любит меня. Стоп!

Мысли начали убегать с нащупанной тропинки, блокируя неприятный факт. Там, на кухне, Поппея не говорила, что любит меня. Она пришла мириться, потом расстроилась и обиделась, а когда я полез целоваться, охотно приняла мои поцелуи. Но она не любит меня. Но если целует, то любит? А с Минацием она спит, значит что? Меня опять скрутила ревность.

Еще раз. Поппея не любит Минация, но спит с ним, потому, что он ее хозяин. Поппея не любит меня, но согласилась целоваться, потому что... она же сука, меня просто в подвал хотела сунуть! Вот тварь! Но как я сразу это не понял, видно она мне все мозги выбила. Я завыл от досады. Да, идиот, вот тебе твоя любовь!

Застрял в стране гоблинов? Ничего, тут же Поппея. Продали в рабы? Нормально, Поппея рядом. А ей всегда было на тебя сходить по тяжелому, даже больше, она тебя просто ненавидит. Настолько ненавидит, что и себя подставила под удар, только чтобы наверняка достать меня. И как же талантливо она сыграла, изображая любовь. А мне не много и надо было, купился сразу. Теперь лежи здесь, и вой, герой-любовник.

Наверху опять послышались шаги, быстрые и суетливые, слишком легкие для такой крупной женщины, как Поппея. Открыли дверь, и худая фигурка сбежала вниз по лестнице. Терций! Он что, решил помочь мне сбежать? Да, вот от кого я меньше всего ждал помощи!

- Минация убили. Минация и всех его солдат. Только несколько человек убежали в Труа. А самого Минация убили. - Терций нервно трепал узлы, пытаясь развязать меня.

- Что за хрень ты несешь! Кто мог убить Минация, да еще и с солдатами!

- Бургунды. Огромные шайки бургундов бродят по окрестностям, грабят и жгут имения и деревни. Труа осадить не решаются, так говорят. Их несколько тысяч, бургундов. Мы ждем их в усадьбе каждую минуту, Крат сказал привести тебя.

- Крат?

- Да. Он сказал, что только ты спасешь нас. Ему, правда, никто не верит, а Поппея говорит, чтобы тебя не отпускали, но господина нет, командовать некому, никто не знает, что делать. Я смотрю, никто не видит, и прибежал сюда.

Терций, наконец, справился с веревкой, и, развязав меня, попытался поставить на ноги. Затекшие мышцы не держали, я едва не свалился и прислонился к стене. Терций пришел мне на помощь, и мы начали подниматься по лестнице.

Выйдя на крыльцо, я охренел от сюрреалистичности картины. Весь двор был плотно забит людьми, не только женщинами и детьми, но и множеством крепких мужчин. Все они стояли на коленях, задом к крыльцу, время от времени вразнобой припадая к земле в поклонах. Над землей несся ровный гул от сотен бубнящих молитвы голосов. На крыльце стояло пара десятков человек, домашних слуг и типографских работников, все они, кроме немногих женщин, были вооружены вилами или плотницкими и дровосечными топорами. Тут же были Порций, опирающийся на кривую палку, Луций, и Поппея, с бледным от страха лицом, и нервно озирающаяся. Заметив меня, она дернулась, удивленно округлив и без того огромные глаза, злобно и презрительно хмыкнула, и отошла к краю крыльца. Рядом оказался Крат, тоже с топором в руках.

- Терций сказал, что вы боитесь бургундов. Это кто такие?

Все разом повернулись ко мне.

- Бургунды кто? Варвары, бандиты и убийцы! Ты можешь что то придумать?

Понятно, гоблины вышли на тропу войны.

- Чего тут думать, бежать надо. В лес. И побыстрее.

- Бургунды повсюду. Видишь, из деревень люди пришли сюда, потому что здесь их еще нет.

- По мне так усадьба - это ловушка. - Я огляделся. - Тут двое ворот, и стена два с половиной метра, будешь бежать, одному через нее не перебраться, а бандиты подсадили друг друга, и они уже внутри.

- Что-то можно сделать, Гиппопотам? - Это уже Луций. - Поппея рассказывала, что ты из страны чудес.

Ага. Вот только чудеса, которыми я здесь занимался, были совсем другого, сугубо мирного характера. В военных целях слабо применимого. Разложить бумагу на пути гоблинов и поджечь? Не годится. Закидать их свинцовыми буквами? Слабовато. Бить током? Ну...

Я снова оглядел усадьбу. Ее территория была вытянута с севера на юг прямоугольником примерно двести на сто метров. С востока и запада ее отекали две приличные реки, сливающиеся чуть южнее усадьбы. Западная была запружена, и на ней стояла водяная мельница, рядом с которой были вторые, южные ворота. С севера реки соединялись рвом метров в десять шириной, наполненным, естественно, водой этих самых рек. Через этот ров метрах в двадцати перед северными, главными воротами, был перекинут крепкий деревянный мост шириной метра в два, с надежными перилами.