Страница 13 из 31
Он варил глухаря в большой эмалированной кастрюле, а Молодой уже начистил картошки, и облокотившись о стол слушал с восхищением, как его старший товарищ живописал ситуацию...
- У меня всегда под сиденьем, в кабине, старенький дробовик валяется - распространялся Толстый...
- Мало ли чего? - глухаришка на дорогу сядет или тот же кабанчик на поле выскочит из леса. Они ведь машин почти не боятся.
- Вот и в этот раз. Стоит кабанишка в двадцати метрах от машины, смотрит, и в свете фар глаза зеленью отдают.
- Я не люблю спешить... Тихонько окно открыл, приложился прицелился и бахнул картечью - один, а потом и второй раз. Он и сковырнулся!
- Я выскочил подошёл осторожно, вижу, мёртвый уже... Тут же вывернул потроха, шкуру срезал, на куски кабанчика "разобрал", и в мешок сложил...
- Славный был кабанчик, сладкий - и Толстый довольно рассмеялся...
Он поднялся подошёл к пышущей жаром печке, помешал варево алюминиевым черпаком, попробовал на соль и тут же, грязными руками ссыпал картошку в кипяток и снова помешал...
В доме было жарко натоплено, пахло сладковатым запахом варившегося глухариного мяса - чуть ягодами и перепрелой хвоей...
За слезящимися, отпотевшими, грязными, кое - где треснувшими стёклами окон, стояла тёмная морозная зимняя ночь...
... Волки постепенно сжимали круг. Собаки уже не лаяли; они залезли под машину, жались друг к другу и повизгивая дрожали...
Волки, боясь запах железа и бензина медлили, стояли кругом вздыбив загривки и на одной ноте прерывисто рычали, сморщив нос и губы, обнажив белые острые клыки: - Р - Р - Р - Р - слышалось в темноте и из под чернеющей на белом снегу машины, в ответ, доносилось испуганное дрожание и лязганье зубов...
Луна серебряным полумесяцем, поднялась над чёрным зубчатым горизонтом, осветив мрачный застывший под снегом лес и прогал дороги, убегающей в темноту...
...Когда незадачливые охотники, в избушке дяди Семёна, уже храпели на разные голоса, когда мороз достиг апогея, волчица решилась!
Она как - то боком вышла на дорогу, на полусогнутых, напружиненных лапах, оскалившись подошла к машине, вначале на метр ближе, потом передвинулась ещё... ещё, и вдруг бросилась, и схватила Загрю, потерявшего от ужаса способность двигаться и сопротивляться! Выдернула его из под машины, полоснула клыками по гривастой шее. Собака повалилась на бок и тут же второй волк мощной хваткой вырвал часть собачьего бока, на мгновение обнажив белые рёбра...
С отчаянным визгом, Белка, на своих длинных ногах рванулась от волчицы, часто - часто толкаясь задними лапами, понеслась по дороге...
А - А - А - залился её тонкий визг и смолк - ближний волк в прыжке настиг её, ударом груди сбил и повалив, вцепился в глотку тренированной хваткой...
Кучум пытался убегать молча, несколько секунд, грызся с двумя волками, схватившими его с двух сторон, но вскоре с клокотаньем, захлебнулся собственной кровью...
Всё было кончено!
Волки оттащили трупы собак чуть в поле, подальше от пугающего силуэта машины и разорвав их на части долго насыщались, хрустя перекушенными костями и с треском разгрызая крупные...
...Утром, на рассвете, выпал морозный, блестящий кристаллами, иней, прикрыл следы ночного кошмара, присыпал кровавые пятна на дороге, и на восходе солнца, всё вокруг, празднично играло разноцветными искрам...
Остальные произведения автора можно посмотреть на сайте: www.russian-albion.com
или на страницах журнала "Что есть Истина?": www.Istina.russian-albion.com
Писать на почту: [email protected] или [email protected]
Август. 1999г. Лондон. Владимир Кабаков.
Матёрый
Матёрый, вцепившись в шею, рванул к себе онемевшую, расслабленную от ужаса молодую собаку и на языке почувствовал солоноватый вкус крови.
Потом, волк встряхнул собаку не разжимая челюстей, и та слабо взвизгнула...
В это время, на поляне, из - за густых кустов, появился человек, всего в нескольких метрах от Матёрого, убивающего его собаку!
И так велика была, проснувшаяся при вкусе крови дикая ярость хищника, что он, бросив обмякшую жертву, метнулся навстречу человеку!
Но и человек был приготовлен годами охотничьих скитаний по лесной глуши к неожиданным встречам. Он, по-ковбойски крутанул ружьё с плеча, приклад привычно - удобно лёг в плечевую впадину, глаза мгновенно совместили прицельную планку и могучую, гривастую грудь, взлетевшего в прыжке Матёрого, палец легко стронул спусковой крючок, грянул выстрел, и солнце в сияющем синем небе вздрогнуло от звукового удара!
Тишина, осеннего яркого дня несколько раз оттолкнула выстрел, эхом раскатившийся по окрестностям и через миг, в округе вновь стало тихо и чуть слышно, посреди покоса, под ветром, загудела хвоей одинокая, пышно - зелёная сосна ...
Мгновение спустя, услышали выстрел коровы, пасущиеся на отаве, возле деревни; лежащий на пригорке пастух лениво повернул голову в ту сторону, ...
... Матёрый, умирая, казалось падал на землю долго - долго, превращаясь из живого, сильного, красивого хищника в мёртвое тело, неживую материю, плоть лишённую двигателя!
Душа волка, вылетела из дырки, пробитой пулей в грудных мышцах, и унеслась в пространства космоса, навстречу, родоначальнику всего живого, туда, в тёмные бездны вечности!
Жизнь Матёрого закончилась...
Человек, ещё до конца не понимая, что произошло, подбежал к собаке, невольно обегая по дуге, неподвижного, но всё ещё страшного своей убийственной силой, волка...
И так велик был по размерам мертвый зверь, так хороша была его густая, светло - серая, гладкая шерсть, что собака лежащая рядом, показалась охотнику маленькой, жалкой, слабой и некрасивой...
Зельда, тоже была мертва. Матёрый клыками, располосовал ей глотку, перервалартерию и кровь струёй, толчками лилась на траву из мёртвого, но ещё тёплого тела.
-Зельда! Зельда! - звал хозяин, почему - то шёпотом.
Присев рядом, он гладил её по блестящей, чёрной шерсти на спине, но увидев окровавленную рану на шее, понял, что она мертва...
Поднявшись, сдерживая накатившую ярость, подошёл к волку, опасливо потрогал ногой мёртвое тело, держа ружьё наизготовку, забыв, что не успел перезарядить его - всё случилось так внезапно и стремительно, что охотник немного потерялся.
Большой волчище, Матёрый, лежал перед ним распластавшись во всю длину. Громадная голова с закрытыми уже глазами, мощное туловище, длинные сильные лапы с серыми по низу подпалинами. Казалось, его тело продолжало жить, однако утратило способность двигаться, уже навсегда.
...Светило солнце, темнело прозрачной синевой холодное, осеннее небо, отливала изумрудным оттенком зелёная, мягкая трава луговины.
А посреди этого великолепия, на краю поляны, неподвижно сидел человек, опершись на длинное ружьё и с грустью смотрел на свою собаку, навсегда прощаясь с ней!
Поодаль от него лежал серый, крупный волк, а рядом, собака - лайка с распущенным пушистым хвостом и чернеющим на зелёной траве, пятном крови, совсем недавно вытекшей из её тела...
... Логово волчица устроила в старой барсучьей норе, среди толстых корней, большой, в два обхвата осины, упавшей от шквального ветра несколько лет назад. Волчица выгнала барсуков, только начинавших обживать это место, а барсучиху задушила и съела в два приёма - она в эти дни не была голодна.
Волк - отец, охотился в окрестных лесах и часто приносил к норе, из осинника на краю колхозных полей, зайцев и пойманных на току тетеревов...