Страница 6 из 6
Динамическая версия сетевой теории связывает модель политико-управленческих сетей с институциональными концепциями.
Отличительная особенность governance-управления, по мнению Н. В. Иванчука, заключается в переориентации управления с достижения целей на результаты и овладение динамикой этого процесса. В работе «Governance-парадигма: методологический и практический потенциал»[30].
В governance-парадигме цель и результат не только не отождествляются, а рассматриваются как две самостоятельные сущности, два самостоятельных отношения с различными функциями: каузальной и реализационной[31]. Если в системном подходе, например, в работах Д. Истона, акцент делается на таких понятиях, как «вход» (англ. – «input»), выход («output») и других, то в governance-парадигме делается принципиальный шаг вперед. «Выход» и «результат» – «outcome» – далеко не одно и то же. Результат – это то, что реально достигнуто независимо от того, какие цели при этом ставились.
Среди достаточных условий и факторов, необходимых для реализации тех или иных целей, Я. Э. Лейн называет технологии, неамбициозность целей, умения, достаточную поддержку и консенсус. Реализация по своей сути процессуальна. Она имеет свои перспективы, которые нуждаются в осуществлении. Поэтому вполне оправданно говорить о «реализовывании реализаций».
Шведский социолог Б. Хьерн показал, что структуры реализации решений, по сравнению с организационными структурами, менее формальны, а отношения в этих структурах менее авторитарны; социальные структуры, которые являются частью структур реализации решений, – более динамичны и изменчивы. Группа акторов не представляет легально определенного целого с его собственной корпоративной хартией; решение принимать участие неочевидно, может быть основано на согласии и переговорах[32]. У такого рода структур есть несомненные достоинства. Они нацелены на раскрытие потенциала тех, кто включен в эти структуры. «Структуры реализации в большей мере самоизбирательны, чем сконструированы по мерке авторитарных отношений». Самоизбирательность предполагает самоотнесенность, самоорганизованность, в целом высокое саморазвитие тех, кто участвует в процессе реализации. Самоорганизующаяся – прежде всего проблему ставящая система, а не просто ее решающая. Чтобы решить проблему, надо уметь ее ставить тому, кто ее решает, выходить за рамки жестко иерархизированной постановки проблем, использовать потенциал не только вертикальных, но и горизонтальных связей.
Проблема реализации результативности управления в современном обществе не только не ослабевает, но под влиянием различных, прежде всего экономических, политических, социальных процессов становится еще более острой.
Что препятствует сотрудничеству, если стать на точку зрения тех, кто в принципе мог бы к нему стремиться? Во-первых, отмечает X. Хадсон, – это потеря части свободы действовать независимо, когда отдается предпочтение стремлению контролировать сферу своих интересов и положение дел в ней. Во-вторых, это дефицит инвестиционных ресурсов и энергии для поддержания и развития отношений с другими организациями, когда потенциальный возврат этих инвестиций оказывается в тумане[33]. Потенциальные участники сотрудничества в такой ситуации предпочитают не включаться в соответствующие межорганизационные отношения, пока не обретут необходимой для этого мотивации. На развитие сотрудничества, потребности в нем и пробуждение соответствующей мотивации оказывают воздействие многие факторы: схожесть целей, наличие или отсутствие сферы консенсуса, особенности культуры, доминирующей во взаимоотношениях между группами. Взаимная зависимость различных групп и индивидов – самая благоприятная почва для сотрудничества между ними, но «организации должны иметь осознание их взаимозависимости». Это важно и по существу, и с позиций governance-парадигмы. Осознание взаимной зависимости в обществах с развитой конфронтационной культурой дается с большим трудом[34].
Сегодня становится очевидным, что внешняя беспристрастность, политическая корректность в деятельности чиновника, управленца – это хорошо, но они не могут заменить глубины мотивации, способности работать на результат. Поэтому вполне оправданно в структуре диспозиций, «реакций» выделять не только такие элементы, как понимание, «схватывание» управленцем существа конкретных политических курсов, политики в целом, но и характер его реакции на эти курсы, какова она – позитивна, нейтральна или отрицательна, интенсивность этой реакции и т. д.
Политический контекст зачастую трудно улавливаем, скрыт в сложных взаимодействиях и взаимоотношениях различных политических сил. Но он оказывает вполне реальное воздействие на содержание и результаты политических процессов как непосредственно, так особенно опосредованно.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
30
Иванчук H. B. Governance-парадигма: методологический и практический потенциал // Чиновникъ. 2005. № 5 (39).
31
S.-E. Lane. Implementation, accountability and trust. In.: The Policy Process. A reader. Second edition (1997). London: Prentice Holl / Harvester Wheat sheaf: 298.
32
B. Hjern and D. O. Porter. Implementation Structures: a new unit of administrative analysis. In: The Policy Process. A reader. Second edition (1997). London: Prentice Holl / Harvester Wheat sheaf: 231.
33
В. Hudson. Collaboration in social welfare: a framework for analysis. In: The Policy Process.
A reader. Second edition (1997). London: Prentice Holl / Harvester Wheat sheaf: 341.
34
Зобборов А. Г. Сетевые структуры общественных объединений в современном политическом процессе: автореф. дисс…. канд. полит, наук // URL: http://disus.ru.