Страница 47 из 98
У Кларк от слов матери Кейна внутри все сжалось. Ради нее она с Уэллсом безрассудно полезла через город, полный кровожадных монстров, и теперь эта мирная женщина, словно познавшая всю тайну жизни, спокойно снимала с Кларк все обязательства. Девушка обняла старушку, та в ответ поцеловала ее в лоб, после чего схожим образом попрощалась с Эбби.
— Берегите себя, — сказала она напоследок.
Итак - все было решено. Десять человек вышли во двор, разбились на группки, и подошли к своим машинам. Открыв двери, каждый поддался какому-то невольному позыву и задержался перед тем, как сесть. Не говоря ни слова, все смотрели на опустевшую улицу, вдоль которой лежали тела убитых ходячих. Возможно, тут были и погибшие люди, еще не успевшие обратиться. Каждый человек, что находился здесь, каждый, кто все еще продолжал дышать, посмотрел на тех, кто был рядом с ним. Кларк видела любящие глаза своей матери. Она видела поддержку в глазах Уэллса. Видела положившего руку на плечо сына Телониуса Джаху. Видела растерянного протеже Эбби — Джексона, который решил ехать вместе с Финном и Рейвен. Кларк встретилась взглядом с черноволосым парнем и поняла, что тот глаз с нее не спускал. Финн кивнул ей и махнул Рейвен, чтобы та залезала внутрь машины. Дальше всех особняком стояла полицейская машина шерифа. Шамуэй подошел к своим заключенным — Рэду и Мерфи, и, положив каждому ладонь на затылок, затолкал их на заднее сиденье, после чего захлопнул двери, а сам сел за руль. Вскоре, в салоне красного фордика скрылись Финн, Рейвен и Джексон. Телониус повернул ключ зажигания и завел найденный рядом со зданием Городского Совета внедорожник. Разбитый Рендж Ровер пришлось оставить посреди улицы.
— Кларк, залезай, — сказал ей с заднего сиденья Уэллс.
Она оглянулась и посмотрела на крыльцо дома Веры. Женщина вышла за порог, чтобы проводить их. Кларк помахала ей рукой на прощание, после чего залезла внутрь автомобиля и хлопнула за собой дверью. Все три машины тронулись, колонной выезжая на трассу, уводящую их из Бриджтона вглубь штата.
Они покидали город.
Для кого-то он был родиной, для кого-то местом, которое когда-то стало домом. Для одних Бриджтон был лишь очередным местом работы, для других и вовсе ненавистным местом заточения. Оглядываясь назад, для большинства теперь город представлял из себя серое, безжизненное ничто, и хуже всего было то, что города и дороги за его пределами не сильно отличались. И все же, они решили двинуться дальше, ведь каждый из этих десяти людей в глубине души надеялся, что где-то там, за горизонтом, есть место, где они смогут почувствовать себя в безопасности.
***
Кларк словно растворилась в музыке. В звуках гитары, гармошки и собственного голоса. Сердце в груди бешено билось, но ни руки, ни коленки больше не дрожали. Она покачивала головой в ритм мелодии и делала глубокие вдохи, готовясь пропеть последние строки:
Настанет день, и мы будем вместе…
Настанет день…
Настанет день, и мы будем вместе…
Настанет день…
Кларк приоткрыла глаза и вновь нашла взглядом своих родителей. Эбби и Джейк хлопали в ладоши, широко улыбаясь и покачиваясь из стороны в сторону. Кларк закончила играть, встала на ноги и, последний раз обратившись к публике, с задором пропела:
— Я не Супермен.
И это был лучший день в ее жизни.
Комментарий к День 29 и Исход
* Так американцы называют Филадельфию
** Песня, которую поет Кларк - это мой вольный перевод песни “I’m no Superman” группы Lazlo Bane, являющейся заглавной темой сериала “Клиника”
Чем вдохновлялся:
Кларк находит Джейка - Koethe - What if?
Отъезд группы - The Walking Dead Season 6 OST - No Turning Back. Странные люди с AMC не дают Беару МакКрири официально выпускать саунд к Ходячим, но вы можете найти эту мелодию на youtube… со всякими посторонними звуками.
========== Дни 30-34 ==========
С момента начала эпидемии Эбби не доводилось выходить за территорию города, поэтому все ее представления о том, что сейчас творилось за пределами Бриджтона были сформированы из рассказов Джейка. Но тот всегда возвращался с походов за периметр в дурном настроении, ведь обычно был вымотан из-за стресса от постоянной опасности или чьей-то гибели, поэтому был немногословен.
В прежние времена они добрались бы до Филадельфии за несколько часов, но в этом новом мире, где живые больше не могли совладать с мертвыми, простых путей уже не было. Практически сразу колонна наткнулась на огромный затор, состоявший из брошенных машин, а затем на еще один и еще. В какой-то момент такие места уже переставали быть просто скоплением брошенной техники, каждое подобное место становилось все шире, а автомобили были разбросаны на все большей территории, образовывая что-то наподобие колец. Тогда Эбби поняла, что это были временные лагеря беженцев, которые со временем превратились в постоянные, а затем, неожиданно, становились необитаемыми. Тел в таких местах было совсем немного, в основном это были люди, которые не выдержали и решили покончить со всем прямо за рулем или на заднем сиденье. Ходячих же было куда больше — многие плутали между рядами такой же мертвой, как и они, техники, постоянно ударяясь об остовы и недовольно рыча. По асфальту то тут то там виднелись огромные пятна засохшей крови. Люди, убитые здесь, наверняка уже встали и разбрелись кто куда. Но самое жуткое в этих «заторных лагерях» было то, как они были обставлены. Словно еще вчера тут кто-то жил: вот висело на веревке оставленное сушиться белье, вот стояла разложенная палатка, вот лежал брошенный гриль, на котором все еще оставались следы копоти от недавней жарки. Эбби даже не могла с уверенностью сказать — съели ли приготовленную на ней еду люди или та досталась воронам? Или даже ходячим, хотя те, по рассказам военных, не проявляли особого интереса к готовой пище, поэтому они быстро бросили попытки отвлекать их чем-то подобным.
Поняв, что места, подобные этим, в конце концов не дадут им двигаться дальше, группа решила развернуться, выбрав обходной маршрут по малым дорогам, надеясь, что те не были так запружены. Проезжая мимо зоопарка Коханси, Уэллс предложил сделать остановку, чтобы выпустить животных из клеток, если те еще были живы, но никто не хотел рисковать ради такого дела.
К вечеру второго сентября они решили остановиться у пруда Сидли, где впервые сделали долгий привал, во время которого у многих появилась возможность пообщаться, ведь во время предыдущих таких остановок все лишь успевали переброситься парой фраз и в спешке двигались дальше из-за наступавших ходячих, что были буквально повсюду.
Пруд Сидли не был похож ни на одно место, которое они видели до этого. Эбби не заметила поблизости ходячих, а природа вокруг словно была живее, чем в лесах на обочине. Вода расходилась приятной рябью и, о чудо, в пруду даже плавали утки. Уэллс, Финн и Рейвен сразу побежали к берегу, чтобы остудить в воде уставшие ноги. Джексон, немного подумав, поспешил к ним присоединиться. Эбби видела, что заключенные, которых вел под конвоем шериф, тоже хотели пойти к воде, но Шамуэй не давал им отойти от себя ни на шаг. Ей это не казалось жестоким, в конце концов, какое сочувствие она могла испытывать к ублюдку, напавшему на ее дочь? Эбби с трудом сдерживала себя, чтобы не избить его, но понимала, что это не она, в ней лишь говорит горечь утраты Джейка. Она столь многое пережила, пока они с ним были вместе… Подумать только, прошло уже больше двадцати лет! Теперь было так странно не слышать его голос рядом с собой. Давно наскучивший, часто ее выводивший из себя, но такой родной.
Думая об этом, Эбби посмотрела на Кларк. Ее дочь стояла, прислонившись спиной к машине и уставившись себе под ноги. Девочка совершенно замкнулась в себе и говорила теперь только с Уэллсом, да и то отвечая односложно и без всякого интереса. Она была очень привязана к Джейку, так уж повелось, что у того было куда больше времени на то, чтобы проводить время вместе с ребенком. Когда-то Эбби этому страшно завидовала. Теперь же забота о Кларк стала ее единственным приоритетом, как и должно было быть уже давно.