Страница 15 из 43
Стол по-праздничному накрыт, на нём стоят бутылки с дорогим коньяком, лимоны, орешки, шоколад. Сайт, хоть и видел, как у ребят заходили кадыки вверх-вниз при виде выпивки, не торопился открывать бутылку. Он начал свой «спектакль одного актёра».
– Ребята! Что я вам скажу… Времена тяжёлые. Можно выжить только, если, по словам поэта, «возьмёмся за руки». Но если в цепи есть слабое звено, то цепь рано или поздно порвётся. Поэтому говорю заранее: работа в моей фирме – дело добровольное. Но уж если примете решение остаться, то должны держаться вместе до конца…
Как будто потеряв нить рассуждений, он сделал задумчивую паузу.
– Если начнёте посматривать по сторонам, искать, где больше платят, то уж не обессудьте. Это не угроза, это пока предупреждение. Мы, как бусинки в чётках, должны быть неразделимы. Если порвётся нить и потеряется хоть одна бусинка, то это уже не чётки. Мысль понятна?..
Когда мы открывали свою мебельную мастерскую, то намерения у нас были самые что ни на есть добропорядочные. Потому и назвали фирму «Игелек». Но нам не дали работать. Поэтому, как сказал в своё время Володя Ульянов, мы пойдём другим путём!
Как человек, долгое время работавший в правоохранительных органах, говорю вам: лучше не иметь дела с ними. Знаю многих, которые вернулись с зоны или отсидки. Это уже совершенно не те люди, что были раньше – морально опустившиеся, сломленные духом. Тень от прежнего человека, да и только. Так что постарайтесь не попадаться!
Саит подал знак сидевшему рядом с ним Мисхату, готовому в любой момент угодить шефу, открыть бутылку. Сам разлил золотистый коньяк по рюмкам. Взял в руки свою. Как будто разглядывая солнечные блики, которыми лучился дорогой хрусталь, неторопливо продолжил:
– В самом деле, мы с вами встали на трудный путь – начинаем собственное дело. Каждому найдётся работа, будет и зарплата. Воровство, вымогательство, насилие, драки на улицах – это занятие для бездельников. Мы с вами до этого не опустимся. Если будете служить верой и правдой, то будете щеголять в кожаных куртках и «безлошадными» не останетесь – каждый будет на колёсах. Будете чувствовать себя хозяевами жизни, членами солидной организации. Название её менять не будем, пускай вспоминают нас… Тост у меня будет такой. Есть на свете три змея-искусителя – это водка, женщины и алчность. Они втроём, как волки за раненым зверем, неотступно следуют за нашим разумом. Чтобы мужика погубить, достаточно и одного из этих пороков. Уберечь нас от них может только наш разум. Вот за это, ребята, и выпьем – чтобы ни при каких обстоятельствах не терять головы!..
Судьба, однако, дама непредсказуемая – постоянно посылает человеку испытания. Сайт, вернувшись с той встречи домой, не успел даже переодеться, как зазвонил телефон. Когда звонят в такое позднее время, не жди добрых вестей. Это был Сулейман-абзый:
– Сайт, плохи наши дела. Кто-то настучал про КамАЗы в милицию. Приезжал начальник, Насыров его фамилия, осмотрел тут всё кругом. Уж больно наглый тип. Никого в районе не слушает. Приезжай скорее…
На душе было неспокойно, Сайт, несмотря на ночное время, разыскал Замира и они выехали в Черемшанский район. Прибыли утром.
Председателя встретили на улице.
– Эх, зря я с вами связался, нечистая сила попутала. Мне ведь до пенсии всего-то два года осталось!
– Оснований для паники нет. Бумаги у меня в порядке, – постарался успокоить его Сайт, хотя у самого кошки на душе скребли.
– Насыров мне кричал, что я, мол, с мафией связался. «Сколько тебе на лапу дали? Были бы партийные времена, я бы знал, что с тобой делать!»
– Сейчас я еду к нему. Поговорим, надеюсь, найдём общий язык.
Сулейман взял Сайта за руки, поднял на него светло-серые водянистого цвета глаза – цвета соли, которую дают лизать скоту.
В этих глазах Саит увидел отчаяние и мольбу:
– Сайт, ради бога, меня не впутывай. Скажи, что я почти ничего не знал.
– В таких делах «почти» не бывает, Сулейман-агай. Если скажу, что ты не знал ни о чём, тебе же хуже будет – скажут: «У него под носом мафия орудует, а он ни сном ни духом». Тогда уж с работы полетишь, и не видать тебе персональной пенсии.
– А если скажу, что с моего разрешения?
У Сайта, который уже про себя решил, как действовать, постепенно поднималось настроение:
– Ну, в этом случае тебе укажут на твои ошибки и вкатят выговор. А выговор – это не СПИД… С ним можно жить до конца жизни…
– Кончай свои шуточки, Сайт. Ты, случайно, не поддал по дороге?
– Зачем раздувать трагедию из ерунды? Машины ведь не краденые, а получены по закону – всё как полагается. Документы при мне.
– Ох, не знаю, что делать, что им сказать, – продолжал ныть председатель, переминаясь с ноги на ногу в осенней грязи.
– А если предложить Насырову деньги или одну машину?
Сулейман-абзый подпрыгнул, как ужаленный:
– Да ты что, ни в коем случае. Сразу посадит за взятку!
– Неужели не берёт? Ни у кого?
– Да строит из себя честного. Мечтает, чтобы перевели в Казань с повышением.
– Жаль, что не успели это сделать.
– Ну, если нас с тобой на крючок подцепит, то точно заработает повышение.
– Не паникуй, Сулейман-абзый. Голова ведь не только из костей состоит. В ней ещё должно быть серое вещество. Прежде чем ехать разговаривать, давай всё как следует обдумаем.
– Знаешь, когда я нервничаю, котелок у меня отказывается варить!
Саит попытался его успокоить, использовав для этого все приёмы. Наконец, председатель, которого Саит убедил, что вина его не столь уж и велика, выдал дельную мысль:
– Знаешь что, давай-ка мы составим с тобой договор о том, что я беру на хранение КамАЗы.
– А не поздновато?
– А мы его задним числом провернём.
Составили бумагу, подписали, шлёпнули печати, какие нужно. Саит внёс в колхозную кассу энную сумму. Хотя председателю страсть как не хотелось ехать в отделение милиции, Саит не позволил ему остаться, а по дороге наставлял, какие давать ответы в той или иной ситуации.
– У мента может возникнуть вопрос по поводу нашего договора. Скажет: «Зачем согласился взять машины на хранение?» А ты не теряйся, говори, что позвонили из Совмина, от зама такого-то – мол, к вам поступит сорок некондиционных КамАЗов, вы их должны хранить до весны, а весной их продадут колхозам и совхозам по низкой цене. Если Насыров спросит: «Кто звонил?» (а этот вопрос он задаст обязательно), скажи: «Точно не запомнил. Кажется, Абзгильдин, а может, Тахаутдинов…» Он ещё, вероятно, спросит, поставил ли ты в известность руководителей района. В таком случае назовёшь ему кого-нибудь из начальников, которых от вас перевели или скажешь, мол, у нас сейчас демократия, не стал беспокоить их по пустякам.
Саит сумел предугадать почти все вопросы Насырова. Действительно, крепко сбитый, с проницательным взглядом майор милиции дотошно расспросил Сулеймана-абзый обо всех подробностях истории с КамАЗами, получив от него заранее отрепетированные ответы.
А Сакманов, который держался очень уверенно, заявил, что выполняет распоряжения Совмина.
– Вы хотите сказать, что они опустились до вашего уровня? – Майор недоверчиво сдвинул мохнатые брови.
– Им сверху видней.
Из этого разговора майор не смог извлечь никакой нужной ему информации, которая могла бы способствовать его продвижению по службе. Но Сайта запомнил и невзлюбил. Возникшая в первую их встречу неприязнь позднее, в Казани, переросла в открытую вражду.
Как ни старался Джаудат Габдуллович, дело против Сайта Сакманова открыть не удалось – не было оснований. Но уж очень не хотелось упускать из рук такой повод – если бы удалось вытащить на свет божий какого-нибудь матёрого жулика, то удалось бы добавить ещё одну звёздочку на погоны – и, конечно, перевод в Казань стал бы делом решённым.
О том, чем закончилось расследование дотошного майора, Саит узнал от самого Зильберштейна – тот позвонил ему домой через несколько дней после возвращения из Черемшанского района.