Страница 140 из 179
Сначала рыцарь был ошеломлен, потом встревожен, но затем облегченно вздохнул.
- Я рад это слышать, миледи. Мне никогда не хотелось, чтобы колдуньи были нашими врагами.
- Но, к сожалению... - перебила Эйрин, - большинство из них... Они сделают все, чтобы помешать воинам Ватриса. Они думают...
Он махнул рукой.
- Да, мы знаем, что о нас говорят. Колдуньи полагают, что мы поможем уничтожить Зею в Решающей Битве.
- Значит, вам известно о Разбивателе рун? - удивленно спросила Эйрин.
Тарус нахмурился.
- Нет, я никогда не слышал о Разбивателе рун. В наших легендах говорится о Молоте и Наковальне.
Эйрин сухо улыбнулась.
- Хотелось бы, чтобы в пророчествах хоть иногда звучали имена.
Тарус фыркнул.
- Да, тогда было бы намного легче. - Он подошел поближе к Эйрин. - Но я смущен, миледи. Сначала вы говорите, что мы не враги, а потом выясняется, что ваши сестры работают против моих братьев.
- Не все, - заявила Эйрин, вздернув подбородок.
Он посмотрел ей в глаза и кивнул.
- Значит, вы предаете колдуний.
Она поморщилась, вспомнив слова, которые произнес дракон Сфитризир.
А вот две дочери Сайи, которые обречены предать своих сестер и госпожу...
- Нет, я не предаю колдуний, - возразила она, стараясь говорить спокойно. - Так поступают другие, вот уже много лет, не желая взглянуть в глаза правде.
Его взгляд стал печальным и понимающим.
- Мне кажется, я вас понимаю, миледи. Среди тех, кто поклоняется Ватрису, есть рыцари, которые слишком много времени проводят в молитвах и песнопениях возле костров, в результате дым разъедает их разум. Они забывают о том, что значит быть воином - мы воюем не ради самой войны, наша задача в том, чтобы защищать и сохранять.
Эйрин невольно улыбнулась. Да, он ее понял.
Тарус притопнул сапогами.
- Мне пора. Пора выполнять поручение короля, как вы его назвали. Так о чем вы хотели меня попросить? Только не делайте вид, что вам ничего от меня не нужно. Мы дали клятву быть честными друг с другом, помните?
- Я хочу, чтобы вы смотрели во все глаза.
- Ну, это совсем нетрудно, миледи. В противном случае я не смогу удержаться в седле.
Она даже не пыталась скрыть обиды.
- Я имела в виду совсем другое.
Эйрин объяснила, что ей нужно, чтобы Тарус обращал внимание на любые проявления необычного. На глаза, наблюдающие из тени.
- А кого вы опасаетесь?
- Я не уверена. Более того, я не знаю, кто это может быть. Мне даже неизвестно, живое ли это существо.
Рыцарь застонал.
- Да, просто замечательно. Значит, я должен следить за неизвестными существами, которые прячутся в тени. Еще немного, и вы скажете, что Маленький народец существует.
Эйрин прищелкнула пальцами.
- Верно - совсем забыла. Не могли бы вы следить и за ними? В особенности возле Сумеречного леса. Мне кажется, они вновь зашевелились, а это может означать только одно: опасность близка, как в день Среднезимья.
На лице Таруса появилось тоскливое выражение.
- Вы говорите серьезно, да?
- Совершенно.
Он вздохнул и низко поклонился.
- Очень хорошо, миледи. Для вас я готов преследовать эльфов и даже попытаюсь отыскать тени. А после того, как мои собратья бросят меня в костер, объявив еретиком, я буду утешаться уверенностью в том, что все мои деяния были разумными и достойными.
- Я уверена, что так и будет, - с улыбкой ответила Эйрин и пожелала рыцарю удачи.
Время до вечера, как и следующий день, прошли быстро. Фарвел задавал бесконечные вопросы относительно предстоящей свадьбы: "Сколько девушек должно присутствовать? Какие ваши любимые цветы? Что лучше подавать - мед или вино?" Эйрин старательно на них отвечала. В одном ей ужасно повезло: королевские красильщики не сумели покрасить все в оранжевый цвет, поскольку лучшие краски нужного оттенка доставляли из Эридана, торговля с которым прекратилась год назад. Изо всех сил делая вид, что ужасно разочарована, Эйрин поставила Фарвела в известность, что готова согласиться на голубой, оставив оранжевый лишь для отделки.
После очередной беседы с сенешалем тень за одной из статуй превратилась в Олдета, возникшего так неожиданно, что Эйрин прижала руки к груди.
- Тебе нравится пугать людей?
- Что-то не так? - удивился Паук.
Она бросила на него такой свирепый взгляд, что его улыбка исчезла.
К несчастью, шпиону почти ничего не удалось узнать об Иволейне. Королева большую часть времени проводила в своих покоях, где до нее было трудно добраться.
- Ваши сестры обладают способностью видеть то, что остается скрытым для других, - с обидой проворчал Олдет. - Долгие годы тренировок оказываются бесполезными, коли вам достаточно щелкнуть пальцами, и я тут же начинаю светиться.
- Ну, не все так просто, как тебе кажется, - заявила Эйрин, прекрасно понимая, что Паук прав.
Если бы он слишком долго находился рядом с Мирдой и Иволейной, одна из них обязательно почувствовала бы его присутствие.
И все же, Олдету удалось выяснить несколько любопытных фактов. Во-первых, король Бореас и королева имели еще одну беседу в зале совета, и их встреча завершилась ссорой.
- Мне не удалось подобраться к ним так, чтобы послушать, о чем они говорили, - сказал Олдет, и в его серых глазах промелькнул гнев. - У входа стояла стража, о чем я, естественно, знал заранее, но, кроме того, король разместил своих людей возле потайной двери, ведущей в зал совета. И я хочу спросить у вас, миледи, какой смысл в потайных дверях, если ставить возле них охрану? Это оскорбление для всех шпионов. Почему я должен давать королю Бореасу...
- Олдет, - прервала Паука Эйрин, - расскажи о беседе.
Шпиону пришлось рассказать о том, что ему удалось услышать из-за окна, где он устроился в ужасно неудобной позе. Король и королева говорили о войне, что совсем не удивило Эйрин - ведь Брелегонд находился в руках Рыцарей Оникса.
- И все? - сказала Эйрин.
- На подоконниках сидят голуби. Проклятые птицы ворковали мне прямо в ухо. Но все же я расслышал, как король упоминал своего сына, Теравиана. Кажется, это ваш будущий муж? Ну, не знаю, что именно он сказал о принце, только тут начался спектакль. Иволейна отвесила пощечину Бореасу.