Страница 4 из 6
Толчком для этого стали работы итальянского физиолога А. Моссо, который в 1877 г. при помощи гидроплетизмографа (устройства для измерения пульса и кровенаполнения сосудов) зафиксировал у одной из пациенток его клиники внезапное учащение пульса без всяких видимых причин. Он попросил пациентку рассказать, о чем та думала. И она ответила, что, рассматривая книжную полку, остановила свой взгляд на черепе, стоявшем среди книг, и была напугана им. Тем не менее эксперименты Моссо носили сугубо лабораторный характер и рассматривались как исследования в области детекции лжи в узком смысле слова.
В 1895 г. итальянский врач-психиатр и криминалист Чезаре Ломброзо использовал первый прибор для детекции лжи – гидросфигмограф, который регистрировал изменения артериального давления крови. Через семь лет, в 1902 г., с помощью этой методики впервые удалось доказать в суде непричастность подозреваемого в совершении преступления.
Начало XX в. ознаменовалось всесторонним изучением применения уже известных методов инструментальной детекции лжи в раскрытии преступлений. Повышение точности инструментальной диагностики лжи шло по пути совершенствования уже отработанных методик:
– плетизмограммы (греч. plethysmus – увеличение, grapho – пишу) – метод, при котором региструется изменение объема каких-либо частей тела (в данном случае увеличение наполнения кровеносных сосудов при эмоциональном напряжении, что вызывает увеличение их объема);
– сфигмограммы (греч. sphygmo – пульс, grapho – пишу) – методика регистрации колебания стенок кровеносного сосуда, что позволяет определить частоту пульса и состояние кровообращения в целом.
Тем не менее подавляющее большинство исследований в области инструментальной детекции лжи в начале прошлого века было выполнено в лабораторных условиях.
В Западной Европе одними из первых, кто провел серию психологических экспериментов в этой области, были Френсис Гальтон, Макс Вертгеймер и Юрген Клейн, которые приспособили классический ассоциативный эксперимент в целях выявления скрываемой человеком информации.
Суть ассоциативного метода заключается в том, что подозреваемому предлагается быстро, не задумываясь давать вербальные свободные ответы на предъявляемые слова. В набор слов-стимулов входят как незначимые (например, «пиво», «улица», «собака»), так и связанные с частными признаками совершенного преступления (значимые, критические, имеющие отношение к преступному эпизоду). Так, в ответ на слово «кафе» подозреваемый может ответить словом «шоссе», а на слово «пятно» может дать ответ «мешок» или «кровь». Если полиция уже располагала ко времени опроса подозреваемого сведениями о том, что пятна крови преступник вытер мешком, то его ответы на предъявленные слова давали основание считать его причастным к совершенному преступлению.
Теоретически ассоциативный метод «диагностики состава преступления» базировался на том постулате, что определенное событие в жизни человека оставляет в его памяти тем более прочный след, чем более аффективно окрашенным оно явилось.
Более информативный операционально-ассоциативный метод представлял собой процедуру, при которой от обследуемого требовалось как можно быстрее нажимать на механический ключ, связанный с секундомером, в тот момент, когда под воздействием предъявленного стимула (слова) у него в сознании возникала какая-либо ассоциация (отличная от прямого значения слова-стимула).
В качестве основного информативного признака в классическом ассоциативном эксперименте выступало латентное время ответа испытуемого (время с момента предъявления стимула до момента вербальной реакции обследуемого), которое при реагировании на стимулы, непосредственно связанные с событием преступления, должно отличаться от латентного периода реакций на не связанные с событием стимулы.
Таким образом, процедура ассоциативного эксперимента применительно к расследованию преступления состояла в том, что подозреваемому называли слова-стимулы, на которые он должен был отвечать первым пришедшим ему в голову словом, причем отвечать как можно быстрее.
Специфичность реакций человека, знакомого (и скрывающего это) с обстоятельствами расследуемого дела, выражалась, во-первых, в необычном характере ассоциативного ответа на предъявленное слово-раздражитель (прямое реагирование словами, относящимися к делу, а также совершенно бессмысленные ответы или простое повторение стимула и т. д.) и, во-вторых, в увеличении латентного времени ассоциативной реакции на критические стимулы.
Дальнейшее развитие технологии полиграфных проверок связано с анализом динамики процесса дыхания (изменения частоты и глубины), который в 1914 г. итальянец Витторио Бенусси использовал при проведении допросов подозреваемых в совершении преступлений. Он использовал пневмограф для регистрации дыхания при расследовании преступлений. Информативными признаками служили частота и глубина дыхания. Бенусси определял ложь и правдивость, используя соотношение продолжительности вдоха и выдоха. В ходе исследования В. Бенусси пришел к заключению о том, что значение соотношения (продолжительность вдоха, разделенная на продолжительность выдоха) было больше до того, как обследуемый отвечал на вопросы правдиво, чем после; с другой стороны, значение данного соотношения было больше после неправдивого ответа, чем до него.
В это же время в Институте психологии Гарвардского университета (США) начал свои изыскания в области инструментальной детекции лжи американский психолог Уильям Марстон (1893–1947). Осуществленная им полиграфная проверка была впервые принята в 1923 г. в американском суде в качестве доказательства. Кстати, он же ввел в оборот термин детекция лжи.
Во время Первой мировой войны (1914 г.) Марстон с группой психологов активно работали в специальном отделе Министерства обороны США, используя метод инструментальной детекции лжи в рамках борьбы с германским шпионажем.
Так, в 1917 г. при расследовании хищения чрезвычайно важных секретных документов из сейфа одного американского высокопоставленного военного У. Марстону удалось выявить похитителя, протестировав 70 подозреваемых. Принятое У. Марстоном решение оказалось верным. И похититель документов, которого служба наружного наблюдения взяла под контроль, вскоре был задержан с поличным в момент передачи секретной документации агенту Германии.
Впоследствии полиграфные проверки стали входить в практику американской криминальной полиции.
В 1921 г. студент-медик и внештатный сотрудник полиции штата Калифорния Джон Ларсон сконструировал первый прообраз современного профессионального полиграфа. Аппарат Ларсона одновременно регистрировал изменения динамики относительного артериального давления, пульса и дыхания. Также Ларсон первым среди полицейских начал систематически применять тест выявления лжи при помощи артериального давления. Проверки на детекторе лжи постепенно стали применяться полицейскими подразделениями ряда штатов США.
Наряду с полиграфом Дж. Ларсон использовал тест – научную процедуру, разработанную в 1915 г. доктором У. Марстоном и применявшуюся им в различных расследованиях. Дж. Ларсон модифицировал процедуру У. Марстона и применял под названием «релевантная/иррелевантная процедура», которая заключалась в задавании вопросов, относящихся и не относящихся к расследуемому преступлению.
В 1933 г. ученик Ларсона Лэнард Килер (в то время сотрудник лаборатории научных методов раскрытия преступлений при Северо-Западном Университете) сконструировал профессиональный полевой полиграф, который был специально предназначен для целей детекции лжи, и добавил еще один компонент к своему полиграфу – психогальванометр – устройство для измерения изменении в сопротивлении кожи (кожно-гальванической реакции).
Килер разработал первую модель профессионального полиграфа, организовал его серийный выпуск, открыл первую в США специальную школу по подготовке полиграфологов, а также первым начал проводить коммерческие проверки на полиграфе в системе отбора персонала и служебных разбирательств.