Страница 32 из 109
Смех звучал все ближе. Низкие хриплые звуки повторялись о некой зловещей монотонностью. У нее вдруг бешено забилось сердце, и каждый удар был громче предыдущего. Это был он, ее убийца, там за дверью! Лили была в этом уверена. Смех теперь раздавался совсем близко, в нем слышалась торжествующая уверенность и издевка. Он точно знал, где ее искать. Теперь его ничто не могло остановить...
Лили закричала, но ни звука не вырвалось из ее горла. И когда она открыла рот, чтобы издать еще один беззвучный крик, она почувствовала, как сильные руки обхватили ее плечи. Испытанный ею в этот момент ужас вернул ей силы. Она снова и снова била кулаками по этой широкой каменной груди, извиваясь в его руках, изо всех сил сражаясь за свою жизнь.
- Проснитесь, Лили?
Она продолжала молотить кулаками, чувствуя, что ее сознание пытается сыграть с ней плохую шутку. Ибо голос был очень похож на...
- Это я, Лили. Проснитесь же!
...на голос герцога Ремингтона. Она мгновенно затихла, перестала сопротивляться, открыла глаза... и обнаружила, что ее кулаки упираются в чью-то широкую обнаженную грудь, покрытую мягкими волосами. Не сразу оправившись от шока, Лили молча смотрела на эти упругие завитки, и единственное, о чем думала в этот момент, так это о том, что она еще никогда в жизни не видела голой мужской груди. Ей показалось, что прошла вечность, хотя в действительности - не более одной-двух секунд. Она разжала кулаки и положила ладони на его плечи, внезапно почувствовав себя в полной безопасности в кольце его крепких, сильных рук.
- Вам приснился плохой сон. Но теперь все кончилось.
Сон? Лили содрогнулась. Внезапно она почувствовала такую слабость... если бы его руки не поддерживали ее, она бы упала. Он усадил ее к себе на колени.
- Все прошло. - Он прижал ее голову к своему плечу и осторожно погладил волосы. - Успокойтесь, Лили. Здесь вам ничто не угрожает.
Тихий стук в дверь заставил Лили резко рвануться из его рук, но он держал ее хоть и бережно, но крепко. Тогда она обвила его шею руками и с ужасом уставилась на дверь.
- Все в порядке, - крикнул герцог слуге, который сторожил за дверью. Просто леди Лилиан приснился дурной сон.
- Ночной кошмар, - прошептала Лили. Она чувствовала, как он прижимает ее к себе, пытаясь унять дрожь, сотрясавшую ее тело. - Как вы... - новый приступ дрожи не дал ей договорить, и она уткнулась лицом ему в грудь.
- Я услышал ваш крик, - сказал он. - Вам снилась та ночь? Как он напал на вас?
Лили покачала головой.
- Нет, гораздо хуже. Он... он был здесь!
Герцог еще крепче прижал ее к себе.
Ощутив вдруг крепость его полуобнаженного тела, она испытала странное чувство. Они были одни... ночью... в постели, Ремингтон обнажен по пояс, а на ней лишь тонкая ночная сорочка. Ее охватило смятение, но она лишь теснее прижалась к нему, в бессознательном стремлении найти защиту в его крепких объятиях. Рядом с ним ей ничего не было страшно.
- Из-звините, что побеспокоила вас. - Она прижалась щекой к его груди, слушая, как сильно, размеренно бьется его сердце, наполняя уверенностью и покоем ее душу. - Но это... было совсем как наяву...
Ее все еще била дрожь, и Ремингтон начал поглаживать ее руки - мягкими ласкающими движениями, шепча ей на ухо успокаивающие слова. Наверное, она казалась ему сейчас ребенком, испугавшимся страшного сна. Но Лили было все равно. Ей так необходима была эта нежность и этот покой, обретенные в его объятиях. Она не помнила, чтобы в последнее время ее кто-нибудь так бережно обнимал, разве только в ту страшную ночь. Родные считали, что она уже давно взрослая, и никому и в голову не приходило приласкать ее и утешить. Возможно, именно неясные детские воспоминания делали объятия Ремингтона такими успокаивающими и неуловимо знакомыми. Было что-то дурманящее в том, как бережно он прижимал ее к себе - она чувствовала каждый удар его сердца, каждый вздох. Однако ребенка не смутил бы запах его кожи, прикосновение к его упругому телу. Ее же ощущения и эмоции были ощущениями и эмоциями взрослой женщины. Причем женщины, которую он отверг.
Она попыталась отстраниться.
- С-со мной все в п-порядке. Д-да, уже все в п-по-рядке.
- По вашему голосу этого не скажешь. Вы дрожите как осиновый лист.
Он вновь притянул ее к себе.
- Вы кому-нибудь рассказывали - подробно - о том, что произошло с вами в ту ночь?
Лили покачала головой.
- Я н-не хочу вс-споминать об этом.
- Иногда люди видят во сне именно то, о чем они не хотят вспоминать. Его голос звучал уверенно, словно он хорошо знал, о чем говорил. Он приподнял пальцем ее подбородок, но Лили не решалась смотреть ему в глаза. В ту ночь вы пережили нечто ужасное, Лили. Почему вы не хотите рассказать мне, что тогда случилось?
- Все уже прошло.
Она сжала руки. Почему он так к ней внимателен, так учтив... и совсем не подтрунивает над ней? Наверное, он просто жалеет ее. Жалеет, вот и все. Лили попыталась сосредоточиться на этой мысли и не обращать внимания на красоту этого мужского тела. Мгновение назад она не отдавала себе отчета в том, что он был обнажен по пояс. Почему она вдруг каждым своим нервом ощутила, как крепко сжимают ее эти сильные руки, которые теперь обжигали ее своими прикосновениями.
- Я... я боюсь, что н-не с-смогу все вспомнить.
- Рассказывайте. - Властность его тона странно не соответствовала нежности, с которой он гладил ей щеку. Она встретилась сним взглядом. Рассказывайте, - повторил он более спокойно. - Вам сразу станет легче, поверьте.
О чем ему рассказывать? О том, что она хочет, чтобы он был нежен с ней? О своем желании быть любимойимтак, как она сама его любит? Такой рассказ ему вряд ли понравится.
- Но мне кажется, что не стоит.
Он прижал палец к ее губам.
- Расскажите мне, что случилось. Что вы делали в ту минуту, когда он вошел к вам в комнату? Спали?
Прикосновение его пальца вызвало странное ощущение: губы ее точно онемели и одновременно их чувствительность обострилась несказанно. Когда она начала говорить, он отнял руку.
- Я не спала. Но я, правда, не хочу...
Его палец опять накрыл ее губы.
- Что вы делали в этот момент?