Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 33 из 36



- Надо еще об этом подумать, - возразила Маргарита, - а пока я посоветовала бы оставить девочку у нас в приюте. Я охотно позволю ей провести несколько дней у вас, чтобы она еще раз повидалась со своими друзьями.

Между тем Пэшу вел неутомимую переписку с одним из ювелиров НьюЙорка, разыскивая через него мастера, которому лет пять назад были заказаны дамские часы с вензелем J.C.

Глава 22

ТАЙНА РАСКРЫТА

Мадам Ланье вернулась из Вашингтона за несколько дней до праздника. Уставшая от путешествия, она посвятила весь первый день отдыху, а двух своих девочек отправила с отцом в театр. В это время ей подали визитную карточку.

- Артур Менар! - проговорила мадам Ланье. - Проси! Скорее проси!.. Милый мальчик! - воскликнула молодая женщина. - Как я рада, что он приехал к нам на праздник.

Не прошло и минуты, как в кабинет вошел молодой человек. Мадам Ланье дружески протянула ему руку.

- Видите, как я верен! - еще издали кричал он, смеясь, причем его белые блестящие зубы так и сверкали.

- Вижу, вижу, дорогой мой Арчи! - отвечала, улыбаясь, мадам Ланье. - Ты никогда не изменял нам. Все такой же живой, веселый! Садись поближе и давай поговорим. Дети уехали с отцом в театр, а я до того устала за день, что у меня не хватило сил отправиться вместе с ними. Представь себе, мы вернулись из Вашингтона только сегодня утром.

- Неужели? Знай это, я ни за что не явился бы к вам в такое время! Воображаю, как вам неприятно принимать гостей, когда вы так утомлены! - и Артур вскочил со стула, готовый уйти.

- Вздор какой, Арчи! Садись. Я всегда так рада тебе!

Пока мадам Ланье передавала своему гостю подробности о своем семействе, блестящие глаза юноши успели оглядеть почти всю комнату. Всевозможные фотографические портреты были расставлены на столиках. Вдруг Артуру бросился в глаза портрет в рамке из голубого бархата. На фотографии были изображены молодой человек, молодая женщина и ребенок.

- Мадам Ланье, чья эта фотография? И кто эта дама?

- Это одна из моих любимых подруг детства, - ответила мадам Ланье. - Да отчего ты спрашиваешь? Разве ты знаешь ее?



- Конечно, знаю! Мало того, у меня есть такая же фотография!.. Вот странная история! Я вам расскажу, в чем дело, но прежде спрошу кое о чем...

- Арчи, ты, как видно, очень заинтересован этой дамой? - улыбаясь, заметила мадам Ланье. - Это моя большая приятельница - Джейн Четуинд. Мы учились вместе с ней в одном пансионе в Нью-Йорке. Отец ее - мистер Четуинд. Ты, верно, слыхал о его богатстве?

- Конечно, конечно, слыхал! Но говорите дальше!..

- Значит, тебя интересует история моей дорогой Джейн?

- Да, интересует! Расскажите мне все, все про нее! Мне необходимо это знать.

- Так слушай: красивый молодой человек, это муж Джейн, фамилия его Черчилль, родом он из Англии. Девочка - их единственная дочь, которую они привыкли называть леди Джейн. С этой минуты начинается настоящий роман, и я употреблю всевозможные усилия, чтобы раскрыть тайну, касающуюся моего милого друга, Джейн Четуинд.

- Продолжайте, продолжайте! - в волнении говорил Артур. - Быть может, я сам помогу вам раскрыть эту тайну.

- Изволь, я не прочь рассказать тебе все, что касается этой семьи. Джейн Четуинд - единственная дочь старого богача. Мать ее умерла, когда она была еще совсем девочкой. Отец задумал выдать ее замуж за миллионера Биндервилля, известного строителя железных дорог в Америке. Но вместо этого Джейн без разрешения отца вышла замуж за молодого англичанина, служившего в его конторе. Это был прекрасно образованный человек, деловой, но небогатый. Старик Четуинд до такой степени был раздражен этим браком, что тотчас же отрекся от дочери, лишил ее наследства, отказал ей от дома и запретил всем даже напоминать о ней. Муж Джейн взял в аренду имение в Техасе и стал фермером... В прериях родилась у них девочка, названная в честь матери, а чтобы не смешивать этих имен, отец прозвал дочку леди Джейн.

Мы с миссис Черчилль постоянно переписывались. Счастливая, беззаботная жизнь молодой четы приводила меня в восторг. Муж и жена передавали мне до мельчайших подробностей все, что касалось их девочки.

Когда малютке-дочери минуло три года, мой верный друг Джейн прислала мне в подарок фотографию своей семьи. После этого два года кряду я продолжала вести дружескую переписку с ней. Вдруг письма ее прекратились. В это время мы с мужем на целый год уехали в Европу. По возвращении домой мне подали несколько моих писем, адресованных Черчиллям, с пометками: "Обратно". Муж навел справки на почте, по какой причине возвращены наши письма из Техаса. Ему ответили, что мистер Черчилль внезапно скончался два года назад от эпидемической лихорадки, что сама миссис Черчилль немедленно после кончины мужа выехала из прерий и вместе с маленькой своей дочерью переехала в НьюЙорк и что после этого в Техасе не получали о них никаких сведений. Начальник местной почты добавил, что его самого удивляет такое обстоятельство, так как миссис Черчилль, уезжая из прерий, заявила на почте, что она просит хранить всю ее мебель на станции до тех пор, пока она не приедет в Нью-Йорк и не уведомит, в какое именно место надо доставить ее багаж. "Вот уже два года минуло, - писал начальник почты, - а у нас до сих пор хранятся эти вещи".

Тогда я сама решила хлопотать по этому делу и написала в Нью-Йорк одной хорошей моей знакомой, чтобы она навела справки, где находится старик Четуинд и куда девалась его дочь. Вот что она мне ответила: "Из местных газет я узнала, что мистер Четуинд уехал в Европу несколько лет назад, а о его дочери Джейн - ни слуху ни духу".

Почему Джейн до сих пор не пишет мне - я не понимаю. Есть еще одно обстоятельство, которое меня сильно волнует, хотя другим оно может показаться пустяком. Дело вот в чем: когда мы были еще девочками в пансионе, я заказала для Джейн ко дню рождения хорошенький ящичек с изящным эмалированным букетом цветов из анютиных глазок и незабудок сверху, а на внутренней стороне крышки были написаны поздравительные стихи моего сочинения с вензелем Джейн над ними. В прошлом году я приехала к моей постоянной модистке: выбираю себе разные вещи, и вдруг меня бросило в жар. "Откуда у вас этот ящичек?" - спросила я, указывая ей на изящную вещь. "Одна моя знакомая принесла его ко мне и просила продать поскорее, - ответила модистка, - фамилия ее - Жозен, живет она на улице Добрых Детей; за этот ящичек я бы взяла 25 долларов". Я сейчас же заплатила эти деньги, спрятала дорогой ящичек и, записав адрес Жозен, уехала домой. Позже поехала я на улицу Добрых Детей, спрашиваю: "Где такая-то Жозен?" - "Опоздали, сударыня, - вежливо ответил мне испанец из табачной лавки, - правда, Жозен жила здесь, но выехала со всеми своими пожитками, а куда - неизвестно". И действительно, сколько ее ни разыскивали - она точно в воду канула. Очень может быть, что мой ящичек был украден в Техасе или Нью-Йорке и привезен сюда для продажи. Я была очень счастлива, что мне удалось случайно вернуть вещь, принадлежавшую Джейн.