Страница 136 из 151
Ледяная рука страха стиснула вдруг сердце Спархока.
- Где Тиниен? - спросил он.
- Под присмотром лекарей. Ему в плечо попал арбалетный болт и что-то там повредил.
- Но он поправится?
- Скорее всего, да. Эта рана, впрочем, не смягчила его нрава. Меч в его левой руке действует не хуже, чем в правой. Когда бандиты бросились бежать, нам пришлось удерживать его. Он уже хотел погнаться за ними в одиночку, а уж кровь из него хлестала, как из свиньи. Спархок, я думаю, что в этой копии эленийского замка засели шпионы. Эти люди не могли так удачно устроить засаду, не зная в точности, куда и какой дорогой мы поедем.
- Значит, мы снова обшарим все потайные укрытия.
- Хорошая мысль, и на сей раз те, кого мы изловим, не должны получить только упреки за дурные привычки. Ни один шпион не сумеет ползать по тайным ходам с переломанными ногами. - Лицо светловолосого пандионца было мрачным. - Я сам займусь переломами, - предложил он. - Я хочу быть уверен, что не случится никаких чудесных выздоровлений. Сломанная берцовая кость срастается за пару месяцев, но если обработать коленные чашечки кувалдой, человек выходит из строя очень и очень надолго.
Бевьер, который двумя днями позже привел в Материон остатки своего отряда, пошел даже дальше, чем Келтэн. Его предложение касалось ампутации ног от бедра. Глубоко верующий сириникиец был очень зол оттого, что попал в засаду, и употреблял такие выражения, каких Спархок прежде от него никогда не слышал. Впрочем, окончательно успокоившись, Бевьер отправился смиренно молить отпущения грехов у патриарха Эмбана. Эмбан не только отпустил ему этот грех, но и дал отпущение на будущее - на тот случай, если Бевьеру повезет отыскать новые бранные слова.
Тщательный осмотр блистающего перламутром замка не выявил укрытых соглядатаев, и на следующий день после возвращения сэра Бевьера эозийцы встретились с императором Сарабианом и министром иностранных дел Оскайном. Они собрались в покоях на вершине донжона - просто спокойствия ради - и Сефрения добавила стирикское заклинание, дабы упрочить уверенность, что никто не подслушает их разговора.
- Я никого не собираюсь обвинять, - сказал Вэнион, - так что не вздумайте принять это на свой счет. Каким-то образом наши планы становятся известными врагу, а потому я считаю, что все мы должны сейчас поклясться, что даже намек на то, о чем мы будем говорить, не выйдет за пределы этой комнаты.
- Клятва молчания, лорд Вэнион? - удивился Келтэн. К этому пандионскому обычаю перестали прибегать еще в минувшем столетии.
- Что-то в этом роде, я полагаю, хотя, конечно, не все мы, здесь собравшиеся, принадлежим к Пандионскому ордену. - Он огляделся. - Итак, подведем итоги. Заговор, обнаруженный нами в Материоне, явно выходит за пределы обычного шпионажа. Я полагаю, нам стоит быть готовыми к возможности вооруженного мятежа, направленного на императорскую резиденцию. Наш противник теряет терпение.
- Или же испугался, - вставил Оскайн. - Присутствие здесь, в Материоне, рыцарей церкви - и принца Спархока - представляет для него некоторую угрозу. Его кампания по распространению ужаса, гражданских беспорядков и мятежей в подвластных Империи королевствах до сих пор шла успешно, однако, судя по всему, он счел ее чересчур медленной. Теперь он намерен ударить в самое сердце имперской власти.
- И, я полагаю, прямо по мне, - добавил император Сарабиан.
- Это немыслимо, ваше величество, - возразил Оскайн. - За всю историю Империи никто еще не покушался впрямую на жизнь императора.
- Пожалуйста, Оскайн, - сказал Сарабиан, - не считай меня совсем уж идиотом. Изрядное число моих предшественников рассталось с жизнью из-за "несчастного случая" или смертельной болезни - причем при довольно-таки странных обстоятельствах. От неудобных императоров избавлялись и прежде.
- Но никогда - открыто, ваше величество. Это было бы чудовищно невежливо. Сарабиан расхохотался.
- Уверен, Оскайн, что три министра, которые сбросили моего прапрадеда с вершины самой высокой башни в императорской резиденции, соблюдали при этом все правила придворного этикета. Итак, мы окажемся перед лицом вооруженной толпы на улицах, с воодушевлением требующей моей крови?
- Я бы не отбрасывал такой возможности, ваше величество, - признал Вэнион.
- Ненавижу все это, - мрачно объявил Улаф.
- Что именно? - осведомился Келтэн.
- Разве не ясно? В нашем распоряжении эленийский замок. Может, он и не так хорош, как тот, который мог бы построить Бевьер, но все равно это самое крепкое строение во всем Материоне. У нас есть три дня до того, как улицы заполнятся вооруженными бездельниками. Нам просто не остается другого выбора. Нам придется укрыться за этими стенами и выдерживать осаду, пока атаны не наведут порядок в городе. А я ненавижу осады!
- Уверен, сэр Улаф, что до этого дело не дойдет, - возразил Оскайн. - Едва только я услышал об открытиях мастера Кааладора, я послал гонца к Норкану. В двадцати лигах от города дожидаются сигнала десять тысяч атанов. В назначенный день заговорщики не выйдут на улицы до темноты, а я могу наводнить улицы семифутовыми атанами до полудня того же дня. Мятеж потерпит поражение, даже не успев начаться.
- А мы потеряем возможность выловить всех мятежников? - отозвался Улаф. С военной точки зрения это никуда не годится, ваше превосходительство. У нас есть укрепленный замок. Бевьер сможет защищать его по меньшей мере два года.
- Пять, - поправил Бевьер. - В замке есть колодец, а это добавляет еще три года.
- Тем лучше, - сказал Улаф. - Итак, мы трудимся над укреплениями - очень тихо и большей частью по ночам. Мы запасаемся бочонками со смолой и гарным маслом. Бевьер строит осадные машины. Затем, перед самым заходом солнца, мы вводим в замок все правительство и атанский гарнизон. Толпа ворвется в императорскую резиденцию и будет долго рыскать по залам всех этих великолепных дворцов, не встречая ни малейшего сопротивления - покуда не наткнется на нас. Они пойдут штурмовать стены и будут при этом уверены в своих силах, потому что до сих пор никто не пытался с ними сражаться. Они никак не будут ожидать, что на них просыплется град булыжников или прольется кипящая смола. Прибавим к этому, что их арбалеты не сработают, потому что Халэд уже две ночи подряд возится с их спусковыми крючками на известном вам даконском складе, - и перед нами большая группа людей, столкнувшихся с серьезной проблемой. Они будут метаться под нашими стенами в страхе и смятении, и тогда, примерно около полуночи, атаны войдут в город, появятся в императорской резиденции и вгонят мятежников в землю по самую макушку.