Страница 3 из 12
- Все? - спрашиваю я.
- Да! - расстроенным от воспоминаний голосом подтверждает Маргарита.
- Тогда стоп, снято! - говорю я и нажимаю иконку на смартфоне.
- Выложите в сеть? - с кокетством спрашивает Тихая.
- Нет, конечно. Материалы следствия не подлежат разглашению.
- Жаль! Я могу идти? У меня очень плотный график...
- Да, но у меня просьба. На вашем телефоне есть приложение для поиска друзей?
- Разумеется, на тусовках так легко потеряться!
- Отлично! Добавьте меня в контакты. В интересах следствия я хочу знать, где вы находитесь.
Девушка выполняет мою просьбу, спускается со сцены и уходит. Я долго провожаю ее взглядом.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ.
Я занимаю то место на сцене, с которого, как сказала Маргарита, пропала Ирина. Вариантов три: Виолу подняли наверх тросом, она спрыгнула под сцену в специальный люк, ловко спустилась к зрителям в ресторанный дворик. Отступление за кулисы я исключил, Тихая увидела бы. Я смотрю, что есть в интернете по концерту. Несколько беспорядочных видеороликов ничего не дают, кроме двух фактов: свет действительно моргнул ненадолго, а Ирина стояла совсем не там, где показала Тихая. Почему Маргарита меня обманула?
В Морстоне высокий стеклянный потолок без специальных приспособлений, для трюков он бесполезен. Что ж, тогда я пробую разбежаться и спрыгнуть туда, где обычно находятся зрители. Опасно, сцена высоко, в полутьме можно разбиться. Да и поклонники ничего подобного не заметили, раз искали Виолу в гримерке. Я прихожу к выводу, что Виола спрыгнула в люк. Однако поверхность сцены представляет сплошной синтетический материал без намеков на отверстие. Как же так?
В представлении участвовали мистификаторы? Я работал с такими артистами, они публику дурили.... и, кстати, при помощи люка в полу! Неожиданно я замечаю, что там, где стоял шумный байкер, рекламный баннер болтается. Я отгибаю ткань, через образовавшуюся дырку проникаю в техническое пространство под сценой, и в полутьме нахожу странную конструкцию. А мировая общественность знает, что серпуховичи где-то стащили и используют в своих целях устройство для телепортации? Нет, мне непонятно, на что я смотрю! Похоже, пора пойти проверенным путем: найти местных, которые все прояснят.
Я подхожу к ближайшей стойке бара и прошу молодого бармена налить мне дорогого виски, а на закуску подать бутерброд с черной икрой. Буквально через секунду я получаю в рюмке жидкость с запахом коньяка "Лезгинка" и кусочек хлеба с крашеной икрой мойвы. Не моргнув глазом, я все это употребляю и повторяю заказ. Бармен счастливо улыбается.
- Послушай, дружочек! - говорю я, приязненно глядя в его довольные глаза. - У меня девушка тут выступала, колечко обронила. Кто подмостки обслуживает?
- Да вот же, - он показывает мне на стремянку вдали ресторанного дворика,- наши рабочие, полезли освещение чинить!
- Отлично! - говорю я. - А знаешь что, дай-ка мне бутылку с собой!
Бармен рассчитывает меня, кладет на стойку табличку "перерыв" и исчезает. Похоже, он сделал выручку! Смеясь, я иду к рабочим.
- Ей, земляки!- я стучу бутылкой по высокой стремянке, и вскоре на осветительном мостике возникают две покрытые паутиной физиономии неопределённого возраста.
- На троих сообразим? - предлагаю я.
- А чё, обед? - интересуется первая физиономия.
- Давно уже! - докладывает вторая, скользнув взглядом по моим наручным часам.
- А ты давай к нам, - говорит первая физиономия,- тепереча капитализм, начальство не любит, когда рабочий класс питает организм!
Я поднимаюсь на мостик, новые друзья выгребают из карманов мятые огурцы, горбушку хлеба, и в отсутствие стаканов мы вынужденно пьем из горлышка бутылки.
- Наша, обычная гадость!- озвучивает свое мнение о напитке первая физиономия.
- А за сколько продают! - возмущается вторая.
Я не отстаю от них по объему выпитого, чем заслуживаю уважение. Физиономии проникаются ко мне лучшими чувствами, и я невзначай спрашиваю о происшествии с Виолой.
- Чего непонятно? - удивляются рабочие,- пошли, мы тебе всё покажем! Нам всё равно домой пора!
Ступая за ними, я стараюсь не получить головную боль от звука волочения ножек стремянки по полу. Рабочие показывают мне, где лежит переносной пульт управления. По команде с него вращается сцена. Эх, я работал в шоу-бизнесе, почему не догадался об её устройстве? Синтетическое покрытие быстро сменяет деревянный пол. Там, где стояла Виола на момент пропажи согласно интернету, есть люк. Что ж, я неплохой сыщик!
- По субботам тут фокусник баб распиливает, они сюда ховаються,- считают нужным рассказать мне рабочие, нажимая кнопку. Отверстие в сцене открывается, и мы по очереди спрыгиваем. Грузовой лифт, в механизме которого я не разобрался, мягко идет вниз. Я наблюдаю за тем, как быстро захлопывается люк над нашими головами и по периметру лифтовой шахты появляется солнечный свет. Проходит немного времени, и мы оказываемся на грузовом пандусе большого склада, где закусываем воздухом после глотка "на посошок".
- А зачем нужен лифт? - интересуюсь я.
- Киркоров приезжал, у него пять тонн оборудования! Как бы мы заволокли? Тележкой? - объясняют рабочие нетвердыми голосами. - А быстро надо, у нас не один концерт за вечер!
- Лифт для персонала не опасен? Были несчастные случаи?
- Нет! - категорично утверждают они. - Буржуйский, работает без осечек!
Взбалмошная девица Ирина Бочковская экстравагантным способом сбежала с поклонником - вот что выяснилось в результате расследования! Я фотографирую лифт и собираюсь послать фото с сопроводительным текстом к Борису Натановичу. Однако вдруг понимаю, что "Лезгинка" не прошла даром: необходимо повременить с докладом. Заказчик может позвонить с расспросами, а у меня язык морским узлом. Я сажусь на мотоцикл и еду в сторону Москвы, намереваясь слегка проветриться перед сеансом связи.
На перекрестке чувствую, что и ехать не могу. Недалеко церковная ограда, за ней приятная клумба с цветами и скамейками. Мысль о том, что не мешает посидеть, понюхать цветочки, кажется мне привлекательной. Я оставляю мотоцикл на стоянке и с комфортом размещаюсь на скамейке. Расстегнув куртку и жаркие берцы, впадаю в дрему. Возраст все-таки, не мальчик!
Сладость сна прерывает чья-то рука, трясущая меня за плечо. Я открываю глаза и вижу двух священников: одного моего возраста, мужчину с суровым лицом и длинной бородой, а второго молодого, мягкого и застенчивого.
- Вы, почему тут разлеглись? - спрашивает суровый священник. - Хотите спать, идите домой! Дом Божий не пристало осквернять похабным видом!