За зеркалами

- А ты, значит, веришь в его любовь к чужому ребёнку, которого он видел пару раз в жизни?

- Меня не интересуют его чувства к нему, Люк. Только то, что он явно неспособен на убийство.

- Нет, конечно, - Томпсон махнул рукой, с неким презрением посмотрев туда, где еще минуту назад стоял Фоулсон, - этот слизняк едва в обморок не грохнулся вчера со страху, узнав, что ребёнок умер.

- Возможно, он переживал. Он привёл вчера священника к Кевину.

- Что означает, он предполагал возможность его смерти.

- Мы все её предполагали.

- Мы, Ева. Мы, а он не должен был. Если верить его словам о привязанности к ребёнку. Ладно, - Люк взял у меня из рук стеклянную бутылку с водой и сделал большой глоток из неё, - в любом случае это ничтожество явно не наш клиент.

- Как и священник.

Кивнул, соглашаясь.

- А больше никто к нему не заходил?

Он задаёт вопрос, уже зная ответ. Он хочет услышать его из моих уст.

А я до боли не хочу произносить его вслух. Потому что он хочет моего признания. Своеобразного добровольного поражения.

- Мне стоило бы задать тебе этот вопрос, не так ли? Кто именно вчера был у ребёнка и как долго? Кажется, именно ты отвечал за охрану у палаты мальчика.

- И я её обеспечил.

- Крайне неэффективно, как видишь.

- Что именно ты хочешь сказать, Ева?

Его тон сменился. Стал более жёстким, острым, неприятно жалящим.

- Лишь то, что мы имеем труп мальчика.

- Который мог появиться в любую минуту, учитывая его состояние.

Да, согласно заключению судмедэксперта, смерть Кевина наступила при естественных обстоятельствах. Организм не справился с последствиями нападения, и ребёнок умер, так и не придя в сознание.

И несмотря на это, хотелось вонзиться ногтями себе в горло, чтобы не дать вырваться воплю отчаяния, который бился в глотке, в гнетущем ощущении собственной причастности к кончине Кевина. Словно я сама…я сама виновата в его смерти. Если бы осталась здесь, если бы не поехала на место преступления. Если бы не тратила такое драгоценное сейчас время на выяснение отношений с Дарком. Много «если бы». Слишком много, чтобы вновь и вновь не чувствовать злость и желание лично расправиться с жестокой тварью, которая продолжает окунать в это болото мерзкой опустошённости. Вспомнились растерянные глаза молодого полицейского, когда тот поднял голову и посмотрел на меня с затаённым страхом. Он ещё находился на испытательном сроке в участке, такой юный, только что из колледжа, казалось, он точно так же чувствует свою вину в том, что не удалось сберечь мальчика. Хотя бы до дачи им показаний. Да…эта ужасная мысль не покидала ни на мгновение. Мысль о том, что его смерть далась бы куда легче после нашего разговора. И мне, наверное, следовало бы презирать себя за это, как тогда – Дарка…за аналогичные слова о Кевине, которым он согласился рискнуть ради поимки маньяка.

- Или нет?

Люк нахмурился, и я вздрогнула. Проницательный. Ощущение нахождения под лупой запульсировало внутри с двойной силой.

            - Нам в любом случае нужно ещё раз поговорить с этим парнем. Полицейским.

- Зачем? Что именно тебя смутило в его показаниях?

- А тебя ничего не насторожило? Парень назвал всех, кто заходил в палату за это время. Это доктор, пару раз медсёстры, я, ты…

- Священник и его приёмный отец, - он кивнул в сторону двери, - и ещё один человек, так ведь?

Он навис надо мной, и мне вдруг стало нечем дышать от ощущения какой-то ярости, которую источало его лицо. Но ярость эта была странной, холодной, скорее даже, ледяной.

- Кто-то, кого регистраторша приняла за одного из наших. Он был в форме? - Люк сделал ещё один шаг ко мне, - Или она видела его с тобой, поэтому решила, что он тоже следователь?

- А вот это я и выясню у Франко.

Стараясь сдержать раздражение, которое вызвало обвинение, прозвучавшее в его голосе. Да, он, по большому счёту и не старался скрыть его, каждый раз подчеркивая, насколько укоренился в своих подозрениях относительно Натана.

И Томпсон вдруг отступил, пряча руки в карманы.

- У нас нет никаких доказательств того, что Дарк причастен к его смерти.

- И у нас заключение о том, что ребенок умер сам. Я знаю. Но почему этот ублюдок всегда крутится где-то рядом с нашим делом?

Люк развернулся, пошёл к двери и, словно вспомнив что-то, посмотрел на меня:

- Ты едешь на похороны мальчика?

Кивнула ему.

- Говорят, серийные убийцы любят приходить на похороны своих жертв.

Он усмехнулся:

- Я знал, что ты именно так и ответишь.