Страница 5 из 14
Фрэнки отсутствовал чуть больше получаса. Вернулся он быстрым шагом и по дороге тряс головой.
– Улетать на самолет, – сказал он.
Ну вот, пожалуйста. Консульство успело закрыться. У меня сорок центов, да и самолет уже в Майами. Даже телеграмму не пошлешь. Вот тебе и мистер Джонсон. Да я сам виноват. Зазевался.
– Ладно, – говорю я Фрэнки, – остается разве что по холодненькой пропустить. На его же денежки.
В ящике лежали еще три бутылки «Ла тропикал».
Фрэнки переживал не меньше моего. Уж не знаю, почему, но такое было впечатление. Сидел и все хлопал меня по спине, качая головой.
Подобьем итоги. Итак, я на мели. Потерял пятьсот тридцать долларов фрахта, да еще снасти, которые и за триста пятьдесят не заменишь. Эх, думал я, вот здешняя шатия-братия посмеется, узнав о таком. Сыщется среди кончей[1] не один любитель позлорадствовать. А я к тому же днем раньше отвернулся от трех тысяч долларов за перевозку трех нелегалов. На любой флоридский островок, лишь бы подальше от Кубы.
И как теперь быть? Очередную ходку сделать не могу: на партию контрабанды нет денег, да и былого дохода это уже не приносит. Город наводнен спиртным, его даже не берут. Но провалиться мне на этом месте, если я вернусь в Ки-Уэст без гроша, чтобы все лето голодать. И потом, я же семейный человек. Портовый сбор оплатил еще по приходу. Уж так принято: ты заранее платишь агенту, он тебя регистрирует и выдает нужные разрешения. Проклятье, даже на топливо денег нет. Ничего себе положеньице. Вот тебе и мистер Джонсон.
– Фрэнки, – говорю я. – Мне вот так надо что-то переправить. Хоть какие-то деньги заработать.
– Хорошо, я искать, – отвечает он.
Фрэнки целыми днями промышляет возле пристани – то там подсобит, то здесь, плохо слышит и каждый вечер надирается. Зато никогда не подводит, и сердце у человека золотое. Мы знакомы с тех самых пор, как я стал сюда наведываться. Не раз и не два помогал он мне грузить товар. Потом, когда я бросил заниматься контрабандой и взялся сдавать лодку напрокат, затеяв ловлю меч-рыбы в заливе, я частенько видел его у пристани или в кафе. Он смахивает на дурачка – почти не говорит, предпочитая просто улыбаться, – но это у него от тугоухости.
– Возить все-все? – спрашивает Фрэнки.
– А то, – отвечаю. – Теперь мне не до выбора.
– Совсем-совсем все-все?
– Да говорю же.
– Хорошо, я смотреть. Ты где, когда я искать?
– В «Ла-Перла». Подкрепиться бы надо.
В «Ла-Перла» – «Жемчужине» – можно неплохо подзаправиться за четвертак. Там любое блюдо обойдется в десять центов, а супец вообще в пять. Фрэнки проводил меня до кафе, я зашел внутрь, а он отправился дальше. Прежде чем расстаться, он потряс мне руку и еще разок хлопнул по плечу.
– Не унывать, – сказал он. – Смотри на Фрэнки: много политика. Много дела. Много выпивка. Мало деньги. Но большой друг. Не унывать.
– Бывай, Фрэнки, – сказал я. – Тебе тоже не унывать, парень.
Глава вторая
Я вошел в «Жемчужину» и устроился за столиком. В расстрелянном окне уже стояло новое стекло, да и бутылочную горку привели в порядок. У стойки с выпивкой толпились гальего[2], кое-кто просто перекусывал. За одним столом уже шла игра в домино. Я взял похлебку из черных бобов и тушеную говядину с картошкой за пятнадцать центов. Вместе с пивом «Хатуэй» это потянуло на четвертак. Заговорил было с официантом про стрельбу, но он отмалчивался. Все они были здорово напуганы.
Я закончил ужин, откинулся на спинку стула, затянулся сигаретой и продолжил ломать себе голову. Тут смотрю, входит Фрэнки, а за ним еще кое-кто. Желтый товар, подумал я про себя. Стало быть, желтый товар.
– Это мистер Синг, – улыбаясь, сказал Фрэнки. Он и сам знал, что отличился, сумев быстро найти клиента.
– Приветствую вас, – промолвил мистер Синг.
В жизни не видел более лощеного создания, чем этот мистер Синг. Хоть и китаец, а говорит точно англичанин, и на нем был белый костюм, шелковая сорочка с черным галстуком и панама – из тех, что идут по сто двадцать пять долларов.
– Чашечку кофе? – спросил он меня.
– Разве что за компанию.
– Благодарю, – сказал мистер Синг. – Мы тут совсем одни?
– Да, – отвечаю, – если не считать всей прочей публики.
– Это не страшно, – сказал мистер Синг. – Итак, у вас есть судно?
– Тридцать восемь футов, – говорю. – Керматовский движок на сто лошадей.
– М-м, – говорит мистер Синг. – Я ожидал кое-чего посолиднее.
– Моя лодка запросто берет двести шестьдесят пять ящиков.
– И я мог бы ее зафрахтовать?
– На каких условиях?
– Вам ехать не нужно. Капитаном и командой я обеспечу сам.
– Э-э, нет, – говорю. – Куда лодка, туда и я.
– Понимаю-понимаю, – говорит мистер Синг. – Вы нас не извините на минутку? – затем обращается он к Фрэнки.
Тот стоит себе, улыбается, глазами хлопает.
– Да он глухой, – говорю. – И по-английски плохо разбирает.
– Понимаю-понимаю, – вновь кивает мистер Синг. – Зато вы говорите по-испански. Скажите ему, чтобы он нас оставил.
Я выразительно ткнул большим пальцем в сторону барной стойки. Фрэнки понятливо кивнул и ушел.
– А вы не говорите по-испански? – спрашиваю я.
– Ну как же, – отвечает мистер Синг. – Итак, какие же обстоятельства могли бы… э-э… заставили вас…
– Я на мели.
– Понимаю-понимаю. А скажите, сама лодка не заложена? По ней можно предъявить иск?
– Нет.
– Превосходно, – говорит мистер Синг. – Сколько моих злосчастных соотечественников она сможет вместить?
– В смысле, перевезти?
– Вот-вот.
– Далеко?
– День пути.
– Не знаю, – говорю. – С дюжину, если без вещей.
– Вещей у них не будет.
– И куда их надо?
– Это на ваше усмотрение, – говорит мистер Синг.
– То есть… я сам решу, где их высадить?
– Вы берете их на борт с тем, чтобы на Драй-Тортугас их забрала шхуна.
– Послушайте, – говорю я. – Там же логгерхедский маяк с радиостанцией.
– Именно, – отвечает мистер Синг. – Было бы крайне глупо высаживать их на Драй-Тортугас.
– Что же получается?
– Я сказал, вы берете их на борт для перевозки в ту сторону. Так с ними условлено.
– Ага, – говорю.
– А высадите их там, где сочтете нужным.
– Но шхуна-то придет за ними на Драй-Тортугас?
– Разумеется, нет. Что за глупости.
– Сколько с головы?
– По пятьдесят долларов.
– Нет.
– А если по семьдесят пять?
– Вы сами-то сколько получаете с головы?
– Это не имеет к делу никакого отношения. Мою роль, знаете ли, можно рассматривать с разных сторон. Под разными, так сказать, углами. Многочисленными.
– Ага, – говорю. – И свою роль я тоже должен играть забесплатно. Так, что ли?
– Прекрасно вас понимаю, – отвечает мистер Синг. – Что ж, скажем по сто долларов.
– Слушайте, – сказал я. – Вы знаете, сколько лет тюрьмы мне светит, если поймают за руку?
– Десять, – говорит мистер Синг. – А то и больше. Но почему непременно тюрьма, дорогой капитан? Вы рискуете лишь при погрузке пассажиров. Все прочее зависит от вашей осмотрительности.
– А если они вернутся и потянут вас к ответу?
– Нет ничего проще. Я скажу им, что вы меня обманули. Затем частично возмещу расходы и отправлю вновь. Они ведь понимают, что путешествие не из простых.
– А со мной как?
– Думаю, что придется кое-что сообщить в консульство.
– Ясно.
– В наше время, капитан, тысяча двести долларов – не та сумма, чтобы смотреть на нее свысока.
– Когда я получу деньги?
– Как ударим по рукам, получите двести, а еще тысячу при погрузке.
– А если я возьму задаток да сбегу?
– Тут я бессилен, – усмехнулся он. – Но вы, капитан, так не поступите, и это я знаю.
– Задаток при вас?
– Разумеется.
1
Конч (искаж. от исп. la concha, «ракушка») – выходец с островов Флорида-Кис. – Здесь и далее примеч. пер.
2
Гальего – грузчик, поденный рабочий (на Кубе).