Страница 103 из 106
- Ты просто подшутил надо мной!
- Нет, Пол, - поправил он, - ты сама над собой подшутила. - Затем с любовью посмотрел на нее. - И прежде чем разразишься очередной тирадой, подумай над этим немного. Учитывая все обстоятельства, я не причинил тебе никакого вреда, не так ли? И не было ли приятнее выяснить все именно таким способом? Улыбка Белгарата превратилась в усмешку. - Если хочешь, можешь рассматривать это как мой свадебный подарок, - добавил он.
С минуту она глядела на него, явно собираясь рассердиться, но он отвечал ей смеющимся взглядом. Некоторое время они противостояли друг другу, но на этот раз победил явно он. В конце концов, будучи не в состоянии сохранять более рассерженный вид, Полгара беспомощно рассмеялась и дружески похлопала его по руке.
- Ты ужасный человек, отец! - сказала она.
- Я это знаю, - признался он. - Пошли, Гарион? Оказавшись в коридоре, Белгарат принялся хихикать.
- Что тут смешного? - спросил Гарион.
- Я ждал этого момента много месяцев, - ответил его дед. - Видел ты ее лицо, когда она наконец поняла, что произошло? Все это время она бродила с видом благородного самопожертвования, а теперь вдруг обнаружила, что оно было совершенно не нужно.- На его лице мелькнула ядовитая усмешка. - Знаешь, твоя тетушка всегда была несколько самоуверенной, даже слишком. Может быть, для нее было полезно некоторое время думать о себе как о простом человеке. Это может расширить ее кругозор.
- Она права, - рассмеялся Гарион. - Ты ужасный старик!
Белгарат усмехнулся:
- Каждый старается как может.
Они прошли по коридору к королевским апартаментам, где уже были разложены одежды, которые Гариону предстояло надеть для свадьбы...
- Дедушка, - сказал Гарион, присаживаясь, чтобы надеть башмаки, - я хотел бы спросить тебя кое о чем. Перед самой смертью Торак взывал к своей матери.
Белгарат кивнул.
- Кто же его мать?
- Вселенная, - ответил старик.
- Не понимаю.
Белгарат задумчиво почесал свою короткую седую бороду.
- Насколько я понимаю, каждый из богов возник как идея в голове Ала, отца всех богов, но только Вселенная произвела их. Все это очень сложно. Я и сам не все понимаю. Как бы то ни было, умирая, Торак обратился к тому единственному, кто, как он считал, все еще любил его. Он ошибался, конечно. Ал и другие боги продолжали любить его, хотя и знали, что он стал средоточием зла. А Вселенная скорбела по нему.
- Вселенная?
- Разве ты не почувствовал этого? Помнишь тот момент, когда прекратилось всякое движение и погасли все огни?
- Я думал, что это ощутил только я.
- Нет, Гарион. На один-единственный момент погасли все огни во Вселенной и все перестало двигаться - все и везде. Это Вселенная скорбела по своему сыну.
Гарион поразмыслил над этим.
- Но он ведь должен был умереть, правда? Белгарат кивнул:
- Это был единственный способ все вернуть на правильный путь. Торак должен был умереть, чтобы все события стали развиваться, как им и предназначено. Иначе все в конечном счете обернулось бы хаосом.
Внезапно странная мысль пришла в голову Гариона.
- Дедушка, - сказал он, - а кто же Миссия?
- Не знаю, - ответил Белгарат. - Возможно, просто странный маленький мальчик. А возможно, и нет. А теперь тебе, наверное, лучше начать переодеваться.
- Я стараюсь не вспоминать об этом.
- Но послушай, это же самый счастливый день в твоей жизни.
- Действительно?
- Тебе поможет, если ты все время будешь твердить себе это.
Со всеобщего согласия для проведения церемонии бракосочетания Гариона и Се'Недры был избран алгос Горим. Хрупкий благочестивый старик совершил путешествие из Пролги короткими, легкими переходами. Сначала его пронесли на носилках через пещеры в Сендарию, потом в карете короля Фулраха привезли в город Сендар, а оттуда - кораблем в Райве. Известие о том, что бог алгосов отец всех богов, подобно грому средь ясного неба потрясло теологические круги. Стали совершенно не нужными целые библиотеки напыщенных философских трактатов, а священнослужители теперь повсеместно пребывали в состоянии шока. Гродег, Верховный жрец Белара, упал в глубокий обморок, когда ему сообщили эту новость. Высокое духовное лицо, здоровье которого уже было подорвано ранами, полученными в битве у Талл Марду, не смог спокойно перенести этот последний удар. Когда он очнулся от обморока, его последователи увидели, что Гродег впал в детство, и теперь он проводил целые дни в окружении игрушек и ярких обрывков тесьмы.
Как и полагалось, королевская свадьба проходила в тронном зале райвенских королей, все приглашенные собрались там. Король Родар был в пунцовом одеянии, король Энхег - в голубом. На короле Фулрахе были коричневые одежды, а на короле Чо-Хэге обычные для олгаров черные. Хранитель трона райвенов Бренд, лицо которого после смерти младшего сына стало еще угрюмее, по райвенскому обычаю был одет в серое. Присутствовали также и другие лица королевских кровей. Рэн Борун XXIII, на котором красовалась золотая мантия, был необычно весел, когда болтал с бритоголовым Сэйди. Для всех оказалось неожиданностью, что они так хорошо понимают друг друга. Перспективы, которые создавала новая ситуация на Западе, импонировала им обоим, и они явно были на пути к достижению какой-то договоренности. Король Кородаллин в пурпурном одеянии стоял вместе с другими королями, хотя и говорил мало. Удар по голове, полученный им в битве у Талл Марду, отразился на его слухе, и в обществе молодому королю Арендии было явно не по себе.
В самом центре собравшихся монархов стоял король Гар Ог Недрака Дроста лек Тан в совершенно непривлекательном желтом дублете. Нервный, вспыльчивый король недраков говорил короткими, отрывистыми фразами, а смеялся пронзительным смехом. Король Дроста в тот вечер заключил много договоров, некоторые из которых он даже намеревался соблюдать.
Белгарион Райвенский, конечно, не принимал участия в этих разговорах, как, наверное, и надлежало ему.
В это время ум райвенского короля был занят совершенно другим. Одетый с головы до ног в голубое, он нервно шагал по прихожей, где вместе с Леллдорином они ожидали фанфар, которые должны были призвать его в тронный зал.