Страница 106 из 106
Когда гости танцевали, зал сверкал всеми красками. Но и среди танцующих было несколько лиц, которые не были подвержены всеобщему веселью. В центре зала Мендореллен танцевал с леди Нериной, баронессой Во Эбор, и на их лицах была написана трагедия, которая все еще тяготела над их жизнями. Неподалеку от них танцевали Силк и королева Поренн. На лице драснийца было то самое выражение горечи и самобичевания, которое в первый раз Гарион увидел во дворце короля Энхега в Вэл Олорне. Гарион вздохнул.
- У тебя уже меланхоличное настроение, муж мой? - спросила его, чуть усмехаясь, Се'Недра. И опять, хотя они сидели, она просунула свою голову под его руку и положила ее себе на плечи особым, присущим только ей жестом. От Се'Недры исходил свежий аромат, и Гарион отметил про себя, что тело ее было мягким и теплым.
- Я просто вспомнил кое-что, - ответил он на ее вопрос.
- Хорошо. А теперь попытайся выбросить все это из головы. Я не хотела бы, чтобы позже воспоминания тревожили нашу жизнь.
Гарион покраснел, а Се'Недра хихикнула.
- Не думаю, что это "позже" так уж далеко, - сказала она. - Ты должен потанцевать с леди Полгарой, а я потанцую с твоим дедушкой. А затем, думаю, придет нам время отдохнуть. День был очень насыщенный.
- Я действительно немного устал.
- Но ваш день еще не закончен, Белгарион Райвенский, - многозначительно сказала Се'Недра.
Чувствуя себя немного не в себе от услышанного, Гарион подошел к тете Пол, которая вместе с Дерником наблюдала за танцующими.
- Не потанцуешь ли со мной, тетя Полгара? - спросил он, сделав вежливый поклон по всем правилам.
Они танцевали при ярком свете свечей под звуки лютен и флейт. Движения Полгары были более размеренными и тихими, чем те, которым с таким трудом обучил Гариона Леллдорин. Гарион понял, что она вернулась в далекое прошлое и танцевала с ним тот величественный танец, который она выучила много веков назад. Так они вместе и танцевали этот медленный, грациозный и отчасти грустный танец, который исчез навсегда около двадцати пяти веков назад, чтобы жить только в памяти Полгары.
Се'Недра была красной от смущения, когда Белгарат вернул ее Гариону, чтобы они станцевали последний танец. Добродушно усмехаясь, старик поклонился дочери и взял ее руки, чтобы потанцевать и с ней. Все четверо танцевали недалеко друг от друга, и Гарион ясно расслышал вопрос своей тетки: "Хорошо ли мы сделали, отец?"
Улыбка Белгарата была совершенно искренней.
- Ну конечно, Полгара, - ответил он. - Нужно признать, что мы действительно все сделали хорошо.
- Значит, это стоило того, правда, отец?
- Да, Пол, действительно стоило. И они продолжали танцевать.
- Что он тебе говорил? - прошептал Гарион Се'Недре.
Она зарделась:
- Неважно. Может быть, я расскажу... позже.
Опять прозвучало это слово.
Танец закончился, и тишина воцарилась в толпе. Все чего то ждали. Се'Недра подошла к отцу, весело поцеловала его, а затем вернулась к Гариону.
- Ну? - сказала она.
- Что "ну"?
- О, ты невыносим! - рассмеялась Се'Недра, взяла его за руку и решительно увела из зала.
Было довольно поздно, возможно часа два ночи. В каком-то причудливом настроении и с графином в руках бродил Белгарат-чародей по пустынным залам райвенской Цитадели. Он неплохо погулял на свадьбе и был явно навеселе, хотя и не так пьян, как многие другие гости, которые уже дошли до невменяемого состояния.
Старик остановился, чтобы рассмотреть стражника, который храпел в дверях с кружкой эля в руках.
Затем, мурлыкая какую-то песенку и сопровождая ее парочкой танцевальных па, седобородый старик-чародей направился прямой дорогой в обеденный зал, где, как он думал, оставалось еще немного эля.
Проходя мимо тронного зала райвенских королей, Белгарат заметил, что дверь немного приоткрыта, а внутри горит свет. Из любопытства он просунул голову в дверной проем, чтобы посмотреть, кто же там может быть. Зал был пуст, а озарявший его свет исходил от Ока Олдура, вделанного в рукоять меча райвенских королей.
- О, - сказал Белгарат камню, - это ты. - Затем старик несколько нетвердым шагом подошел к подножию трона. - Ну что ж, дружище, - сказал он, скосив глаз на камень. - Я вижу, все ушли и бросили тебя тоже.
Око замерцало в знак того, что узнало его.
Белгарат тяжело уселся у подножия трона и отхлебнул эля.
- Мы прошли вместе длинный путь, не правда ли? - обратился он к Оку. Око проигнорировало его.
- Хотел бы я, чтобы ты не был все время столь серьезен. Ты очень нудный собеседник. - Старик выпил еще глоток.
Некоторое время они молчали. Затем Белгарат снял ботинок, вздохнул и с удовольствием пошевелил пальцами.
- Ты ведь ничего в этом не понимаешь, не так ли, дружище? - спросил он Око в конце концов. - Несмотря ни на что, у тебя каменная душа. Ты понимаешь и ненависть, и преданность, и непоколебимость обязательств, но ты не можешь понять более человечные чувства - сострадание, дружбу, любовь, прежде всего любовь, я думаю. Стыдно, что ты этого не понимаешь. Ведь эти чувства в конечном счете все и решили. Они и в основе всего этого лежали... Но ты не знал об этом, не так ли?
Око продолжало игнорировать его. Внимание камня, очевидно, было приковано к чему-то другому.
- На чем это ты так сильно сосредоточился? - с любопытством спросил старик.
Око, которое искрилось ярким голубым светом, опять замерцало, и его голубой свет вдруг сменился розовым, который становился все более и более густым, пока камень совсем не покраснел.
Белгарат с усмешкой взглянул в направлении королевских покоев.
- О, - сказал он, понимая, и тут же принялся хихикать.
Око покраснело еще больше. Белгарат рассмеялся, напялил башмак и, шатаясь, поднялся.
- Возможно, ты понимаешь больше, чем я думал, - сказал он камню и допил последние капли, оставшиеся в графине. - Я действительно хотел бы остаться, чтобы обсудить это, - сказал он, - но у меня вышел весь эль. Уверен, ты извинишь меня. - И сошел со ступенек трона.
Дойдя до двери, Белгарат остановился и бросил веселый взгляд на зардевшееся Око. Затем старый чародей опять хихикнул и вышел, тихо закрыв за собой дверь.