Нить на запястье

Тем не менее, для всех остальных Мария все же имела тесную связь с этой фамилией, и потому он не мог не учитывать такой нюанс. Потому что ее ремарка была справедливой: кампания, которую Олег развернул против Петра, проедет бульдозером и по репутации Николая, да и на карьеру Маши может бросить тень.

Разумеется, Олег сделал все, чтобы минимизировать такие последствия и риски. Николай оказался весьма ценен как источник информации и фактов, да и как адвокат… Умалять степень его квалификации было бы глупо. Такого юриста весьма выгодно в своем штате иметь. От всего прикроет, из любой щекотливой ситуации найдет лазейку и выход, натасканный. А тут еще и личная обязанность, и новые семейные связи… Да и Алексей, с которым Олег сейчас тесно объединил усилия, ничего против конкретно Николая не имел.

А вот на Петра у него «зуб» появился.

— Кровные интересы лучше всего стимулируют, да? — Олег зашел перед выпиской к Алексею в палату, проведать.

Прокурору еще не разрешали особо ходить, так, вокруг кровати и под контролем медперсонала. Так что он любому развлечению был рад.

— Да уж куда кровнее, пол руки оттяпало, — хмыкнул Алексей, явно соглашаясь, с тоской при этом поглядывая на правую руку, скрытую повязками. И это он ещё про остальные травмы не вспоминал.

Сказать по правде, то выглядел Леха не особо…

Хотя и сам Олег сейчас смотрелся… страшновато и дико. Как Маша выдерживала? Он немного стреманулся, когда вчера до ванной в палате дошкандыбал и в зеркало глянул — е-п-р-ст… А она его еще и обнимает, целует беспрестанно! И целыми днями рядом торчит, бриться помогает, а то совсем бы зарос и в страшилище превратился…

Маша так заливисто рассмеялась, когда он это все ей из той самой ванной крикнул… (прохрипел, ага, кричать ему еще не скоро, очевидно). В общем, замяли вопрос — за грудиной горячо, блаженство просто. И уже без разницы, сколько всего и где именно в теле болит!

— Значит, готов мне всю информацию передать? — не озвучивая этих мыслей, поинтересовался Олег, наблюдая за тем, как Алексей пытается удобней в кровати сесть.

Видно было, что ему это уже осточертело. Как и вынужденная бездеятельность.

— Готов, — Алексей глянул на него исподлобья. — Наберешь моего помощника, скажешь, куда тебе папки подвезти по нашей троице. Я уже предупредил. Или сам пошли кого-то, бумаги передадут. Только держи меня в курсе. Я тоже участвовать хочу. Зарвался наш Верховный. Забыл, что якобы на стороне закона стоит, ударившись в такие разборки…

— Так и ты теперь по краю ходишь, с такими заявлениями и поступками, — беззлобно поддел Олег, зная, что Леха не испугается и не передумает. Да и не обидится.

— Иногда приходится, когда другие страх забывают. Кто-то должен их держать под контролем, — вроде тоже шутливо, но оба понимали, что юмором здесь и не пахнет. — Там по Шаховцу много интересного. Плюс, судя по данным, что парни за эти дни нарыли, за самой организацией — технической, так сказать, — стоит именно он. Так что с него можно начинать в плане официального расследования и разбирательства. К нему все ниточки ведут. Петр в этом вопросе грамотно поступил. Но и до него доберемся: Шаховец расколется, если надавить, не тот характер — не командный игрок. Предатель. И самому терять есть что, чтобы за судью глотку рвать. Однако пока…

— Пока я Петра через информационное поле доставать начну. Уже начал. Слухи, сплетни, скандалы. То, что у меня есть. «Журналистские расследования», без юридических доказательств, но шуму наделают предостаточно, — прервал друга Олег. — Хватит для того, чтоб его на дальнейший шаг спровоцировать.

— Понял, — кивнул Алексей. Поморщился, видно, что-то дернув этим движением в поврежденной спине. — Хорошо, тогда каждый начинает в своем поле. И держим друг друга в курсе.

Они теперь еще крепче «сблизились», оба это понимали. Этот взрыв их, да и ещё кучу людей, поставил по одну сторону. Что открыло перед Олегом многие двери, ранее недоступные из-за своих договоров и интересов: «этого не сдадим, самим нужен», «а вот сюда вообще не лезьте, наша сфера интересов»… Отговорки, знакомые и Алексею, и Олегу. Именно из-за них не мог до конца Шаховца прижать, с его наркотой, хоть и всем друг про друга все было известно. Но с этого Шаховца многие хорошие деньги имели. И пусть прислушивались к аргументам Олега, а «живой копейки» лишаться не хотели ни в какую. Вот и «воевали» по-тихому. Потому и с Петром на ножах… Что ж, теперь в открытую все пошли. Зато и у Алексея руки развязаны нынче, может снабжать не только информацией, но и реально делом помочь.

— Без этого никак. Мы теперь в одной связке и нам их надо прижать, — согласился Олег, поняв, что другу уже утомительно держаться и делать вид, что железный. Пора отдых дать.

Да и сам еще не то чтобы в форме для долгих разговоров, о чем тоже не трезвонил и не говорил откровенно. А то только заикнись, и Маша все сделает и всех подключит, чтобы его вновь уложить и обездвижить… Для пользы Олега, конечно. И он это понимал. Однако слишком много дел, которые необходимо срочно порешать. А ей волноваться не стоит.

— Ладно, я пошел, я то ещё подумают, что мне здесь понравилось, и вновь на лечение определят, — усмехнулся Олег, тяжело поднимаясь со стула. Не справился бы, пришлось опереться на стену. — А дела не ждут.

— Давай, — согласился Алексей, с такой же тяжестью откинувшись на подушку. — На связи.

Олег кивнул, медленно, но упорно заставляя себя переставлять ноги в направлении двери. Там, в коридоре, его ждала Маша. И еще куча охраны, понятно. Но он-то к ней шел. Потому и сил хватало. И сейчас, и раньше…

Им с Алексеем обоим крепко досталось. Был даже момент, когда ему казалось, что не выдержит. Помнил, как его по больничным коридорам везли — боль такая, что череп разрывало. И грудную клетку на части. Вдохнуть не мог, реально задыхался, потому что невыносимо сделать вдох, не может себя заставить через эту боль… А одной мысли о Маше, о том, что она должна будет вынести, если Олег сейчас руки опустит и тихо подохнет, сдавшись на милость разрывающей его боли, — хватало, чтобы за жизнь цепляться и дышать этими треклятыми отбитыми легкими! Не может он ее через такое провести… Защитить и оберегать клялся. И собирался за каждую букву ответить. Вот и делал это, сжав зубы и молча матерясь про себя. А для нее улыбаясь и даже расправляя спину и плечи, несмотря на то, что ребра ныли немилосердно.

— Как он? — Маша оказалась рядом, стоило Олегу выйти из палаты.

Обняла типа, а на самом деле пытается перетянуть на себя часть его веса, «плечо» подставляла… Душа его… Против воли Олега пробило на улыбку. Хотя ему в самом деле было сейчас паршиво. И если уж даже Маша это просекла — видно совсем х*рово, — не мог прятать. Только что ж он, на нее наваливаться будет своей массой? Куда? Едва-едва в какое-то чувство саму Машу привел и так, снова на нервах истаяла, снова пичкать и пичкать едой. А ещё и беременная же…

Хорошо, Дима тоже это все заметил, встал рядом с другой стороны, ненавязчиво так, дав возможность Олегу часть веса на его плечо перенести, опереться.

— Нормально. Идет на поправку, — стараясь незаметно выдохнуть сквозь зубы, он крепче прижал любимую к своему боку, делая вид, что ему очень легко двигаться к выходу. Раз плюнуть…

Маша не верила, он по глазам видел. Но только молча губы кривила. Не хотела перед охраной его действия сомнениям подвергать, видимо, выставляя упрямым идиотом, отказавшимся до машины на коляске доехать…

Господи! Как же он любил эту женщину!

Не удержался, прижался на мгновение губами к ее волосам с обожанием… Заодно и дыхание перевел, остановившись на секунду. Дмитрий тоже замер впритык. Остальные охранники в шаге.

— Алексей толковое что-то даст? — тише спросила Маша не торопя — видно, и тут поняла, что его заставило тормозить.

— Уже, — выдохнул кратко и сквозь зубы, чувствуя, как разнылись ребра. Хуже зубной боли, ей-Богу, и не сделать же ничего, не век же ему сидеть на обезболивающих. Терпел. — Вернемся домой, пошлю Диму за документами. Да и люди его в оборот Шаховца возьмут, завтра-послезавтра устроим хорошую встряску…